Сердце - Лана Мейер

– Случайно, меня позвала подруга, – я по-прежнему пыталась отдышаться и найти укромное место, куда Майкл бы не смог отправиться за мной. Я уходила от него, огибая тренажеры, но он следовал за мной, пока не оказался в опасной близости. Я почувствовала, как он взял меня за запястье, разворачивая.

– Значит злишься на меня за прошлое? – вдруг задал вопрос в лоб, и по его взгляду я понимала, что это не простой вопрос. Это вопрос, который он не хотел произносить, но не смог удержать внутри.

К тому же он нарушал мою зону комфорта, но его хватка на моем запястье была такой властной, что трудно было противостоять его несгибаемой воле. Снова.

Майкл Миллер мог сделать так, чтобы женщина рядом с ним впадала в транс и прислуживала ему. Я бы не хотела быть такой, но покалывание на месте переплетения наших тел ощущалось…так сильно.

– Брось, все давно в прошлом. Я была маленькой и…, – я не знала, что я действительно хочу сказать. Обида на Майкла…она есть, но она не имеет значения теперь, когда я знаю, что в жизни есть вещи куда страшнее, чем безответная первая любовь. – Я не держу на тебя зла.

Ложь. Я тебя ненавижу, накаченный ублюдок.

Я улыбнулась – вышло, надеюсь, очень натурально.

Он смотрел на меня так, что мне снова захотелось исчезнуть. Пристально, словно рассматривал каждую черточку моего лица и хотел считать с меня какую-то информацию. Будто сканировал меня, пытаясь выучить наизусть мельчайшие детали внешности.

– Я думаю, ты лгунья, – он склонил голову набок, его скулы дрогнули, исказившись в хамоватой усмешке. – Ты злишься на меня. И я хочу попросить тебя кое о чем.

Это уже звучит странно и интересно. Боюсь представить, что у него там за просьба…мне даже стало как-то не по себе, а желудок скрутило от страха и неизвестности.

Он вдруг посмотрел вниз, в то место, где сплетаются наши руки. Он взял мою руку в свою сильную ладонь и начал пристально рассматривать мои пальцы, слегка поглаживая их.

– Миллер, не пугай меня. Мне стоит поучиться у тебя актерскому мастерству.

– Боишься меня? Что ж, у тебя будет шанс преодолеть свой страх, – он вдруг потянул меня в сторону небольшой арены, где наверняка происходили тренировки по боксу. Боксерская груша, маты, ограждение для того, чтобы не выходить за пределы поля боя – обстановка была угнетающая. По крайней мере для меня, поскольку я никогда не любила бокс – уж слишком сильно соперники измывались друг над другом.

– Майкл, куда ты меня тащишь? Я не позволю тебе кричать на меня снова! – наконец, взбунтовалась я, пребывая в полнейшей растерянности.

Он слегка ударил кулаком по боксерской груше и вдруг начал одевать на мою руку боксерскую перчатку, которую поднял с пола. Затем вторую – я смотрела на синие перчатки, как на диковинное чудо, и не понимала, что происходит.

– Зато я позволю тебе бить меня.

Мне показалось, я ослышалась.

– Что? Бить тебя?

– Да. Это моя просьба. Бей меня.

Он встал передо мной, заслонив своим телом грушу. Я уставилась на его ключицы – он дышал труднее, чем обычно. Так, что майка на его теле натягивалась и обнажала загадочные татуировки в виде птиц.

– Я не буду тебя бить! Ты в порядке?

– В полном. А теперь – бей. Б-Е-Й, я сказал, – протянул он, расставив руки в сторону.

Честно говоря, за уверенность, самодовольство его уже хотелось ударить.

– Я не буду.

– Так и осталась слабачкой? – подразнивал он, подкидывая дрова в костер моей злости.

– Что? Я просто… Зачем тебе это?!

– Я хочу, чтобы ты выместила на мне все, что не смогла сделать тогда, в школе. Ты наверняка хотела меня ударить, после того как я проигнорировал тебя на глазах у всех.

В глазах пощипывало – вспоминать прошлое было неприятно, потому что именно в школе я чувствовала себя растоптанной. И растоптали меня мои глупые поступки не без участия Майкла. Я возвела глаза к небу, неужели судьба послала его в мою жизнь сейчас, чтобы добить окончательно?

– Ох, не вини небеса, – Айк словно прочитал мои мысли. Все происходящее скрашивало его скуку. – Я знаю таких, как ты Мика. Ты слабая и ты любишь пожалеть себя и обвинить кого-угодно во всех грехах.

– Я не понимаю почему ты ко мне прикопался и зачем тебе, чтобы я тебя била, – я сжала кулаки внутри перчаток.

– Хорошо, можешь этого не делать, – он сделал вид, что ему все равно. – Ты настолько слабая и бесхребетная, что даже не можешь ударить парня, который оттрахал тебя на вечеринке, а потом растоптал на глазах у всей школы. Знаешь…я думал в тебе что-то есть. Что-то интересное. Но ты просто жалкая.

Я посмотрела на то, с какой легкостью ему дались эти гадкие слова. Мое сердце трижды облилось кровью, перед тем как я замахнулась и ударила Майкла прямо в челюсть.

По уголкам его губ я поняла, что только этого он и добивался. Чертов провокатор. Он готов облить меня грязью с головы до ног, чтобы почувствовать боль. Но…почему?

– Неплохо для начала, – он прикрыл кулаками свою грудь, поманив меня ладонями. – Ну давай, разозлись. Бей меня, маленькая Мика.

То, каким тоном он произносил мое прозвище, которое дал мне Ник было невыносимо. У меня было такое чувство, что он когда-то подслушал наш разговор и теперь копировал точь-в-точь его манеру общения со мной.

Доминик любил подушить надо мной, хотя об унижении всерьез не могло быть и речи. Майкл вел же себя так, будто страдал раздвоением личности.

– Зачем тебе это? – я сжала зубы, руки так и чесались забить моего обидчика до потери пульса.

– Я видел, что ты сломлена. Там, в больнице, – Майкл смотрел на меня так, словно знал все мои мысли. Знал, что я чувствую и с чем борюсь каждый день. Будто это ему было знакомо. Будто он тоже кого-то потерял. Кого? Майкл не способен на любовь.

– Прошел год, и ты сломлена до сих пор, – продолжал читать по моему лицу он. Мне захотелось отвернуться. – Я хочу, чтобы ты разозлилась. И я хочу, почувствовать боль. Сейчас я не принимаю участия в боях.

– Ты не злишь меня, Майкл. Мне просто все равно.

– Да? – он снова слишком пристально посмотрел на мои губы. – Значит, тебя можно обижать, унижать, вытирать об тебя ноги, а ты даже отпор не дашь?

В его голосе было столько разочарования, что меня не переставало задевать это. Сама не понимала, почему. Чертова первая любовь, которую не искоренить из