Пленница Повелителя Василисков - Эмили Гунн

А ведь мелкая нахалка предупреждала, что не станет терпеть ярмо! Что сбросит оковы наложницы при первой же возможности. Неужели это оно самое? Ее попытка показать Адиллатиссу, что не всё в его власти?

Маленькая, зазнавшаяся плутовка!

Ей было нипочем отдаться первому попавшемуся тунлиссу, лишь бы отстоять своё слово! Всего лишь заурядная подстилка, возомнившая о себе не весть что! – всё больше распалялся повелитель, размышляя о вульгарной выходке девицы. – С чего он вообще видел в ней что-то необычное?

Кхем… А с Адиллатиссом лгунья строила из себя иную. Чуть ли не девственницу стыдливую разыгрывала перед ним!

Усидеть на месте становилось непреодолимо тяжело. Хотелось не просто послать за обоими, а самолично пойти и изничтожить… Амтомаса. А девчонку… девчонку всё еще тянуло наказать более приятным способом. Странно. Нет даже чувства омерзения от того, что Адиллатиссу пришлось бы для этого подобрать ее из-под Амто.

Да, они и раньше бывало делили женщин с приятелями. Особенно в походах, когда удовольствий было не так уж и много. Но то другое. А сейчас Адиллатисс понимал, что для придворных будет выглядеть отвратным. То, что владыка не побрезговал попользованной шлюшкой другого.

Хотя будь она невестой или даже женой, никто бы не назвал это пошлым. Напротив. Свободная женщина поступила бы предсказуемо и благоразумно, предпочти она Повелителя какому-либо иному мужчине. А сам Адиллатисс, без сомнения, вправе присвоить себе любую понравившуюся тунью.

Но мелкая мерзавка не была свободной! Она была его. Адиллатисса!

И она оскорбила его своим выбором! Унизила в глазах его же подданных!

И к тому же не было у нее и вовсе права выбирать! Неблагодарная просто-напросто сбежала от своего хозяина. Остается лишь выяснить, кто изловчился надоумить на это пришлую в первые же часы ее пребывания во Дворце. Правил-то она не знала. Как и не сумела бы без посторонней помощи покинуть императорские покои.

Таким образом, хоть эмоции и переливались за край, но даже они не могли помешать Адиллатиссу рассуждать разумно.

- Амтомаса ко мне, - произнес повелитель, не спуская глаз с человека с якобы поникшим взором.

«Только посмей поднять взгляд, - думал василиск, выжидая, как Алекс поведет себя дальше. – Ну давай же, покажи, к чему с самого начала был весь этот спектакль!»

Но тот упорно не шевелился. Жаль. Адиллатис с радостью бы выплеснул на нем свой гнев.

- А аудиенция? – неуверенно уточнил Гсарр.

- Она окончена, - ответил повелитель.

- Как скажете, - и Гсарр без промедления обратился к Алексу, - позвольте проводить Вас, тун.

- Благодарю, - не выказал тот никакого недовольства.

Только без запинки выдал прощальные пожелания благополучия.

«Вот как? – следил за его действия Адиллатисс. – Выполнил свою задачу и спокойно на выход?»

Конечно, человек мог побояться вымолвить хоть что-то поперек владыке василиску. Однако правитель хорошо изучил всякого рода тунов и тунлиссов… И сейчас он видел - Алекс уносит с собой ликующий блеск под опущенными веками.

Глава 22. Лиза.

- Ничего не понимаю! – ходила я взад-вперед по просторному властелиновому люксу. – То он нежен. То безразличен. А то и гад-гадом! И нет, чтоб ненавидел, как преступницу. На этот факт Адиллатиссу как-будто вообще плевать. Ну кто так холит и лелеет свою убийцу, а?! – посмотрела я на сундук с новыми шикарными нарядами и на стол, ломившийся от всяких деликатесов.

- Тебе же сказали, ты никакая ни отравительница, - елейно прозвучало рядом голосом блудного Лиона. - А так, что-то вроде раритетного предмета обстановки. Эксклюзив иноземного производства! – поднял вверх указательный палец змеевидный лев.

- Даже тишиной насладиться тут не дадут! – простонала я и, не обращая внимания на объявившегося, вернулась к прерванной пробежке сердитыми кругами по царскому ковру.

- А что тебе такого Древо вчера ляпнуло, что ты, красавица, в обморок грохнулась? – полюбопытствовал Лион через секунду.

- Попросило гнать тебя в шею, если объявишься! – резко нагнулась я к нему, с наслаждением услышав в ответ испуганное ррр-мяу-шшшсс.

- А я, между прочим, с подарком, - обиженно насупился гладкокожий скользко-кот, протягивая мне из-за спины потерянный артефакт-визуализатор.

Я так и не нашла время придумать умыкнутой у чиновника «магической книге» подходящее название. М-даа, жизнь рабствующей попаданки такая насыщенная! Тут даже подумать не всегда успеваешь.

Хвать! – стяпала я ладонеобразный артефакт из лап Лиона, решив, что здесь реально не о чем думать. Нужно хватать, пока Лев не смылся опять.

- Да что за женщины пошли?! – завопил он. – Никакого «Спасибо». Прав был племянник, когда тебя неблагодарной обзывал!

- Кто-кто? – навострила я ушки, наступая на болтливую живность. – Какой-такой племянник?

- А?.. Обыкновенный, - съежился Лион, покрывшись смущенными розоватыми пятнышками.

- Ты говорил, что единственный в своем роде, - напомнила я.

- Так и есть, - сглотнул фиолетовый врунишка. – Племянник-то не моего рода. Он по отцовской линии записан.

- Вон оно что! – не поверила я, конечно. – И много у тебя еще родственничков, под разными фамилиями скрывающихся?

- Ты в курсе, что фамильяры тратят тучу магии на каждое слово лжи?? – обвиняюще ткнул в меня лапой сиреневый негодник.

- Это я еще и виновата, что ты мне вечно лжешь?! – возмутилась я.

- А кто ж, если не ты? – округлил он глазки. – Не я же выдумываю эти заковыристые вопросы, на которые, поди, придумай потом более-менее правдоподобный ответ!

Задумалась...

- О чем тебе проще говорить? – начала я, чуток поразмыслив, выпытывать информацию. При этом верным образом перефразировав свой список: «Белые пятна в мире Василисков».

- О беде с магией легче всего рассказывать, - упавшим голоском ответил Кото-враль.

- Продолжай, - приготовилась я слушать.

И методика неожиданно оказалась крайне успешной! Всего за десять-пятнадцать минут я сумела узнать гораздо больше, чем за долгие недели блуждания по спальням власто-сластолюбцев.

Выяснилось, что Мир Василисков и в самом деле был на грани. Магия, которая играла здесь ведущую роль, была на исходе. Сказочную для нас энергию местные проецировали, как живительную субстанцию или поле, что поддерживает все аспекты существования.

Они считали и, быть может, не без основательно, что, если магия почему-то иссякнет, то придет конец всему живому. А весь ужас ситуации заключался в