Прятки с охотником - Теона Рэй

Из того угла раздалось шипение и стоны: вампиры бесновались. Зазвенели цепи, с грохотом ударяясь о камни, и Ирону пришлось отвлечься. Как оказалось, справиться с вампирами могли только оборотни, потому они и следили за клыкастой парочкой.

— Покормить их нужно! — недовольно крикнул Ирон.

— Пирожками? — тут же встряла малышка лет пяти и шустро потопала в темноту.

Мать девочки испуганно вскрикнула, но успела перехватить дочку до того, как она переступила черту. Вампиры же, почуяв ускользнувшую добычу, взбесились еще больше.

Я машинально прижалась к Роланду. В моей голове никак не совмещались образы тех милых парня и девушки, которых я видела утром в день известия о рейде охотников, и этих — голодных, безумных, словно потерявших связь с реальностью. Пожалуй, теперь я понимаю, почему вампиры испокон веков жили в горах вдали от людей. Как и драконы, в общем-то. Но если последние просто не любили равнины, то вампиры к людям не допускались. Я помнила, что города и деревни, располагающиеся вблизи гор, с наступлением темноты словно вымирали. Все на всякий случай прятались по домам, но такая жизнь никого не смущала, потому как привыкли. И бороться с вампирами никто не спешил. Не припомню, чтобы кто-то выходил на площадь с транспарантом «Вампирам смерть!».

А теперь вон как все обернулось: мы вместе с ними прячемся от людей.

Цепи в очередной раз громыхнули, и все стихло. Ирон устало пыхтел, ругался. Его братья вели себя куда спокойнее и внимание к себе не привлекали.

— Сколько нам тут сидеть? — рявкнул Ирон.

— Да замолчи ты уже. — Бим поднял голову с колен и уставился в угол. — Чем громче орешь, тем быстрее нас найдут.

— Не найдут, — вклинился Роланд в диалог так, чтобы все услышали. Он привалился спиной к стене и вытянул ноги. — Ищейки в большинстве своем ленивы, многие вовсе не понимают, почему нелюдей нужно… истреблять. Кто-то жестокий сам по себе и его не нужно заставлять испытывать ненависть к особям, кто-то на вашей стороне, но не может идти против короля…

Роланд рассказал им все с самого начала, с того дня, как встретил меня у калитки во дворе моего горящего дома, до сегодняшнего утра. Вряд ли он хотел изливать душу, просто понял, что, пока он говорит, все молчат.

Так прошла часть ночи. Казалось, даже вампиры слушали, а дети, убаюканные монотонным голосом охотника, заснули. Потом прикорнули и остальные.

Теперь я могла посмотреть на Иво и не бояться встретиться с ним глазами. Он спал, откинув голову на стену, но даже во сне заботливо обнимал лежащую на его коленях Риалу. Я рада, что мой друг обрел счастье. Жаль только, что между нами теперь навсегда разверзлась пропасть.

— Поспи, — попросил Роланд.

Он приобнял меня за плечи, посылая по коже мурашки. Теплыми ладонями скользнул по моим рукам до запястий, поправил сбившееся платье, легонько дотронулся до коленей.

Зачем он это делает? Целовал меня в пустыне, и теперь проявляет нежность? Это не невинный ободряющий жест, а будто молчаливое признание… Да в чем же? Может, я чего-то не понимаю. Хотя, скорее всего, давно уже поняла, да и Роланд всегда говорил открыто. Мне же настолько страшно было поверить его словам, что я просто не придавала им значения. Отмахивалась, думая: «Глупость какая».

— Я не искал целенаправленно, — едва слышно начал Роланд, — а случайно увидел симпатичный домик у леса. Он сдается в аренду. Ты бы хотела жить у леса?

Давай, Ая, ну скажи уже хоть что-то! Робею и смущаюсь, как первоклашка. Спустя столько лет ада, в котором мне приходилось выживать изо дня в день, я уже должна была растерять все девчачьи ужимки. Не хлопать ресницами, томно улыбаясь, не вуалировать свои желания, пряча их за пустыми фразочками. Я ведь могу говорить о своих чувствах прямо?

— Хочу, — прошептала я, и сердце заколотилось сильнее. — С тобой?.. Ты останешься в Уланрэе? Ты говорил, что собирался переехать сюда, найти меня…

Горячий поцелуй прервал мою несвязную речь. Я судорожно вздохнула, замерла на миг и, больше не опасаясь выглядеть в глазах Роланда легкомысленной, обвила руками его шею. Помимо головокружения и внезапной слабости в ногах я ощущала что-то совсем незнакомое. Ни к Иво, ни к Льюису я не испытывала ничего подобного. К Иво я относилась как к будущему мужу, что тогда было делом решенным. Льюис вызывал во мне симпатию, желание заботиться о нем, и ничего больше.

С Роландом все иначе. Я хотела смотреть на него, чувствовать его, слушать, касаться. Непреодолимое желание касаться кого-то — вот то самое незнакомое ощущение, не посещавшее меня ранее. Меня тянуло к этому человеку с необъяснимой силой, а когда он вдруг оторвался от моих губ, я будто вновь нырнула со скалы в бушующее море. Так холодно и страшно стало при мысли, что Роланд сейчас исчезнет.

Он глянул через мое плечо на спящих. Тихонько поднялся и увлек меня на выход из пещеры в ночную прохладу. Мы не прошли и нескольких метров, как Роланд свернул за поросший мхом валун и прижал меня к камню спиной.

Сильный, красивый, уверенный. Я ничуть не сомневалась, что готова отдаться ему здесь и сейчас, а потом никогда об этом не пожалеть.

Холодно и сыро, да мне было наплевать. Я искала губами его губы, млела от прикосновений его ладоней к моей коже и почти не могла дышать. Если нас кто-нибудь прервет, я этого не вынесу.

Дрожащий от желания Роланд стягивал с меня платье, одновременно пытался раздеться сам. Оставшись наконец без одежды, он приподнял меня на руках и вклинился между моих бедер.

— Ая, — хрипло выдохнул он, замерев. — Ты…

— Да давай уже, — прошептала я умоляюще.

Я не могла больше ждать ни минуты. Каждый день последних трех лет я видела его во сне, и то, как он на меня смотрел после Саары, прежде чем мы разошлись, навсегда отпечаталось в памяти. Я была испуганной, уставшей, потерянной, а он защищал меня, и этого хватило, чтобы влюбиться. Наверное, глупо, да только любовь не спрашивает разрешения. Она поселяется в сердце от одного нежного взгляда, объятия и часто вспыхивает между теми, кому не суждено быть вместе. Где-то я слышала: чтобы влюбиться, нужно всего несколько секунд.

Мне хватило