Эпоха королей - Нира Страусс

низкой на бёдрах висели два кинжала с красными рукоятями. Меня удивило, что она до сих пор их не обнажила. Возможно, она просто понимала, что беглецу некуда деваться. — Я же сказал…

Он не успел закончить фразу. Ко всеобщему удивлению, мужчина использовал шило не для защиты… а чтобы покончить с собой. Я едва успела моргнуть, когда он вонзил лезвие остриём точно себе в шею. Этот вид оружия был также известен как «кровопийца», потому что его использовали для нанесения глубоких ран.

С тихим последним вздохом мужчины уронил руку. Его тело сползло на пол.

Одна из охотниц, которая повыше, недовольно вздохнула.

— Просто отлично…

Другая хлопнула её по руке в тот момент, когда мои пальцы схватились за дверную ручку. Петли скрипнули, и три головы резко повернулись в нашу сторону.

Чёрт.

Я не успела придумать план, хотя ясно понимала, что нам нужно бежать и прятаться. Я должна защитить Каэли.

Высокая охотница обошла своего товарища и решительно направилась ко мне, поэтому я выхватила свои любимые болас1 из сумки и бросила их прямо в её живот. Я не видела, как она упала, потому что уже бежала к охотнику. Я достала два ножа из своих сапог и нанесла два точных удара по его подколенным сухожилиям.

Охотник, застигнутый врасплох, рыча, упал вперёд.

— Твою ж!.. — прорычал он.

Я увернулась и бросилась прямо к оставшейся женщине, самой низкой и тоненькой из них троих. У меня больше не было преимущества внезапности. Она быстро выхватила кинжалы с красными рукоятями и приняла оборонительную позицию, что говорило о её опыте и мастерстве. Тьма снова потянула меня за волосы на затылке, пытаясь привлечь моё внимание, чтобы я выпустила её на свободу, но я её проигнорировала.

Хоть охотница и была обученным солдатом, я понимала, что могу с ней справиться. Однако сейчас было не лучшее время демонстрировать свои особые способности.

В мгновение ока у меня на ладони оказалась одна из моих самых мощных и сложных в приготовлении смесей. Если и был подходящий момент, чтобы её использовать, то сейчас именно он.

Я остановилась, выставила ладонь перед собой и выдохнула порошок прямо на охотницу. Этого хватило.

В следующее мгновение мы с Каэли уже убегали прочь от пекарни и сливались с тенями города.

Глава 2

Не было, нет и не будет сражения, в котором не участвовала бы Призрачная Королева. Её крик вселяет безрассудную храбрость в воинов, но горе тому, кто увидит её тень, пролетающую над ним. Это будет последнее, что он увидит.

Из запрещённой книги «Эпоха богинь»

Прошло несколько часов. Я плелась по узким улочкам окраин Гримфеара, а следом за мной шла Каэли. Уже наступила ночь. Если передвигаться по плохо освещённым местам, то сможем добраться до причалов. Куда мы пойдём дальше, я не знала. Но у нас больше не было выбора.

Что бы сказала наша мать, если бы увидела нас?

Вообще, надеюсь, она бы нас просто не узнала. В этом и заключалась суть трансмутационных камней, которые я тщательно подготовила сразу после побега из пекарни. Даже когда я пришивала камень Каэли внутрь её рубашки, чтобы он постоянно соприкасался с кожей, я не могла избавиться от мысли о выражении отвращения и разочарования на лице нашей матери за использование магии. Она бы высказала всё, что думает о том, как безрассудно с моей стороны использовать фейские камни.

У матери даже мысли не возникало, что у магии две стороны, как у монеты. Она всегда ненавидела её и с самого детства давала мне понять, что мы все несчастны из-за магии. Она относилась к ней как к хронической болезни. И будь это возможно, она бы выкачала всю магию из меня, чтобы я стала обычным человеком. «Ты, моя несчастная Аланна… Ты самая опасная из нас всех».

Вот только если люди не могут извлечь ни капли магии из окружающего мира, даже когда на кону стоит их жизнь, то древние расы не могут не использовать её.

Несмотря на то, что я годами наблюдала ненависть матери, я так и не смогла взглянуть на магию её глазами.

И поэтому она умерла.

Тем не менее, я использовала магию минимально, так, чтобы почти не оставалось следов. Фейскими камнями я не искажала реальность, а изменяла саму себя. И даже так использование трансмутационных камней с каждым часом всё больше истощало меня. Я никогда не прибегала к ним на столь долгий срок.

Для любого, кто взглянул бы на нас, мы были двумя низкорослыми, худыми и неуклюжими стариками, одетыми в скромные штаны и плащи. Грустные, дряхлые и совершенно непримечательные. Конечно, магия камней имела свои ограничения: чем больше времени проходило, тем слабее я себя чувствовала.

«С ними нужно обращаться осторожно, иначе они могут поглотить всю магию до последней капли», — однажды прочитала я. Камни были полезными инструментами, но всё-таки не обладали разумом.

Я не совсем понимала, где мой предел. Не было возможности исследовать их полностью. Знала лишь, что наш род был самым проклятым из всех, а значит, мы обладали могущественным даром.

И всё же я сама удивлялась своей силе. Её хватало и на мой камень, и на камень Каэли; сама она ещё слишком маленькая, чтобы использовать магию трансмутации. Более того, я не только изменяла нашу внешность, но и всё, что могло бы нас выдать: голоса, запах, движения. А это требовало много сил.

В прошлый раз, когда я тратила столько магии, мне было почти двенадцать, и наша мать была ещё жива. И хотя теперь я использовала магию иначе, ощущения… были знакомыми. Покалывание в груди. Тепло в животе, как будто только что выпила свежеприготовленный бульон. Уверенность в том, что делаю что-то правильное.

Как бы то ни было, если нас преследуют, я сделаю всё необходимое, чтобы им было трудно нас найти.

Мой внутренний голос фыркнул. Если преследуют? Ты ранила трёх королевских охотников. Теперь солдаты будут поджидать вас с Каэли на каждом углу.

Где-то в городе, не очень далеко, раздались крики, и мы остановились. То оказалась всего лишь уличная драка.

Мы не могли покинуть Гримфеар, потому что у городских ворот проводят очень строгие проверки с гематитом. Лёгкое касание, одна-две капли крови — и то, что для человека совершенно безвредно, выдало бы нас.

Мы были в ловушке.

Каэли взяла меня за руку.

— Ты в порядке? — спросила она.

Я вздохнула. Мой лоб был покрыт потом, и я уже