Простушка - Коди Кеплингер

Джессика кивнула и утерла слезы рукавом.

– Да, – ответила она. – Тебя мама любит. Считает, что ты хорошо на меня влияешь. Конечно, она разрешит. Спасибо, Бьянка! А давай посмотрим «Искупление»?[4]Еще разок, а? Тебя еще от него не тошнит?

По правде говоря, меня действительно уже тошнило от слезливых драм, которые так любила Джессика, но я решила – ничего, не умру.

– Разве МакЭвой может надоесть? – улыбнулась я. – Можем даже посмотреть «Джейн Остин». Будет вечер МакЭвоя.

Она рассмеялась – наконец-то! Тут в класс вошла наша костлявая училка и принялась маниакально выравнивать карандаши на столе, прежде чем начать перекличку. Джессика метнула взгляд в ее сторону, а когда снова посмотрела на меня, в ее темно-карих глазах снова блестели слезы.

– А знаешь, Бьянка, что хуже всего? – прошептала она. – Я ведь хотела Гаррисона пригласить. А теперь придется ждать до самого выпускного, чтобы позвать его на танцы!

Поскольку она и так была взвинчена, я не стала напоминать, что Гаррисона ее предложение вряд ли бы заинтересовало, потому что у нее были буфера – причем большие. Вместо этого я просто ответила:

– Понимаю. Мне очень жаль, Джессика.

После того, как мы преодолели этот маленький кризис, оставшаяся часть испанского прошла без происшествий. Джессика забыла о слезах, и к моменту, когда прозвонил звонок, уже восторженно хихикала, слушая рассказ нашей общей подруги Анджелы о ее новом парне. Я получила пятерку за словарный диктант, а еще, похоже, окончательно разобралась в спряжениях глаголов настоящего времени и сослагательного наклонения. Поэтому когда мы с Джессикой и Анджелой вышли из класса, настроение у меня было отличное.

– А еще он работает в кампусе, – не умолкала Анджела. Мы шли по коридору, проталкиваясь сквозь толпу учеников.

– А где учится? – спросила я.

– В общественном колледже Оак-Хилл, – несколько смущенно проговорила она, но тут же добавила: – Но он там только два года пробудет, а потом поступит в университет. И вообще, не такой уж это плохой колледж.

– Я тоже туда поступать буду, – сказала Джессика. – Не хочу уезжать далеко от дома.

Мы с Джессикой были полными противоположностями, и иногда меня это даже забавляло. Посмотрев, что делает одна, можно было всегда угадать, как поступит другая: точно наоборот. Я лично собиралась убраться из Хэмилтона куда подальше. Считала дни до выпускного – а там уж Нью-Йорк, колледж, и только меня и видели.

Но меня пугала мысль о том, что Джессика окажется так далеко. Что я не буду каждый день видеть, как она скачет вприпрыжку рядом, и слушать ее болтовню о танцах и парнях. Я не знала, как переживу ее отсутствие. Они с Кейси меня уравновешивали. И мне казалось, что никто больше не захочет мириться с моим цинизмом, если я уеду из города.

– Пора на химию, Джесс, – поторопила Анджела, откинув с глаз длинную черную прямую челку. – Сама знаешь, как мистер Роллинз бесится, когда мы опаздываем.

Они поспешили к кабинетам естественных наук, а я пошла по коридору на урок американской политики.[5]Мыслями я была совсем в другом месте: в будущем, где не будет моих лучших подруг, благодаря которым я пока что умудрялась не сойти с ума. Раньше я никогда не задумывалась о том, что когда-нибудь мы расстанемся, и теперь занервничала. Видимо, придется найти способ поддерживать с ними связь, хотя я знала, что они меня за это будут дразнить.

Судя по всему, активная мозговая деятельность плохо сказалась на зрении – потому что я на полном ходу врезалась в Уэсли Раша.

Я попятилась, учебники выскользнули у меня из рук и с грохотом попадали на пол. Уэсли схватил меня за плечи своими большими руками, прежде, чем я поскользнулась и упала на плиточный пол.

– Эй, осторожнее! – Он помог мне удержаться на ногах.

Мы стояли слишком близко. У меня под кожей словно жуки расползлись во все стороны от того места, где он меня коснулся. Я поежилась от отвращения, но он понял все иначе.

– Эй, жупа, – проговорил он, глядя на меня с самонадеянной улыбочкой. Он был очень высоким – я и забыла об этом, ведь в «Гнезде» в тот вечер мы сидели, а не стояли. Он был одним из немногих парней в нашей школе, кто был выше Кейси – метр восемьдесят пять, не меньше. На две головы выше меня. – У тебя что, при виде меня коленки подкосились?

– Размечтался. – Я вырвалась из его тисков, понимая, что веду себя, как Алисия Сильверстоун в «Бестолковых».[6]Но мне было все равно. Я опустилась на колени и стала собирать книги. К моему огромному недовольству, Уэсли начал мне помогать. Изображает из себя доброго самаритянина, тоже мне. Небось надеется, что какая-нибудь крутая чирлидерша вроде Кейси вдруг пройдет мимо и увидит, как галантно он себя ведет. Вот свинья какая. Вечно играет на публику.

– Испанский учишь? – спросил он, глядя на упавшие на пол листки. – Можешь что-нибудь интересное сказать?

– El tono de tu voz hace que quiera estrangularme. – Я встала и стала ждать, когда он отдаст мне мои бумажки.

– Звучит очень сексуально, – заметил он, поднимаясь на ноги и протягивая мне стопку домашних заданий по испанскому. – И что это значит?

– «Когда слышу твой голос, хочется удавиться».

– Да ты извращенка.

Не говоря больше ни слова, я вырвала листки бумаги у него из рук, сунула их в какой-то учебник и гневно зашагала прочь. Нужно держаться подальше от этого козла и бабника. Жупа? Он серьезно? Ведь он знает, как меня зовут! Этот самовлюбленный дятел просто издевается надо мной. И у меня по-прежнему зудели руки там, где он за них схватился.

В классе мистера Чосера по американской политике было всего девять человек, и когда я вошла, семеро из них уже сидели на местах. Мистер Чосер смерил меня уничтожающим взглядом прищуренных глаз, сообщая тем самым, что звонок прозвонит с минуты на минуту. Опоздание, по мнению мистера Чосера, приравнивалось к тяжким преступлениям, а почти опоздание – к мелкой уголовщине. Но я явилась не последней. И это несколько оправдывало меня в его глазах.

Я заняла свое место на задней парте и открыла тетрадь, надеясь, что мистер Чосер не станет публично отчитывать меня за опоздание. Учитывая, в каком я была настроении, я могла и огрызнуться в ответ. Но он ничего не сказал, так что нам обоим повезло.

Последний из группы вошел как раз, когда прозвенел звонок.