Невеста темного генерала. В объятиях дракона - Элин Морт

Глава 47

До приезда императора оставался лишь день, и дворец погрузился в хаотичную суету. Слуги, одетые в праздничные наряды с символикой империи, торопливо украшали залы, протирали до блеска старинные люстры и натягивали тяжелые алые ленты между высокими колоннами. По коридорам разносились тревожные перешептывания, стук лестниц и короткие распоряжения старших слуг.

Я стояла возле широких окон тронного зала и смотрела вниз, на старый парк, который даже после ночных трудов выглядел уставшим и печальным. Кустарники и деревья все еще выглядели сухими и безжизненными, словно ничего не изменилось, хотя почва была тщательно пропитана водой из реки. Пока никто, кроме нас с Кайденом и его нескольких верных людей, не знал о маленьком обмане, который мы устроили под покровом темноты.

— Все готово, госпожа, — произнес молодой слуга, не смея поднять на меня глаза и неловко переступая с ноги на ногу. — Совет и придворные ожидают вас.

Я глубоко вдохнула, подавляя нарастающее напряжение. Кайден стоял в стороне, у противоположной стены. Сегодня он был в строгом черном костюме, без каких-либо знаков отличия, но его уверенный взгляд говорил больше, чем любые формальные регалии. Наши глаза встретились, и он едва заметно кивнул, напоминая: показать ровно столько, сколько нужно, и ни капли больше.

Мы вместе вышли во внутренний двор, где уже собрались представители знати, старейшины города и придворные. Их лица выражали скепсис и ожидание — они были здесь не ради праздника, а для проверки, итог которой мог решить очень многое.

Валмор стоял впереди с видом человека, которому уже принадлежит все вокруг. Его руки были скрещены на груди, а взгляд цепко следил за каждым моим шагом. Алый камзол, расшитый золотом, и длинный бархатный плащ подчеркивали его значимость, словно бросая вызов всем присутствующим.

— Покажи, что можешь, Эмилия, — попросил он с обманчивой мягкостью, в которой звучала угроза.

Я шагнула к ближайшему дереву, опустилась на колени ощущая под ладонями влажную землю. Сердце застучало чуть чаще, когда я почувствовала знакомую прохладу воды — той самой, набранной прошлой ночью. Я не пробуждала мертвую почву, а лишь пыталась воздействовать на влагу, наполняя ее магией и придавая воде жизненную силу.

Первые мгновения стояла абсолютная тишина, затем воздух дрогнул от слабого, осторожного шелеста. На глазах собравшихся, точно в замедленном движении, ветви ожили. Маленькие почки, казалось, раскрывались с каждым моим вдохом, превращаясь в свежие, нежно-зеленые листья.

Толпа сначала застыла, не веря происходящему, но затем зашепталась все громче. Следующее дерево последовало за первым, затем еще одно, и вскоре весь парк покрылся яркой, нежной зеленью. Из-под земли пробивались молодые ростки, словно приветствуя наступившую весну.

Аромат свежести и новой листвы заполнил двор, и удивление на лицах сменилось изумлением и восхищением. Некоторые старейшины, казалось, вот-вот готовы были пасть на колени от увиденного чуда.

Герцог Валмор улыбнулся, довольный спектаклем. Его взгляд был пронзительным, словно он видел не только магию, но и саму суть моего замысла.

Когда я отняла руки от дерева, по моим пальцам еще пробегали угасающие алые искры. Сила внутри меня бурлила, становясь опаснее и требовательнее с каждым новым использованием. На секунду стало жаль, что едва созданная красота не пробудет здесь долго. Я знала, что все это лишь иллюзия, временное решение, и стоит влаге закончиться, сад снова вернется к прежнему состоянию. Реальность была гораздо суровее спектакля.

Я нашла глазами Кайдена, стоявшего чуть поодаль. Он смотрел на меня с едва заметной улыбкой, и я почувствовала его одобрение. Легкий кивок означал, что я сделала именно то, что требовалось.

— Впечатляюще, — громко произнес Валмор, останавливая шепот толпы. — Теперь, господа, вы убедились в возвращении магии в Салларию. Император скоро лично станет свидетелем этих чудес.

Старейшины одобрительно закивали, выражения их лиц заметно смягчились, и в глазах засияла долгожданная надежда.

— Благодарим вас, госпожа, — произнес пожилой мужчина, обращаясь ко мне с глубоким уважением. — Теперь мы верим, что земля способна возродиться.

— Я рада, что смогла помочь, — сдержанно ответила. — Это только начало. Я сделаю все возможное, чтобы вернуть Салларии былое процветание.

Валмор жестом показал, что демонстрация окончена, и присутствующие стали расходиться, восхищенно и шумно обсуждая увиденное. Я ощутила, как рядом незаметно оказался Кайден.

— Ты отлично справилась, — прошептал он, слегка касаясь моего локтя, будто впрямь страж готовится уводить меня от возможной опасности. — Даже я почти поверил.

Я хмыкнула, пряча улыбку от чужих глаз:

— Жаль только, что скоро чудеса закончатся. Как думаешь, сколько продержится наше «волшебство»?

Он окинул сад взглядом, на секунду задумавшись:

— Дня два, может, три, если повезет. Потом корни выпьют всю влагу, и мы останемся с прекрасными сухими палками. Нужно успеть придумать что-то поинтереснее к визиту императора.

Я покосилась на герцога, который все еще разговаривал с довольными старейшинами и кивал с видом того, кто только что спас империю. Затем снова перевела взгляд на Кайдена, чуть склонив голову набок:

— Может, устроим ливень посреди приема? Представляешь, как Валмор промокнет в своем бархате?

Кайден усмехнулся, но вернул лицу серьезность, заметив приближающегося слугу. Сделав шаг назад, он сказал уже ровно и официально:

— Нам стоит вернуться во дворец, госпожа. Там безопаснее.

Я кивнула, изо всех сил сохраняя лицо, пока слуга не ушел обратно во дворец. Лишь тогда позволила себе еще одну улыбку, встречаясь взглядом с Кайденом. Наша игра только начиналась, и ставки становились все выше, но кто сказал, что она не может быть веселой?

Глава 48

С самого утра дворец гудел и переливался красками — над стенами трепетали алые штандарты с гербами империи, в лучах утреннего солнца слепяще сияли отполированные до зеркального блеска позолоченные доспехи стражников. На главной площади уже выстроился почетный караул, идеально ровными рядами, без единого лишнего движения. Во главе стоял Кайден, как капитан моей личной, хоть и не существующей гвардии. Его строгий профиль был обращен к воротам, взгляд оставался холодным и внимательным.

Наконец торжественно загремели трубы, возвещая прибытие императорского кортежа. По толпе придворных и слуг пронесся взволнованный шепот. Все взгляды устремились на ворота, за которыми появилась огромная карета, сверкающая позолотой и рубинами, будто сама являлась символом высшей власти.

Карета плавно остановилась перед входом во дворец. Стражники вытянулись по стойке смирно, воздух застыл в звенящей тишине, пока слуга не распахнул дверцу. На