Жена для виконта-отступника - Елена Филимонова

По обеим сторонам дороги раскинулся ухоженный сад: даже сейчас, когда ничего еще не цвело и не зеленело, было видно, что о нем ревностно заботятся.

— Добро пожаловать в Хэррон-Хаус, — сказал Роберт, когда мы подошли к высокому крыльцу.

Из пустого холла нас провели в гостиную, где уже ждал накрытый стол и несколько слуг. В помещении царил мягкий сумрак — верхние свечи в канделябрах не горели, и единственным источником света был тлеющий камин высотой больше человеческого роста.

Несмотря на размеры и искусную архитектуру, замок удивлял скромностью, я бы даже сказала бедностью внутреннего убранства. Портьеры выцвели, облупившуюся мебель покрывали царапины, а немногочисленные гобелены на стенах поблекли. Когда-то здесь царили благополучие и роскошь: стол и стулья были выполнены из красного дерева, обивку дивана украшали золотые нити, а вытесанные из камня виноградные лозы по бокам камина могли сойти за произведение искусства.

Все было сделано добротно, но не устояло под натиском времени: из окон тянуло сквозняком, деревянные панели не стенах местами отсутствовали, открывая взгляду серый камень. И все же, судя по многочисленным коврам, безделушкам и самодельным украшениям, здесь отчаянно пытались создать уют.

Мы сели за стол. Ужин был скромный: жареное мясо, тушеная репа, мед и орехи. На потемневшем серебряном подносе источал аромат горячий хлеб. За день я почти не ела, и на запах нехитрой еды желудок отозвался ноющей пустотой. Однако, набрасываться на ужин в отсутствии хозяев было невежливо.

Ричард, сложив руки на груди, наблюдал за игрой огня в камине, сидящий напротив меня Роберт, лениво потягивал напиток из кубка, и время от времени бросал в мою сторону игривые взгляды. Справедливости ради, пошлости в них не было — скорее, он делал это по привычке флиртовать с любой оказавшейся поблизости женщиной.

— Будешь заигрывать с моей женой, сломаю нос, — спокойно предупредил Ричард и даже не взглянул в его сторону.

Роберт отхлебнул большой глоток и беспечно засмеялся.

— Ладно-ладно, — он вскинул руки в примирительном жесте, а затем хлопнул себя по ногам. — В драке ты, однозначно, победишь, — Роберт снова подмигнул мне, — хоть мне и сложно держать себя в руках, когда рядом такая женщина.

— Как и сложно придумать что-то оригинальное, — беззлобно улыбнулась я. — Предпочитаю необычные комплименты.

Ричард посмотрел сперва на него, затем на меня и усмехнулся. В комнате снова воцарилась тишина.

— А где же хозяин? — спросила я через несколько минут. — Он не поужинает с нами?

Может быть, мы и не бог весть какие именитые гости, но подобное поведение казалось откровенным невежеством. И вообще, согласно этикету, хозяевам надлежит лично встречать гостей по прибытии. На этой мысли я вспомнила свой приезд в Фитфилд-Холл. Ричард где-то пропадал, и моим размещением занималась Маргарет. Интересно, у них у всех так принято?

— Хозяйка сейчас спустится, — Роберт подкинул карманный нож и поймал его на лету.

— Хозяйка? — я удивленно посмотрела на Ричарда. — Уж не та ли самая, что шлет тебе письма?

Прежде, чем он успел мне ответить, в арке мелькнул черный силуэт, а миг спустя на свет вышла молодая женщина. На вид она казалась немногим старше меня, но, может быть, это лишь приглушенный свет сглаживал черты. Дама была невысокого роста и хрупкого сложения, что подчеркивало элегантное, но явно не новое платье из светло-зеленого муслина. При дворе этот наряд сочли бы весьма откровенным — приспущенные рукава оголяли острые белые плечи, а вырез порядочно обнажал грудь, стянутую тугим корсетом.

Доходящие до пояса рыжие волосы обрамляли не слишком красивое, но запоминающееся лицо. Кожа у нее была белая, как алебастр, брови и ресницы почти бесцветные, но глаза… Пронзительно-зеленые, блестящие, как влажные камушки, они пробежались по комнате острым взглядом и остановились на мне. Тонкие губы изогнулись в полуулыбке.

— Добрый вечер, — дама перевела взгляд на Ричарда, который встал из-за стола и поцеловал ее тонкое запястье. Странно, но я даже не испытала ревности. — А вы, должно быть, новоиспеченная леди Стенсбери? — женщина вновь обратилась в мою сторону. На сей раз более внимательно, цепко. Она без сомнения меня оценивала.

— Да. Я Элизабет Стенсбери. Ричард много говорил о вас, но ни разу не называл вашего имени.

Я в свою очередь так же оценивала ее. Неприязни она не вызвала, но, однозначно была себе на уме. Осанку дама держала безупречно, походка и жесты источали мягкую кокетливость, но глаза смотрели жестко, хоть и без враждебности.

— Это не удивительно. Но вот вы здесь, и я рада нашей встрече, леди Стенсбери. Мы с вами уже встречались однажды, очень давно, но, вижу, вы меня не узнали. — Она улыбнулась, на сей раз тепло.

Ее слова сбили меня с толку. Я смотрела в ее лицо, но не узнавала, она даже не казалась мне знакомой. Если только когда-нибудь в детстве… Но даже тогда у меня почти не было подруг, а тех, что имелись я помнила по именам.

Дама тем временем продолжала улыбаться. Было видно, что ситуация ее забавляет.

— Так и думала, что вы меня не вспомните, — сказала она. — И я бы тоже не вспомнила, если бы Ричард не сказал мне вашу девичью фамилию.

Меня уже просто распирало от любопытства. Кто она? Молодая женщина, некогда мне знакомая, и, судя по всему, не последняя личность среди сторонников прежней веры. Однако, сколько бы ни вглядывалась я в ее лицо, не находила в нем даже смутно знакомых черт.

— Ваша покойная матушка была придворной дамой моей матери. — Дала она подсказку. — Как и ваша тетушка в свое время.

Я замерла с кубком в руке. Мерно потрескивали догорающие поленья, бил по стеклам дождь, а в голове у меня словно пороховая бочка взорвалась. Догадка была столь безумной и, кажется, столь маловероятной, что я не решалась произнести ее в слух.

— То есть, выходит, что вы…

— Все верно, — дама покровительственно улыбнулась. — Принцесса Инилея.

ГЛАВА 24

Принцесса Инилея. Что я знала о ней? Не больше того, о чем шептались, а иной раз и говорили в открытую при дворе. Опальная принцесса, отродье «ведьмы Агнессы», а с недавних пор еще и мятежница. И хотя ее причастность к недавнему заговору с целью свержения королевы не была доказана, Инилею на несколько месяцев заточили в темнице. Зачинщиков мятежа, включая предводителя, друга Инилеи, подвергли нечеловеческим пыткам, но никто из них так и не назвал имя принцессы.

При дворе ходили шепотки, что это вызвало лютую ярость супруга королевы, которому не терпелось увидеть Инилею на эшафоте, но прямых улик для этого так и не