Поцелуй дракона - Миранда Мартин

— Так что да, те из нас, кто не состоит в паре, могут делить пространство с кем-то, как на корабле, — говорит Астрид, продолжая с того места, на котором остановилась.

— О, мне это нравится, — говорит Делайла. — Я не думаю, что смогу спать одна. Это было бы слишком странно, понимаешь?

— Это хорошее решение, — говорит Бейли.

— Ну, я не собираюсь жить в голой каменной пещере, — говорит Пенелопа. — Можем ли мы устроить некоторые удобства?

— У нас есть одеяла, — говорит Делайла. — Но это не жизнь в комфорте.

— Тот толстый мех у этих… как они называют этих тварей? Те, что похожи на разросшегося буйвола с зубами и странной мутацией? — спрашивает Бейли.

— Биво? — спрашиваю я, догадываясь, что она имеет в виду.

— Я думаю, да. У них густой мех. Если бы охотники смогли собрать его для нас, мы могли бы начать делать подстилку. Если мы обработаем его и сохраним мех, то мы сможем использовать их вместо матраса.

— Это хорошо, — соглашается Астрид.

— Где Араун, он кожевник, он знает, сможем ли мы это сделать, — говорю я.

— Кто из них Араун? — спрашивает Пенелопа.

Я описываю ей его, и она улыбается с искрой в глазах.

— О, да, я видела, как он снаружи над чем-то работал.

— Хорошо, тогда я поговорю с ним позже, — говорю я.

— Хранение, будет следующее в списке, — говорит Астрид.

— Можем ли мы что-нибудь сплести? Сделать корзинки? — спрашивает Пенелопа.

— Из чего нам плести? — спрашивает Бейли. — Проблема всей этой проклятой планеты в том, что на ней не так уж много материала для работы.

— Астарот говорит, что недалеко отсюда, на западе, есть оазис, — говорю я. — Тот, у которого мы с Рагнаром остановились после того, как заблудились во время бури, был богат растениями. Наверняка там найдётся что-то, что мы могли бы использовать в качестве материала для плетения.

— Тогда нужна вылазка в оазис? — спрашивает Делайла.

— Нам придётся согласовать это с Рагнаром, слишком опасно идти в одиночку.

Каждая дала своё согласие.

— Итак, раз уж мы стоим здесь у входа, — говорит Бейли, кивая на трещину в стене.

Мы все замолкаем, глядя на тесный проём. Слабое голубое свечение, исходящее из него, — зов сирены. Это было у всех на уме, хотя мы избегали об этом говорить.

Эпис.

— Мы живём в ближайшем источнике эписа, что даёт нам лёгкий доступ. Это также возлагает на нас ответственность за самый простой источник, который нужен городу. Это не было в нашем плане, но такой поворот ставит нас в хорошее положение.

— Это наш дом, — говорю я. — Ничто не изменит этого. Мы должны извлечь из этого максимум пользы.

Вокруг раздаётся ропот согласия.

Счастье переливается внутри меня.

— Чего ты ухмыляешься? — спрашивает Делайла.

— Это, ты, мы, — говорю я, качая головой. — Посмотрите на нас! С нами всё будет хорошо. Более того, это место будет прекрасным.

— Да, — говорит Делайла, и мы все продолжаем ходить по пещере.

— Я тоже это чувствую, — говорит Пенелопа. — Крушение корабля — всё ясно, но я никогда не чувствовала надежды на будущее. Это было просто выживание, понимаешь?

— О, да, вот оно! — Астрид соглашается. — Как будто появилось нечто большее, чем просто выживание. Причина жить. Надежда.

Когда мы выходим из пещеры обратно под яркое двойное красное солнце Тайсса, меня охватывает чувство наполненности. Смотря на дюны, я чувствовала себя, как дома. Я нашла своё место и впервые в жизни была счастлива.

Глава 24

Рагнар

— Самки помогают построить место для копчения вон в той пещере, — говорю я, показывая пальцем.

— Хорошо, — говорит Башир.

Он и Мельхиор несут между собой носилки, на которые мы нагрузили собранное мясо и кожу. Это была хорошая охота. У нас здесь достаточно еды, чтобы прокормить клан неделю или больше. Оливия будет рада мехам, которые мы привезли.

Тени вытягиваются, солнце садится, и из нашего нового дома исходит мягкое сияние огня.

У самок, вероятно, уже готова еда, но сначала мне нужно кое-что сделать. Оливия поймёт.

Развернувшись, я взбираюсь по узкой, разрушенной тропе на скалу напротив нашей. Пока я иду, тропа изворачивается взад и вперёд, пока я не приближаюсь к вершине. В пещере, к которой я подхожу, к каменной стене прикреплена металлическая решетка, любезно предоставленная Падрейгом. Она сделан из металла, найденного на месте крушения человеческого корабля. Для змая это меньше дня ходьбы, и наш кузнец принёс несколько деталей и с радостью продолжает работать с ними. Я никогда не видел его таким счастливым. Он говорит о попытке приготовить настоящие локхаберы. Я уже много лет не держал в руках локхабер, и мои пальцы чешутся снова схватиться за его рукоять.

Мычание доносится из-за металлических ворот. Мелодия моего брата знакома, но я не могу её вспомнить.

Звук прекращается, и воспоминания, которые он вызывает, уходят в небытие.

Металлический стержень цепляется за застежку ворот, которую я открываю, и она скрипит, когда я оттягиваю её в сторону.

Лязг цепей тяжело раздаётся в наступившей тишине, и, ступив в тень пещеры, я собираюсь с духом.

Нападет ли он на меня сегодня?

Рют сидит у стены, глядя в никуда. Он не реагирует на моё присутствие.

— Привет, брат, — предлагаю я.

Все еще ничего.

Вздохнув, я вытаскиваю куски своей недавней добычи. Когда я держу их на ладони, его глаза двигаются — единственный признак того, что он знает, что я здесь. Нам приходится держать его связанным, чтобы он не мог есть сам. Наклоняясь и медленно двигаясь, я подношу мясо к его губам.

Я уже потерял счёт, сколько раз он меня укусил. Так и сейчас. Я не знаю, что сделали заузлы, чтобы сломить его, но я доберусь до него. Я знаю, что он где-то там.

— Мы хорошо поохотились, — говорю я, ища в его глазах хоть малейший намёк на узнавание.

Его взгляд пустой, отрешённый. Он берёт кусок мяса, когда я прижимаю его к его губам. Я смотрю, как он жуёт, и рассказываю о своей охоте. Он проглатывает остатки мяса, и я поднимаюсь, пятясь назад. Несмотря на то, что он прикован цепями, он всё равно опасен. Полностью находясь во власти его биджаса, я никогда не могу ослабить бдительность рядом с ним.

Когда я закрываю ворота, он наблюдает за мной. Когда я отворачиваюсь, он вновь напевает ту же мелодию, как когда я подошёл.

Потом меня осенило, я вспомнил, где слышал её раньше! Поворачиваюсь, я мчусь обратно к воротам, вглядываясь внутрь. В тот момент, когда