Истинное сокровище для лорда-дракона - Элен Славина

– Да? А что же?

– Самое важное то, что было сильнее чёрных ведьминских чар и зла, которое она принесла в столицу. Любовь Леи Баллард к своему любимому мужу была такой безграничной и сильной, что помогла рассеять морок в голове короля Оритриса. А когда он узнал, что его королева ждёт от него ребёночка, его счастью не было предела. Он вновь собрал свою армию мужчин, которая была заперта в подземных казематах. Лея же собрала свою армию из женщин, которые должны были охмурять вражеских солдат. И у них это очень хорошо получалось. Спустя короткий срок королевской чете Баллардов удалось свергнуть узурпаторов с трона и прогнать их обратно за границу гор. Но всё же кое-кто был казнён по указу Оритриса Балларда. Это был предводитель армии и его первые помощники. Но и это ещё не всё! – Старушка усмехнулась и бросила последние крошки любимым уточкам.

– Ведьма Фрая Дюпин была отправлена на костёр? – Вставила я своё веское слово. Что-то из этой истории я всё-таки знала.

– Да, была. Но перед этим она попросила аудиенции у короля Оритриса.

– И он согласился?

– Да. В последней просьбе смертника не отказывают. Закон, милочка, превыше всего.

– И что она попросила?

– Ночь любви перед казнью. – Захохотала бабушка и я смущенно улыбнулась.

– Он ведь отказался, да? – Тихо спросила, надеясь и веря в порядочность короля.

– Конечно, моя дорогая. Он любил свою королеву, которая ждала наследника и не собирался ей изменять. Но всё было не так просто. На то она и ведьма, что может творить такое, от чего потом будут страдать многие. Король посмеялся над ней и отправил в тюрьму до казни. Но перед самым своим сожжением Фрая Дюпин выкрикнула проклятие в лицо королю.

– Проклятие… то самое… – поджала губы и посмотрела на старушку.

– Да. То самое. Все женщины королевской семьи Баллард будут страдать во время тяжёлых родоразрешений и ни одна из них не выживет. Никогда…

– И первой умерла Лиа Баллард. Любимая женщина короля Оритриса. Так?

– Да, деточка, всё именно так. Проклятие ведьмы лежит на этой семье и по сей день. Поэтому Райлан Баллард, нынешний наследный принц не хочет ни на ком жениться. В отличие от его отца. Королевству нужен наследник и Драгораду плевать, кто из женщин станет королевой и женой Райлана.

– Но как же, Элис Дэй? – Возмутилась я. – Или он не боится за её жизнь?

– Всё не так просто, милочка. – Погладила меня по голове. – Я знаю, что ты любишь этого мужчину. Этого лорда Райлана Балларда.

– Больше не люблю. Он посмеялся надо мной и отверг. – Отвернулась и аккуратно смахнула слёзы с глаз.

– Может быть, и хорошо, что отверг. Зная участь женщин, что становятся королевами в этой семье, такому не позавидуешь.

– Наверно вы правы. Но Элис Дэй? – Не унималась я. – Она хоть и противная, но я не желаю ей смерти. Неужели она не понимает, на что идёт? Или знает?

– Думаю, она всё очень хорошо знает, поэтому и не боится.

– Но как же так? Она что же бесстрашная? Или надеется избежать проклятия ведьмы? – Усмехнулась и посмотрела в замутнённые глаза миссис Каргес.

– Это проклятие не коснётся её и всё потому, что она приходится правнучкой Фраи Дюпин.

Глава 40

Райлан Баллард

Я сидел в библиотеке с закрытыми глазами, и пальцами ломал карандаши. Медленно, ощущая, как с каждым сломанным карандашом мне становится легче. Словно я ломал кости моих врагов, просто и непринуждённо.

Задумался на мгновение. У меня были враги? Внутри меня, словно что-то проснулось и недовольно зарычало. И я понял, что врагов у моего зверя хватало.

Сломав последний карандаш, я выдохнул и открыл глаза.

Это действие доставляло мне особое удовольствие, и я никак не мог насладиться новым ощущением невероятной силы и энергии своего зверя.

– Грядут изменения и нужно быть к ним готовыми. – Проговорил слова лекаря Ингарета и поднялся с кресла. Подошёл к окну и упёрся одной рукой о стену.

Я ощущал новые в себе изменения, не только внутренние, но и внешние. Глядя на себя в зеркало, я видел, как стал шире в плечах и уже в бёдрах, как живот подтянулся и стал как будто каменным. Руки стали мощнее, а сжимая ладонь в кулак, мне казалось, я могу одним ударом перешибить половину королевской армии.

Пока не понимая всей своей внутренней силы, старался принимать изменения постепенно, как учил лекарь. Продолжая пить лекарство, которое мне давал Ингарет, чувствовал, как мне становится легче.

Внутри меня жил дракон и сейчас он тоже менялся. Вначале он хотел выбраться и убить меня, сейчас всё было иначе. Смирившись с тем, что я его хозяин, а не наоборот, он пытался научиться жить с этой мыслью.

Одного я пока не понимал, что произошло и что стало тем самым спусковым крючком, отчего мой зверь вдруг пробудился?

Стук в дверь сбил меня с мысли, за которую я, кажется, зацепился. Оставалось потянуть за ниточку и правда бы открылась.

– Да! Войдите. – Недовольно прорычал и повернулся вполоборота.

– Мой принц, к вам посетитель. – Сказал дворецкий, открывая дверь и впуская отца Лиры Монтеро. Подумав о моей Лире, внутри всё заклокотало, и дракон громко зарычал.

– А-а-а-а-а! Уймись, зверь! – Крикнул и зажал ладонями виски. Согнулся пополам от резкой боли в теле.

– Что с вами, мой принц? – Испуганным голосом спросил меня дворецкий. – Вам плохо.

– Нет! Мне лучше всех. Позови лекаря, бестолочь!

– Сейчас, сейчас. – Пропищал Юманс и скрылся за дверью.

– Это пройдёт. – Тихо произнёс садовник и склонился надо мной. – Давайте я вам помогу.

– Как? – Процедил сквозь зубы. – Ка-а-а-ак?

– Сделайте глубокий вдох и посмотрите в глаза вашему зверю. Строго и как можно суровее. Он должен послушаться вас и успокоится.

Я сделал, то что сказал старик и залез к себе в голову. Стоило мне закрыть глаза, я увидел ещё одни. Большие, чуть суженные на концах. Казалось, они горели ярким красным светом в черноте моего сознания. А затем веки моргнули, и я увидел жёлтые радужки, в которых как будто плескалась кипящая лава и посередине вертикальный чёрный зрачок. Глаза моего дракона смотрели на меня и медленно моргали.

Посмотрев на своего зверя как можно суровее я снова показал, кто из нас главнее и кто хозяин. Кажется, дракон всё понял, потому что боль отступила так же резко, как, и появилась.

Я распрямился и