Невольница его величества - Татьяна Андреевна Зинина

аннулировать обвинение в государственной измене Эбелин Лиссер и отменить вынесенный ранее приговор. Суд приказывает снять с Эбелин Лиссер рабский артефакт немедленно. Также суд постановил изменить приговор Эдмунду Лиссеру, допустившему гражданское лицо к арестованному преступнику. Решено заменить три года рабства одиннадцатью месяцами. И так как данный срок уже прошёл, суд постановил освободить Эдмунда Лиссера от рабского артефакта.

Он продолжал говорить, зачитывал пояснения, перечислял статьи кодекса, а у меня в голове будто ударил огромный колокол и продолжал гудеть. Я никак не могла поверить, что мой приговор аннулирован, что папе вернут свободу, хоть его и не оправдали полностью. Мир перед глазами начал расплываться от застившей их пелены слёз, а душу затопило невероятное облегчение.

Рядом снова появился Хельм, обнял меня, прижал к груди, а я уткнулась в его плечо и отпустила себя, разрешила себе разрыдаться, выплеснуть, наконец, те кошмарные эмоции, что копились во мне весь год. Да, я мечтала об этом моменте, грезила о нём вечерами. Но даже в самых смелых своих фантазиях не могла представить, что в день моего освобождения буду рыдать на плече того самого человека, из-за которого оказалась рабыней. И уж тем более, что вместо ненависти меня будет переполнять всепоглощающая благодарность.

***

Анхельм

Эниремия с интересом поглядывала на спящую на диване Элин. Я видел по сияющему взгляду сестры, что ей хочется задать мне немало вопросов, но пока рядом находилось слишком много людей, и она хранила молчание. Да, сейчас в гостиной их с Маром покоев собралась вся её так называемая семья: Гервин с Кэт, Мар, даже королева. Хорошо хоть, не было короля Сергиуса, и на том спасибо.

Я бы с радостью обошёлся без таких «семейных» встреч, но с Эбелин после суда случилась самая настоящая истерика – нервный срыв, как диагностировал вызванный лекарь. Она плакала и никак не могла успокоиться, пришлось даже усыпить её заклинанием. По-хорошему, следовало дать ей несколько дней передышки, полного покоя от переживаний, но я не хотел задерживаться в Айвирии.

Анмар пригласил нас к себе, и я решил, что пару часов спокойного сна пойдут Элин на пользу, и уложил её на диван в гостиной сестры. Но вот никак не думал, что там соберётся такая толпа.

Нет, против присутствия королевы я ничего не имел. Когда она в прошлом году гостила в нашем плену, мы с ней странным образом подружились. Мне даже начало казаться, что она воспринимает меня не врагом её королевства, а кем-то вроде осиротевшего несчастного племянника. Эниремию она и вовсе полюбила, словно родную дочь. И этот факт меня искренне радовал.

– Идём, Кэтрин, твоей подруге нужен отдых и тишина, а не толпа вокруг, – первым озвучил здравую мысль Гервин.

– Но я должна знать, что с ней будет, – не желала сдаваться его супруга. – Она же теперь свободна и сможет спокойно учиться в академии. Я бы хотела, чтобы Эбелин осталась во дворце. Должны же у меня быть фрейлины, так пусть она станет первой.

– Я заберу её в Вергонию, – сообщил я Кэтрин, да и всем остальным сразу. – Примерно через месяц состоится наша свадьба. Но сейчас не лучшее время для разговоров. Элин нужно хоть немного отдохнуть. Я собирался убрать действие наведённого сна, но…

Намёк был более чем прозрачным, и Кэтрин всё-таки сдалась. Правда, перед уходом попросила позволения навестить Эбелин в Харсайде, конечно, неофициально, и я не смог ответить отказом. Судя по выражению лица Гервина, ему эта идея совершенно не понравилась, но он благоразумно промолчал и поспешил увести свою супругу.

За ними ушла и королева, да ещё и умудрилась под надуманным предлогом увести с собой Мара. Наконец, мы с сестрой и спящей Элин остались втроём.

– Хельм, а ведь именно эта девушка была в моём видении, – тихо, но эмоционально проговорила Эниремия, подавшись вперёд. – Именно она в нём двинула тебя по лицу. Это сбылось?

– Нет, – ответил я, улыбнувшись. – Я вёл себя с ней очень осторожно, был предельно открыт, старался не выводить из себя. Поэтому просто не дал повода на меня злиться. Можно сказать, твоё видение уберегло меня от проблем.

Сестра довольно хмыкнула и снова посмотрела на Эбелин.

– Ты серьёзно собрался на ней жениться?

– Да, Эни, – кивнул я. – И очень скоро. Но скажи, были ли у тебя ещё видения с моим участием?

– Нет, – она отрицательно покачала головой. – Давай попробую сейчас.

Эниремия взяла меня за руку, прикрыла глаза, попыталась призвать видение… но, как и в прошлый раз, ничего у неё не получилось. Всё же, её дар пока работал крайне нестабильно. Она хоть и старалась его подчинить, научиться контролировать, но особых успехов ещё не достигла. Иногда у неё получалось легко, но чаще всего дар просто не давал ответов на вопросы.

– Ничего не вижу. Даже обрывков видений нет, – сестрёнка нахмурилась и подняла на меня задумчивый взгляд. – Наставница говорила, что такое случается, когда человек стоит на распутье, а его жизни угрожает огромная опасность. Хельм, – она сильнее сжала мою ладонь, – пожалуйста, будь очень осторожен. Я боюсь за тебя.

– Не нужно волноваться, Эни, – я попытался улыбнуться. – Но спасибо за информацию, я тебя услышал и буду настороже.

– Может, – она перевела взгляд на спящую Эбелин, – тебе стоит отказаться от этой девушки? Вряд ли твои придворные легко примут на троне бывшую рабыню, да ещё и айвирку. Вдруг поднимется бунт?

– Разберусь, – я накрыл её руку своей и, чуть помолчав, добавил: – Ты, главное, сама будь счастлива. И не переживай за своего бедового брата. Расскажи мне лучше про свою малышку. Как тебе в роли матери?

Эниремия расплылась в улыбке, и я понял, что выбрал правильную тему. Оказалось, что о дочери сестра может говорить бесконечно. Она буквально фонтанировала эмоциями, рассказывая, что малышка уже может держать голову и даже пытается переворачиваться на животик, что часто ночами устраивает им концерты, но Мар очень терпелив и может сам подолгу укачивать дочурку, давая супруге возможность отдохнуть. Что касается нянь, то их Эни на ночь всегда отправляла по домам, считая, что в ночное время в покоях посторонних быть не должно.

За один час я узнал о детях больше, чем за все прожитые годы, а на сестру смотрел, как на настоящую героиню. И ещё понял, что к детям точно не готов, по крайней мере, пока. Мне нужна холодная голова, а если не спать ночами, то мысли в ней начнут путаться.

Элин проснулась сама. Увидев Эниремию, чуть растерялась, но тут моя сестрёнка поспешила представиться,