Предательство моего сердца. Тень для спецагента - Карина Родионова

управлением-то не назовешь. И это его обвиняют в том, что он твердолобый, упрямый и властный? Да с Полиной он стал типичным подкаблучником. И даже не пытается с этим бороться.

Егор улыбнулся про себя. Этой женщине он готов отдать все бразды правления и выполнять любой ее каприз, лишь бы она была счастлива. Кто бы мог подумать, что с человеком может сделать любовь!

Он сидел с чашкой кофе в управлении в комнатке рядом с переговорной комнатой, где Полина общалась со своей матерью. Сидел и терпеливо ждал окончания этой беседы, когда вдруг услышал вскрик и по голосу тут же определил Полину. Выронив чашку, в которой, к счатстью, почти не осталось кофе, рванул в переговорную.

Полина сидела в кресле, ошарашенно глядя на мать и прикрыв рот ладонью, а из глаз у нее лились слезы. Госпожа Юделевич тоже явно нервничала. Ее руки дрожали, а лицо было бледным. Выкрикнул в дверь дежурному, чтобы тот принес стакан воды… Глянул на мать Полины и добавил – два стакана воды. Сам же бросился к невесте, сел рядом, обнял ее, крепко прижав к себе.

– Она… она говорит, что не моя мама, – всхлипнула Поля.

Дежурный принес воду. Один стакан Егор протянул госпоже Юделевич, а из второго самолично напоил невесту.

– А теперь все успокоились и рассказали мне все по порядку! – сурово сказал он.

Увы, но иногда, чтобы прекратить женскую истерику, необходимо разговаривать самым строгим и суровым тоном.

Постепенно зубы Полины перестали стучать о стакан, а ее мать… или кто она ей там… продолжила свой рассказ.

– Поля, понимаешь, твоя мама, Ольга, была моей лучшей подругой. Они с Сергеем, твоим отцом, были лекарями. Когда тебе исполнилось пять лет, им пришлось срочно уехать: в одном приморском поселке началась эпидемия очень опасной болезни, которая начала распространяться на соседние деревушки и поселки и туда созвали большое количество лекарей для предотвращения эпидемии.

– Фамилия? – спросил тут же Егор.

– Чья? – удивилась женщина.

– Родителей Полины.

– Артемьевы, – созналась та.

– Продолжайте! – велел Егор.

– Они уехали, но оттуда не вернулись.

– Тоже заболели? – уточнил Егор.

– Дознаватели сказали, что эпидемию они купировали и уже возвращались домой – а возвращались они морем, на корабле – когда их корабль пропал. Они долго считались пропавшими без вести. Видимо, утонули.

– И я осталась с тобой? – уточнила Полина.

– Да, они оставили тебя со мной, потому что родственников поблизости не было и планировали дней через десять вернуться. Но не вернулись.

– Почему ты мне этого не рассказывала?

– Ну вот тут… – засмущалась женщина, – дело такое… Когда твои родители уезжали, они назначили нам с тобой содержание. Твой отец был магом-целителем, так что человек он был весьма небедный. Поэтому перед отъездом он оформил доверенность, согласно которой я могла получать ежемесячно с определенного счета определенную сумму за опекунство над тобой. Это была неплохая сумма. Она позволяла безбедно, хоть и не шикуя, существовать нам обеим. Когда твои родители пропали, я какое-то время еще ждала, что они вернутся. А потом мне не захотелось терять такой источник дохода.

– То есть вы по сути жили на деньги Полины?

– Ну… как-то так… – опустила глаза женщина.

– А зачем ты мне сменила фамилию, оформила своей дочерью? – допытывалась Полина.

– Я… я боялась, что тебя будут искать твои родственники и заберут у меня.

– Вы боялись, что у вас заберут ребенка или что у вас заберут возможность получать столь удобный доход? – резко спросил Егор.

– И то, и другое, – ответила женщина и вдруг вскинула голову, – Поля, я любила тебя, как свою дочь! Нам же хорошо было вместе.

– Пока не появился дядя Костя, – прошептала Полина.

– Он обманул меня! Воздействовал на меня зельями!

– Я правильно понял, что теперь вы не получаете этих дотаций? – перебил тираду госпожи Юделевич Егор.

– Да, доверенность действовала до совершеннолетия Полины.

– А почему вы вдруг решили рассказать ей все? – продолаж допытываться Егор.

– Костя, он… Отбыл свое заключение на каторге и вернулся. Он нашел меня и начал шантажировать, что все расскажет Поле, если я не дам ему денег. А денег ему нужно много и с каждым разом все больше. И я решила, что лучше сама все расскажу, чем он…

– А почему я ничего не помню? – вдруг спросила Полина, – Все же пять лет – довольно разумный возраст. А у меня никаких воспоминаний до пяти лет нет. Раньше я думала, что это нормально, но теперь вот сомневаюсь.

– Я водила тебя к магу. Менталисту. На твою память поставили блок.

– Блок? Маленькому ребенку? – возмущенно вскрикнул Егор.

– Вы не понимаете! – взвилась женщина, – Она все время плакала, звала маму, устраивала истерики. Это было для ее же блага.

Полина успокаивающе взяла жениха за руку, давая понять, что не стоит раздувать скандал.

Егор успокоился и еще какое-то время уточнял детали: дату начала поездки родителей Полины, место назначения и прочее. Потом они распрощались с приемной матерью его невесты и Егор повез девушку домой – отпаивать успокоительными отварами.

Глава 62. Полина

Мы с подругами сидели в небольшой уютной гостиной в княжеском дворце, давно облюбованной нами для наших девичьих посиделок. Мягкие кресла-мешки позволяли нам расслабиться, удобно устроившись в них.

Я попросила девчонок встретиться сегодня вечером, мне было просто необходимо поделиться с ними теми известиями, что свалились в этот день на мою бедовую голову. Егор также не стал спорить и беспрекословно отвез меня в княжеский дворец. Сейчас они с Инваром заседали в его кабинете и обсуждали какие-то важные государственные дела, пока я тут выкладываю все подругам.

Нас было четверо. Помимо Осы и Лисы, я также позвала на наши посиделки Гелю. По дороге в Витанию она подружилась с Лисой и только к Осе относилась настороженно и даже побаивалась ее. Все же бывшая возлюбленная ее парня и кто знает, что их до сих пор связывает. Впрочем, увидев, как тепло и нежно относятся друг к другу князь и княгиня, мне кажется, девушка слегка расслабилась.

Оса кормила грудью, так что алкоголь ей был полностью противопоказан. Мы же решили поддержать подругу и на наших посиделках был только ароматный душистый успокаивающий чай с вкуснейшими пирожными.

Сжимая в руках теплую чашку, я рассказала девчонкам о нашем разговоре с матерью… как оказалось, приемной. Они озадаченно молчали, не зная, что сказать.

– М-да… – глубокомысленно выдала наконец Оса. – Ты совсем-совсем не помнишь настоящих родителей?

Я лишь пожала плечами.

– Мне было пять лет. Еще блок этот. Да мне даже в голову не приходило, что