Отпуск на фоне развода. Ее счастливый билет - Виктория Борисовна Волкова

– Мама, ты здесь? – врывается в комнату Каролина. – Маринка звонит. У папы какие-то неприятности. И он обвиняет в них тебя, – выпаливает запыхавшись. Худенькая раскрасневшаяся девчонка с растрепанными волосами.

– Иди ко мне, – протягиваю руки. И Каролина тут же падает на диван. Обнимает меня. Гладит по спине.

– Мам, я тебе рассказала, и тут же началось. Несколько блогеров уже выпустили посты про папу, – шепчет она с придыханием.

– А я встретилась с адвокатом Ильи. Поговорила. Он ушел несколько минут назад. Вон, гляди, выезжает по алее, – киваю на навороченный мерс Лютова.

– Тогда кто же…

– Да мало ли. Люди узнали, что мы с Владом разводимся. Вот и выпустили материал, который собирали годами. Ни ты, ни я тут никак не замешаны, – объясняю аккуратно.

– А Марина все на тебя гонит… Говорит, у тебя плохая наследственность. И мы с ней уродки…

– А ты как думаешь? – осторожно беру худенькую ручку в свои ладони.

– Я – красивая, – самодовольно хмыкает младшая. Да еще подбородок вверх задирает. – А Марина пусть думает, что хочет. Я не стала с ней спорить.

– Ну и молодец, – целую в темечко. И теперь точно знаю, кто промыл мозги моей старшей дочери. Свекровь! Больше некому.

Она как-то заявила моей маме, что я невзрачненькая, а вот Влад – красавчик. И чуть не отхватила от моей Вероники Владимировны.

– Это Милена у нас невзрачная? Да ей в кино сниматься предлагали. А у Влада прыщи только сошли! – кричала она на весь дом.

– Я люблю тебя, – жмется ко мне Каролина. – Ты у меня самая красивая мама!

– Я тебя тоже, – целую дочку в висок. – Пойдем в бассейн поплаваем, – пытаюсь разрядить обстановку.

– Пойдем! – подскакивает дочка. И первой бежит наверх, в спальню.

Иду за ней, по пути читая сообщение от Лютова.

«Все в порядке, Мила. У нас десять кейсов. И каждый – точняк».

Десять подтвержденных случаев! За час с небольшим!

На глаза наворачиваются слезы, а губы растягиваются в мстительной улыбке.

«Скольким же людям ты навредил, Беляев? Скольких залечил, напрочь подорвав здоровье?» – обращаюсь мысленно к бывшему мужу.

Стоило только ради этого развестись. А то и тут прикрывался моим именем.

«Как талантливые люди талантливы во всем, так и подлые всегда найдут, как нагадить другим», – думаю я, сжимая в руке телефон.

Айфон вибрирует на ладони, заставляя вздрогнуть. Вглядываюсь в пуш-уведомление.

Илья!

Открываю мессенджер и дважды перечитываю сообщение.

«Я люблю тебя, Милена. Ты необыкновенная».

Глава 41

Глава 41

За следующие сутки дом превращается в самый настоящий штаб. Яков устраивается в библиотеке, отрезая мне путь к нашему с Илькой «колонному залу». В двух гостевых спальнях первого этажа расположились люди из Яшиной команды. Каждый занят делом. Кто-то созванивается с потерпевшими, а их десятки, кто-то проверяет документы, а сам Яша готовит встречный иск.

«Да, Беляев, тебе мало не покажется», – иду в спа-салон, где при хозяевах были сауна и бассейн, а теперь еще поставили массажный стол и установили рабочее место стилиста. И рилсы у меня теперь один другого интересней.

То я навожу красоту, и подписчики гадают, в каком салоне, то лежу на массажном столе, изображая полную расслабленность.

А на самом деле я – комок нервов.

Илью еще не отпустили, и меня кроет от неизвестности. А вдруг ничего не поможет?

– Иск подать успели, – самодовольно рапортует Лютов, когда я возвращаюсь в библиотеку. – Десять проверенных случаев. Люди так обрадовались, что на Беляева найдется управа. Боялись, что ты его прикрываешь.

– Я ничего не знала, – всплескиваю руками.

Муж мне всегда казался лучшим. Врачом. Мужчиной. Отцом. А на самом деле, везде полный капец. Может, еще сын отличный?

«Хорошо кушает и спит», – усмехаюсь невесело. Сев на диван, обнимаю себя обеими руками. На улице лето, а меня трясет. Что дальше будет?

– Беляев дает интервью! – вбегает кто-то из помощников. Щелкает пультом, включая экран. А там, у модной журналистки в серой гостиной, мой бывший. Рассуждает о нашей с ним жизни, о разводе, который ничего не значит.

– Там есть обратная связь? – подскакивает с места Лютов. – Подключайте народ. Пусть задают неудобные вопросы. Пусть заставят эту крысу бежать с корабля.

Вглядываюсь в знакомое лицо и словно впервые вижу. Действительно, крыса. Губы сжаты, напряженные пальцы стискивают до белых костяшек ручку портфеля.

«Господи, стыд-то какой!» – проносится в голове. А сбоку уже бегут комменты.

«Вот с этим чмом жила наша красавица Милена? Или был кто-то другой!»

«Милена хорошо на него влияла!»

«У поручика деньги кончились».

А дальше идут вопросы наших подопечных. И Беляев меняется в лице. Он-то пришел на телевидение с одной целью. Выставить меня гадиной, а себя – героем.

– Извините, это инсинуации. Я вынужден уйти. Мы так не договаривались, – передергивает он плечами и встает. Прямо в прямом эфире.

Сгорбив плечи и зажав портфель обеими руками под грудью, Влад бежит через всю студию к выходу. И куда только его лоск подевался и хорошие манеры? Даже красный любимый пиджак смотрится нелепо.

– Скажите, почему вы удрали? – на парковке кидается к нему наперерез журналистка в бандане.

– Прекратите! – взвизгивает Беляев и на всех парах несется к машине.

– Он может уехать из страны, – тихо шепчу я. Хватаюсь за горло рукой, будто мне на него наступили.

Стыдно-то как! И гадко.

«Зачем, Влад? Зачем? Почему ты не захотел расстаться по-хорошему?»

А около серебристого Крузака, купленного мной год назад на день рождения мужа, уже дежурят крепкие парни. Показывают красные корочки и под руки ведут Беляева в припаркованный неподалеку минивэн.

– Боюсь, торга не получится, – вздыхает Яков. – Я-то надеялся на эффект от иска. А получается, пальцем в небо.

– Почему? – ежусь как от холода.

– Если сейчас пассажира закроют, мы ничего не добьемся…

– Так иск никто отзывать не будет, – пожимаю плечами. – Люди нам поверили…

– А... ну да, – бурчит себе под нос Яша, а я его прибить готова. Мы собирали всю эту информацию только для торга? И как быть с моей репутацией? Или МедБрата?

Люди нам поверили.