Измена. Двойня для дракона - Лилия Бланш

Улетаю в горы и позволяю дракону выплеснуть горечь утраты.

Он беснуется, поливает скалы огнём, ревёт и стонет.

Я не сказал Элене, что тоже слышал голос богини в своей голове.

— Привет, истинный. Ты не сумел сберечь мой дар тебе, поэтому я забираю его обратно.

И сразу после этих слов меня охватил невыносимый жар.

— Погоди, — преодолевая боль. — Мы же любим друг друга.

— Вот и посмотрим, чего стоит ваша любовь без истинной связи, — усмехается голос в моей голове, и жар тут же стихает.

На моём запястье больше нет старого шрама, нет рисунка истинной метки. Ничего.

Возвращаюсь в покои уже на рассвете. Проверяю детей. Они мирно сопят в своих кроватках. Джеран лежит на спине, раскинув руки. Райлин на боку, трогательно подложив ладошку под щёку.

Благодаря детям, мы всегда будем связаны с Эленой, а вот она сама… вполне может выйти замуж ещё раз или даже обрести нового истинного.

С Маон станется вознаградить её новой любовью, а меня таким образом наказать.

Стискиваю зубы, тихонько закрываю дверь в спальню детей и крадусь к Элене.

Она спит на спине, закинув одну руку за голову.

Кого винить в том, что не сберёг истинную связь?

Богиню, которая даёт и отнимает на своё усмотрение? Элену, которая сбежала от предателя в моём лице? Ларану, которая наложила проклятие и подчинила волю?

Устало растираю лицо руками. Уже не знаю. Запутался, не понимаю.

Знаю только одно. Сегодня я покончу с властью ледяной змеи в Дарркате.

А потом… Потом я буду восстанавливать всё, что успел разрушить, находясь под её влиянием.

Элена

Утром мы с детьми обнаруживаем сюрприз. Рантар привёл на завтрак моего отца.

Когда мы вышли в гостиную, они уже сидели и ждали нас за накрытым столом.

— Дедушка!

Двойняшки подбегают к Антору, он опускается на одно колено, обнимает внуков обеими руками, целует их макушки. Когда нежности с детьми заканчивается, наступает моя очередь. Я приближаюсь к отцу, тревожно вглядываясь в его лицо. Выглядит он неплохо. Переодет, гладко выбрит и причёсан, хотя лицо выглядит бледным, а под глазами всё ещё лежат тени.

У меня к отцу есть вопросы, но сейчас не время их задавать. Я просто целую его в щёку, а крепкие руки обнимают меня бережно, прямо как в детстве.

— Я так рада тебя видеть, отец.

Он лишь кивает. Едва сдерживает слёзы.

Мы садимся завтракать как самая обычная семья. Как будто нет никаких угроз и не было никаких разногласий.

Дети чувствуют себя прекрасно, рассказывают деду о своих приключениях за эти дни. Выдают всё: начиная от пары дней в интернате до падения Джерана с башни.

Антор то хмурится, то улыбается, но слушает внимательно, лишь изредка задавая уточняющие вопросы.

Мой взгляд то и дело возвращается к Рантару.

Я слышала, как он уходил и как вернулся рано утром, как стоял у двери в спальню и смотрел на меня, пока я старательно притворялась спящей.

Мы больше не истинная пара. Верится с трудом, но это правда.

Изменилось ли что-то с исчезновением метки в моих чувствах? Пока никак не могу понять.

После завтрака Мелисса начала заниматься с детьми, а я попросила отца поговорить со мной в кабинете.

— Отец, это правда, что ты собирал заговор не только против Лараны, но и чтобы посадить Рантара на трон?

— Только после того, как снимем с него проклятие подчинения. Король Норэн слишком слаб, я понимал, что он вряд ли выживет.

— Но почему Рантар⁈

— Советнику хватало силы идти против всех, чтобы исполнять прихоти Лараны. Ты не представляешь, с каким сопротивлением он сталкивался, когда продвигал то, что выгодно ей. До того, как она наложила заклинание на всех нужных людей, с Рантаром никто не соглашался, но он всё равно получал желаемое. Теперь, когда с него снято проклятие подчинения, он сможет направить все свои силы на благо Даррката, а не во вред ему. Я не знаю никого другого, кто умел бы добиваться невозможного с таким упорством. Очевидно, что королева тоже не знает. Иначе Рантар не стал бы первым, кого она подчинила.

— Значит, это правда… И то, что ты планировал вернуть меня с детьми истинному?

Отец внимательно смотрит на меня и не торопится отвечать.

— Кто тебе сказал это?

— Осван.

— Элена, я не планировал «отдать» тебя, как ты выразилась. Я надеялся, что, когда сниму проклятие, Рантар постепенно сможет вернуть твоё расположение, но неужели ты думаешь, что я не забочусь о твоём счастье? Я ведь помог тебе тогда сбежать!

— Я думала… что мне грозит смертельная опасность и ты это понял, потому и помог.

Антор качает головой.

— Я сразу догадался, что Ларана хотела добиться другой цели. Убивать невесту Советника ей попросту было невыгодно. Потеря истинной пары лишает выбивает из колеи надолго, он не смог бы служить её целям. А вот разрыв связи — очень выгоден. Рантар стал очень агрессивным политиком. В нём боролись боль потери и заклинание Лараны. Он выплёскивал свою злость на всех окружающих, но, кажется, уже начинает справляться с этим.

— Ты ведь знал его до проклятия? До истинной связи? Каким он был?

— Мальчиком, которому пришлось стать мужчиной слишком рано. В пятнадцать лет он потерял родителей и оказался на войне, так что… Его готовили к политике, а не к войне.

Я закусила губу изнутри, сдерживая слёзы. Почему-то вспомнился Джеран, который сражался на Восточной башне с принцем Кианом. Пятилетний малыш против подростка. Подросток против взрослого воина.

Я зажмурилась, прогоняя видение.

— Он сильно злился? — осторожно спрашивает отец.

— Сильно, — соглашаюсь я.

— Сейчас выглядит спокойным.

— Да, кажется… Сначала грозил, что заберёт у меня детей.

— Уверен, что вы во всём разберётесь постепенно. Главное — помни: я всегда буду на твоей стороне.

* * *

Отец ушёл из кабинета тайным ходом. От разговора с ним у меня осталось горькое послевкусие.

Приоткрываю дверь в гостиную и вижу, как дети занимаются с Мелиссой за столом, а Рантар сидит в кресле неподалёку, с улыбкой наблюдая за уроком.

Когда дверь открывается, он поворачивает голову и смотрит на меня. Я делаю знак рукой, что кабинет свободен.

Он поднимается, подходит. Я пытаюсь уйти, но он тянет меня за собой обратно в кабинет и закрывает за собой дверь. Мы остаёмся одни.

— Я хотел поговорить с тобой перед