Дочь Ледяного Дракона. Турнир - Ника Эйра

А оно придёт. Обязательно придёт. Он дал себе слово добиться эту девочку, показать, как сильно она ему нужна. Не только лишь по тому, что они истинные. А потому, что безумно любима. Ведь сама истинность лишь соединяет, но она не может заставить полюбить.

Невозможная. Несносная. Заноза мелкая. Но до невозможности желанная. Как же сильно она заставила всех сегодня понервничать. В который раз за эти три месяца темный чувствовал себя ничтожеством? В который раз его тёмное сердце вдруг переставало биться? Не счесть, пожалуй. Проводив взглядом свою любимую (пусть злится, но ведь так спокойнее знать, что с ней всё хорошо), он задумался над уже прошедшими сутками.

***

– Что с ней? – кажется, этот вопрос с некоторых пор стал самым популярным в его жизни. Как, к примеру, раньше было «Как Ваши дела»? или «Какой сегодня чудный день, не находите»?

– Не ори над ухом, без тебя хватает гораздых это сделать, – нервно дернув тем самым ухом, раздраженный эльф покосился в сторону. Проследив за его взглядом, сглотнул ком в горле и вернул внимание к эльфу. – Для ледяного он слишком вспыльчив, – невесело хмыкнул тот. – Но его можно понять. Единственная дочь пропала прямо из-под носа у сотни лучших воинов.

Нет, я видел Рональда в гневе. И не единожды. Но сейчас он превзошел самого себя. Ходят легенды, слагаются песни о могуществе ледяных драконов, о смертоносности взгляда правящего. Взгляда, что лишь единожды узрев, ты обретешь мир коль сердцем чист. А коли сердце твоё в груди глухо и черно, познаешь ты всю мощь льда. Кажется, за годы отчуждения и нежелания видеть что-либо дольше собственного горя, даже воины ледяного повелителя размякли, расслабились. Вздумали пойти против своего владыки.

И вот сейчас тёмному предстало поистине жуткое, леденящее душу и приводящее в ужас зрелище. Даже ему, Даниэлю, стало не по себе. Около сотни воинов, склонив головы и преклонив колено, стояли перед своим повелителем. Более половины прямо на глазах покрывались инеем, что делал из них безвольных марионеток, ледяных воинов, повинующихся любому приказу, любому слову своего хозяина. И если он захочет, они, не моргнув глазом, сбросятся со скалы. Боль, страх, ужас и запоздалое раскаяние читалось в их угасающих взглядах. Но помочь им никто не мог. Это плата рано или поздно все равно была бы уплачена. Плата за предательство собственного повелителя.

– Мама вернётся. И котенок тоже. Нужно немного подождать, – прозвучал грустный детский голосок рядом. Все взгляды скрестились на маленькой девочке. Элизабет. Как она тут оказалась?

– Льдинка, что ты тут делаешь? – строгий голос Рона ничуть не смутил её. Она лишь вздохнула и виновато посмотрела на деда, что пытался закрыть ей обзор на всё творящееся за его спиной.

– Дедушка, прости. Это я виновата. Я знала, что мама попадет туда, но сказать не могла. Она ведь так хотела узнать, кто виноват в том, что бабушки не стало.

Мы во все глаза смотрели на это милое личико и ушам своим не верили. На сколько я знаю, и Рон и Яна стремились оградить её от всего происходящего, не посвящая в эту историю. Она ведь ребенок совсем. Так нам казалось. И как же мы ошибались. Но от куда она всё знает?

– Льдинка, о чем ты говоришь? – присев на корточках возле маленькой дракошки, Рон вопросительно на неё посмотрел.

– О том, что мама сейчас там, где и должна быть. Я не знаю где, но там она получит ответы на многие свои вопросы.

Наступила зловещая тишина. Тревога, что ранее поселилась в сердце мелкой незначительной кляксой вдруг выпустила свои щупальца, прорываясь в сознание, перерастая в панику и отчаяние. Вновь моя любимая в опасности. И вновь я не в силах ей помочь. Не в силах защитить и уберечь. И даже не в силах её почувствовать.

– Но от куда ты всё это знаешь? Тебе кто-то сказал? Льдинка, расскажи подробнее, – Рон не оставлял попыток узнать хоть что-то. Тщетно, как по мне.

– Нет. Мне никто не говорил. Я видела это. Во сне. – пожав плечиками, сказала малышка. Словно само собой разумеющееся. – К тому-же дедушка, ты забыл. Я могу читать мысли.

Ещё некоторое время мы пытались хоть что-то разузнать у мелкой вредины. Но Элизабет больше ничем нам не помогла. Не хотела или действительно не знала, но ровным счётом не сказала больше ничего. Расстроенные, мы рванули на поиски, разделившись на несколько групп. Что меня удивило больше всего, так это то, что мелкая вредина решила сделать из меня ездовую лошадку.

– Я должна быть рядом, чтобы ты не наломал дров, – сказала она, когда нам ничего толком больше узнать о местонахождении Яны не удалось. И как же она была права. Лисёнок, как ласково называет её Яна, очень помогла в усмирении моей второй сущности.

Несколько часов мы летали в бессмысленных поисках по всему материку, прежде чем я, наконец, её почувствовал. И какого же было моё удивление, когда я понял, что они на острове темных. В той части, куда уж давно не ступала нога живого существа.

***

Тихие шаги вернули темного в реальность, вынуждая вспомнить, что он тут может быть не один.

– Как Яна? – без предисловий начал Рональд. Что вполне в его стиле.

– В порядке. Давно тут? – взглянув на друга, уточнил я.

– Достаточно для того, чтобы понять: ты опять наступаешь на одни и те же грабли. Долго вы будете бегать друг от друга? Яна не сделает первый шаг. Слишком гордая.

– Я знаю и не жду этого. Не хочу её торопить. Я обещал дать ей время всё обдумать.

– Обдумать? Друг мой, женщинам нельзя давать время на подумать. Они в одиночестве такого могут надумать, что тебе со всей твоей фантазией и в голову бы не пришло.

– И что мне делать? Вломиться к ней, взвалить на плечо и утащить в пещеру? А отпустить лишь при условии, что замуж за меня выйдет? Нет, Рон. Я хочу, что бы она увидела во мне мужчину. Надежного мужчину, на которого можно положиться в любой момент. Мужчину, которому можно доверять, ведь он не нарушает своих слов. Я хочу, что бы она полюбила меня, также как и