Объединенные шрамами - Иви Марсо

камнями корона на голове Марса должна была принадлежать ей. И все же эта скромная бронзовая корона на простом деревянном помосте на площади маленькой деревушки была именно тем местом, где она и должна была находиться.

— Это моя новая родина, — сказала она Рангару и магу Марне. — Я буду почитать ее как королева.

Сарадж прыгала в первом ряду, громко аплодируя со слезами на глазах. Брин узнала Хельну, Рокси и даже мадам Делис, которая решила остаться в Берсладене, а не возвращаться в Мир. Даже Айя, бывшая возлюбленная Рангара, хлопала с искренним энтузиазмом.

Стражники распахнули двери в большой зал, откуда доносились звуки музыки, наигрывавшей веселую мелодию, и запахи вкусного пиршества, приготовленного Рокси. Рангар повел Брин к лестнице, но она уперлась пятками.

— Подожди. — она положила руку на его грудь. — Ты подарил мне два свадебных подарка. Лошадь и ожерелье моей матери. У меня нет ничего столь изысканного, как драгоценности, чтобы подарить тебе, но я хочу выразить свою любовь. Знаю, что ты планируешь сделать мне третий свадебный подарок… но для меня будет честью преподнести тебе кое-что в ответ.

Рангар нахмурился с легким любопытством.

Брин оглянулась на Валендена, который кивнул. Он подал знак Оливеру в первом ряду, и тот подошел к высоким столбам, на которых висели траурные знамена короля Алета. Он дернул за шнур. По столбу скатилась решетка из рыболовных сетей. То же самое он проделал с тремя другими столбами.

Губы Рангара приоткрылись в любопытстве.

— Что это…

— Подожди, — предупредила Брин, прежде чем повернуться лицом к деревенской площади. Сделав глубокий вдох, она подняла руки вверх. — Vaxa terra friasa, — пробормотала она себе под нос, касаясь места, где ее волосы скрывали магический знак, который вырезала ей Марна.

Люди в толпе выжидательно оглядывались по сторонам, гадая, какое заклинание произносит их новая королева. Конечно, некоторые узнали магический знак и наверняка были в замешательстве, ведь это не было заклинанием, обычно связанным с подарками или браком.

— Растения? — неуверенно произнес Рангар, узнав заклинание. — Ах, дорогая, ты хотела…

Но его слова затихли, когда из твердой земли стали пробиваться лозы и обвивать рыболовные сети. Зеленые листья распускались, а лозы все поднимались и поднимались, заполняя сеть так, что казалось, будто на ней развешаны зеленые знамена. Когда лозы достигли верхушек столбов, они распустились сотнями цветов.

Жители деревни ахнули от восторга.

— Невинные розы, — прошептала Брин, повернувшись к Рангару. — Формально это сорняки, но первое, чему ты научил меня, когда мы приехали сюда, — что сорняки красивы по-своему. Ты сказал мне, что я смогу процветать и приспосабливаться, как они. И я так и сделала.

Он погладил ее по щеке и слегка покачал головой.

— Моя роза. Моя любимая. Моя жизнь.

Рангар снова поцеловал ее, на этот раз нежнее, и в сумеречном воздухе запахло свежими розами.

Толпа вошла в большой зал, в волосы и петли были вплетены свежесорванные невинные розы. Стражники проводили Брин и Рангара, а также Марса и Иллиану к главному столу. Брин с удивлением рассматривала убранство большого зала… должно быть, служанки украсили его во время церемонии, потому что теперь он утопал в зелени, гроздьях красных ягод и даже в ледяной скульптуре короны.

Она увидела Рокси и обняла ее.

— Это так прекрасно, Рокси!

Рокси выгнула бровь.

— Подожди, пока не попробуешь еду.

За столами уже сидели жители деревни, поглощавшие лосося, фазана и оленину. Квартет музыкантов находился в дальнем конце зала от королевского банкетного стола, но их музыка была такой зажигательной, что заполнила весь зал.

Рангар выдвинул стул для Брин.

— Моя королева.

Она не могла не улыбнуться.

— Думаю, мне больше не придется ругать тебя за неточности. Теперь я действительно твоя королева.

Он поцеловал ее в щеку.

— Ты всегда была такой. — голос Рангара прозвучал тихо, а улыбка исчезла с его лица, сменившись огнем в глазах. По телу Брин пробежала дрожь, заставив ее сердце снова бешено забиться.

«Первая брачная ночь еще впереди», — с волнением подумала она. Время, когда они с Рангаром будут праздновать. Но как бы ей ни хотелось заняться любовью с Рангаром, когда он станет ее мужем, сначала следовало как следует насладиться праздником. Брин съела несколько бисквитов с маслом, политых расплавленным сыром, и выпила бокал инжирного бренди.

Иллиана, сидящая за столом, подняла свой бокал.

— Тост за новых короля и королеву Берсладена. Самую звездную пару в Эйри. Судьба улыбается вам в этот день.

Брин, улыбаясь, отпила еще бренди.

— Это правда, это более приятное пиршество, чем моя первая свадьба. — она толкнула Рангара локтем в бок. — Кто-то помешал в тот раз и все испортил.

Он слизнул остатки бренди со своих губ.

— Ты вышла замуж за моего брата. Я должен был взять судьбу в свои руки, дорогая.

Она снова игриво его толкнула.

Воспоминания о Трее тяжелым грузом лежали на сердце, и, глядя на счастливый пир, она жалела, что прошлое не сложилось иначе. Как бы ни была она рада быть с Рангаром, это далось ей дорогой ценой. Брин отдала бы все на свете, лишь бы Трей был сейчас здесь, с Сарадж рядом. Но она смирилась с прошлым… она всегда будет помнить Трея, как и все в Берсладене, кто его любил.

— О, жители деревни начинают танцевать! — воскликнула Иллиана. — Марс, не хочешь ли ты потанцевать со мной?

— Тебе придется вести, любовь моя.

Мирские стражники стояли во всеоружии, наблюдая за тем, как их король танцует среди жителей деревни Барендур. Брин рассмеялась, наблюдая за ними, и подумала о том, что их родители никогда не могли представить себе мир, где короли танцуют рядом с пастухами.

Оливер подошел к главному столу, и Брин ожидала, что он обратится к Рангару или Валендену, но, к ее удивлению, вместо этого он кивнул Сарадж.

— Сарадж Свифтджой, могу ли я пригласить тебя на танец?

Никто не выглядел более удивленным, чем сама Сарадж. Сокольничья почти ничто не ставило в тупик, но просьба Оливера лишила ее дара речи. Ее щеки порозовели.

— О… ах… да. Конечно.

Она нервничала, пока он вел ее в центр зала, но после нескольких слов она улыбнулась.

Брин наклонилась к Рангару.

— Я не слышала, чтобы Сарадж упоминала какого-нибудь мужчину после смерти Трея.

Он положил руку на спинку ее стула и признался:

— Оливер был самым близким другом Трея. Он, Трей и Сарадж проводили много ночей вместе в таверне или на тренировках Зефира. Возможно, у Оливера были к ней чувства, которые он так и не смог проявить до сих пор.

Сердце Брин успокоилось при мысли о