Ты - моя паранойя - Элла Александровна Савицкая

тончайшими нитями ползет под кожей. Мне не хватало этого. Охренеть как не хватало вот так держать её в руках. Голую, сексуальную, податливую и мягкую, как воск, который хочется плавить снова и снова.

Правой рукой сползаю на грудь, и слегка сжимаю. Моё.

- Зак, дело в том, что это мой пунктик. Понимаешь, - Тара замирает, и я даже чувствую, что дышать перестаёт. Только сердце чаще бьётся и венку на шее пульсом разрывает. - Моей мамой воспользовались. – Теперь застываю я. Что? Отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в лицо, но Тара не смотрит на меня. Уткнулась глазами в простыню, - В общем, я всех подробностей не знаю. Знаю только, что на какой-то вечеринке ей парень подсыпал наркотик, а потом… ну, ты понимаешь, - голос Тары проседает, а я рефлекторно крепче её обнимаю.

Охренеть. Бедная Камилла. Грудную клетку сдавливает чувством сожаления. Я бы в жизни не сказал, что эта всегда активная красивая молодая женщина пережила подобное. Что за мудак такое сотворил, блядь?

- Ну а я – следствие этого происшествия, - добивает меня Тара.

Сердце словно ножом протыкают столько боли в этой фразе.

С усилием выдыхаю.

- Мне жаль… В смысле Камиллу жаль.

А не то, что на свет появилась Тара, пусть даже и от ублюдка. Она – то в этом не виновата.

Тара кивает.

- Мне тоже было жаль, когда я узнала.

- Она тебе сама сказала? – медленно прощупываю почву.

Не хочу заходить далеко в этой теме, если она не готова.

- Нет, ты что! Я как-то вернулась домой раньше, а к нам пришла подруга мамы. Они пили вино и общались об этом, просто знаешь – старые воспоминания. А я, когда услышала, меня стошнило. Пришлось бежать в туалет и тогда мама поняла, что я всё узнала. Это было ужасно, - Тара ежится, а я её ещё крепче к себе подтягиваю. Я думал, у меня ситуация дерьмовая с родителями, но теперь моя мне кажется цветочками по сравнению с историей жизни Камиллы.

- Вы поговорили?

- Да. Ты меня задушишь сейчас, - потянув меня за локоть, Тара слегка улыбается, а я понимаю, что реально настолько сильно стискиваю её, что ещё немного и перекрою кислород.

- Прости, маленькая, - целую в ухо и жду, - И что?

- Обе плакали. Я думала, что мама ненавидит меня. Ну, я бы, наверное, ненавидела. Это ужасно же. Ребёнок как напоминание на всю жизнь, что тобой воспользовались. Лишили воли выбирать что к чему. Просто кому-то захотелось поиграть, как с куклой, а теперь всю жизнь маме приходится воспитывать плод того урода. Но мама отругала меня и сказала, что всё не так. Сказала, что не было ни дня, когда она бы так думала. В общем, я поверила. Но решила, что никому не позволю решать за меня. Поэтому и первый раз хотела, чтобы случился по моим правилам. С человеком, которого я выберу сама и с которым мне не нужно будет больше ничего. Но появился ты и всё перевернул с ног на голову, - она качает головой, а потом поворачивает голову и утыкается мне в скулу губами, - мало того, что испортил все планы с первым разом, так ещё и как испытание только и делал, что диктовал мне как быть и с кем общаться. Ревновал к каждому столбу, контролировал каждый шаг. В общем, всё то, чего я пыталась избежать.

Чёрт, да. С этого ракурса дерьмово смотрится. Вот только это я. И ревную я её, потому что… это она. Девочка, что вывернула мне мозги наизнанку и, если я вижу хоть кого-то рядом, у меня вышибает пробки.

- Но ты все равно сейчас в моей постели, несмотря на то, что я сломал твои правила, – напоминаю, встречая её губы. Мягко кусаю нижнюю.

- Да, - она делает тоже самое с моей.

- Спасибо, что поделилась.

- Просто, хочу, чтобы ты понял почему я ненавижу контроль, - теплая ладонь ложится мне на грудь, - Зак, пожалуйста, давай попробуем, чтобы в этот раз у нас все получилось. Это очень важно. А… а терять тебя слишком больно.

- Не больнее, чем тебя.

Провожу по её нижней губе большим пальцем, а потом целую. Мягко, встречаясь своим языком с её, маленьким и шаловливым. Втягиваю его в себя, а через пару секунд выпускаю.

Снова нахожу и прикусив зубами, чувствую, как Тара делает тоже самое. Втягивает мой язык к себе в рот. По телу искры разлетаются. Возбуждение вспыхивает моментально.

Резко укладываю Тару на простыни, и нависаю сверху.

- Зак, я не думаю, что я готова на второй раз, - неуверенный взгляд полосует кожу.

- Знаю. Я не буду входить, - прижимаюсь членом к её клитору и с нажимом скольжу по нему вверх и медленно вниз.

Тара охает и выдаёт длинный стон.

Зажмуриваюсь. Какая она горячая там. Складки бархатные, мягкие. В паху мгновенно сжимается. Так сильно хочется снова внутрь, что челюсти сводит.

- Полетаем, как мы любим? - Быстро согласно кивает, разводя шире ноги и давая мне возможность ещё теснее прижаться. - Да. Вот так. Не отпущу тебя больше, маленькая.

32

Зак

- И что это у нас? – оплетаю узкую талию руками, - я уже забыл, когда в этом доме так пахло.

Тара улыбается и протягивает мне сложенный вдвое панкейк.

- В твоем холодильнике почти ничего нет. Пришлось готовить из того, что нашла. Надеюсь, не резиновые?

Откусываю кусок. Сладкое тесто приятно щекочет рецепторы. Я уже больше недели питаюсь пиццей и фастфудом. Желудок одобрительно и почти моментально выделяет желудочный сок, почувствовав домашнюю вкуснятину.

- Они обалденные, - забираю у нее панкейк и засовываю почти весь в рот, - как и ты.

Малышка смеется.

- С яблоком вместо яиц. Их у тебя, как оказалось, нет.

- Чего?? – едва не давлюсь от возмущения. Беру ее руку и кладу себе на пах, - Уверен, ты плохо искала. Обязаны быть. Посмотри еще.

Звонкий смех, так давно не звучавший в стенах этой кухни, отлетает от стен, врезается мне в барабанные перепонки и оседает чистейшим кайфом. Тара сжимает мой пах и показательно щурится.

- Не чувствую.

Меня током простреливает. Член моментально тяжелеет прямо в её ладони. Карие глаза вспыхивают.

- Вооот, уже что-то. Да, кажется, есть. Вот же они,