Убийство Принца Тени - Хелен Шойерер

– Я плохо реагирую на угрозы, – пробормотал он, и щупальца тени, извиваясь по его команде, сжали запястья бандита, выбив бесполезный факел у него из рук.

Талемир высвободил ровно столько силы, чтобы этот человек, и только он один, мог разглядеть его лицо, зная, что вены вокруг его глаз потемнели, а во взгляде отражалось самое темное зло. Ему не понадобились мечи для того, что произошло дальше. Он мог бы прикончить этого человека ударами тени…

– Ты один из них, – выдохнул налетчик, и воздух наполнился запахом мочи. – Ты…

Раздался сдавленный булькающий звук, и горячая струя крови ударила Талемиру в грудь.

Внезапно, почувствовав запах железа, Талемир пришел в себя и увидел рядом с собой Дрю, с ее кинжала капала кровь этого мерзавца, а его горло было перерезано от уха до уха.

Где-то вспыхнул свет, когда зажгли факел. И все, что мог сделать Талемир, это уставиться на девушку-рейнджера.

Она убила его.

– Ты… – выдавил он, опуская труп на землю. – Как ты… Ты могла видеть?

Дрю присела на корточки, вытирая свой испачканный кинжал о рубашку налетчика, прежде чем спрятать его в ножны у лодыжки.

– Нет, я не могла видеть. Но я чувствовала тебя… Каким-то образом чувствовала тебя…

– И ты убила его. Почему?

Дрю внимательно огляделась.

– Он собирался выдать твой секрет.

– Но…

Дрю отмахнулась от него.

– Давайте вытащим этих бедных людей из этой проклятой клетки. – Она уже мчалась к связке цепей и тяжелому замку, висевшему на двери. – Кто-нибудь, найдите ключ! И кто-нибудь еще, приведите Фендрана. У него может быть что-то, чем можно открыть дверь! – крикнула она, оценивая хитроумное приспособление. Затем, более мягко, обращаясь к людям, находившимся внутри, она сказала:

– Не волнуйтесь, теперь вы в безопасности. Мы вытащим вас оттуда, как только сможем.

Рейнджеры бросились выполнять ее приказ, и Талемир еще раз вспомнил, насколько уважаема была Дрю, благородная девушка стала видеть духов…

Пока они ждали, кто появится первым – Фендран или ключи, – Дрю рассматривала заключенных.

– Гаса здесь нет, – тихо сказала она, когда Эдриенн приблизилась к ней.

– Тогда мы его найдем.

Женщина внутри клетки протиснулась к прутьям.

– Здесь не все из нас, – прохрипела она.

Талемир протянул ей фляжку с водой и жестом попросил остальных рейнджеров сделать то же самое.

Она с благодарностью отпила несколько глотков, прежде чем заговорить снова.

– Они забрали некоторых из нас в другое место, за пределы этой деревни.

– Кого? Почему? – спросила Эдриенн.

– Они спорили об этом, – слабо ответила она. – Кого взять с собой. Они сказали, что им нужен самый сильный из нас, самый умелый. В чем именно, они не сказали. Они просто допрашивали нас и каждый день забирали еще одного.

– Они сказали, куда именно? – настаивала Дрю.

– Логово, – вставил кто-то из задних рядов. – По крайней мере, так я слышал.

Талемир вцепился в прутья клетки.

– Они сказали, для чего?

Женщина только покачала головой.

Дрю похлопала ее по руке через клетку.

– Спасибо.

Раздался другой голос изнутри.

– Что случилось до этого? – спросил мальчик. – Почему стало совсем темно? Как…

– Вы говорите, что налетчики долгое время сотрудничали с призраками, да? – вмешалась Дрю. – Логично, что монстры поделились с предателями частью своей магии… Похоже, этот идиот влез в то, что не мог контролировать.

В клетке послышался одобрительный шепот, но у Талемира волосы на затылке встали дыбом. Дрю не только убивала ради него, чтобы сохранить его тайну, но теперь она лгала своему собственному народу… Это было больше, чем он заслуживал. Внутри он ощутил беспокойство, но промолчал.

Подоспевший Фендран сумел открыть клетку. Пленники выбрались на свободу, крича от благодарности и облегчения, некоторые бросились в объятия друг друга, некоторые просто рухнули без чувств.

Ночь была еще далека от завершения. Талемир и Уайлдер помогали ухаживать за ранеными и теми, кто не мог прийти в себя, поскольку были обучены основам лечения на поле боя, в то время как Дрю и Эдриенн осматривали то, что оставили после себя налетчики.

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем Эдриенн созвала всех в цитадель, чтобы выступить с речью. Клетку убрали, а припасы грабителей были растащены и разложены на нескольких столах.

– Победа за нами, – объявила она.

В ответ раздались громовые крики.

– Хотя война еще не окончена, битва выиграна, и сегодня вечером мы будем пировать и праздновать, как короли!

Раздались еще более бурные аплодисменты, и где-то в углу зазвучали первые ноты мелодии.

Казалось, налетчики жили неплохо. У них были припасы со всей Наарвы и целый ряд роскошных товаров, включая арфу, на которой Баледор, к удивлению Талемира, умел играть.

Очевидно, наарвийцам отчаянно хотелось чего-нибудь поесть, ибо вскоре залитый кровью склад наполнился музыкой, а от бочек с вином и медовухой исходил приятный аромат.

Талемир встретился взглядом с Дрю, и она улыбнулась, понятия не имея о том, насколько была красива, при виде нее ни одна победа не казалась ему слаще. Несмотря на все, что его мучило, Талемир позволил себе насладиться моментом и тем фактом, что на этот раз они вдвоем сражались с общим врагом, а не с монстрами, которые были частью его самого. Он знал, что битва еще впереди, но пока…

Дрю подошла к нему и протянула кубок с вином. Они вместе посмотрели на праздничный вечер. Уайлдер танцевал с Эдриенн посреди склада и выглядел почти таким же, каким был до ранения Малика.

Грудь Талемира раздулась. Он был рад за своего друга, за своего брата по оружию.

Почувствовав на себе взгляд Дрю, он повернулся к ней – она сияла. И именно ее блеск затронул что-то глубоко внутри его. Его захлестнула волна страха. Он выронил бокал с вином и, пошатываясь, направился к выходу.

Выйдя, Талемир увидел, что небо безлунно. Боги, он и не подозревал. Он слишком увлекся происходящим.

Была самая темная ночь месяца, и тени внутри его снова забились, стремясь высвободиться.

Заметив на стене здания лестницу, мужчина бросился к ней, его сердце болезненно колотилось, когда он забирался на крышу, скрываясь из виду. Добравшись до верха, он согнулся пополам, боль пронзила спину и пальцы.

Он задыхался, когда его глаза наполнились слезами, но, подняв взгляд, заметил, что Дрю последовала за ним. Она стояла там, глядя на него широко раскрытыми глазами. Все это время он пытался убедить ее – убедить себя, – что он не был этим существом, этим монстром.

Но он был им.

Когда проклятие воззвало к нему, он откликнулся.

И ненавидел себя за это.

Талемир хватал ртом воздух, не в силах отвести от нее взгляд, не в силах скрыть свой стыд, свою темную сущность.

– Прости, – выдохнул он, и тьма поглотила его.

21

Дрю

Дрю отступила на шаг, прикрыв рот рукой, наблюдая, как Талемир преображается в свете факелов. Она и раньше видела подобные превращения, но они совсем не шли в сравнение с теми неконтролируемыми изменениями, происходившими прямо сейчас у нее на глазах. Глаза Талемира потемнели, став почти черными, как и вены, вздувшиеся на висках. Его красивое лицо исказилось от боли, когда гигантские перепончатые крылья вырвались из его мускулистой спины, разорвав рубашку и оставив ее лохмотьями свисать с его вздымающегося тела.

Острые когти обнажились на кончиках его пальцев, тени заплясали на их концах, сгустки силы вырвались из Воина Меча…

Под беззвездной ночью Дрю не сводила с него глаз. Она приросла к месту, смотря, как герой превращается в чудовище. Его крылья раскрылись между лопатками, простираясь на внушительное расстояние по обе стороны от него, ленты обсидиана обвились вокруг него и потянулись к ней.

Проклятие, исходившее от Талемира, усиливалось. Оно пыталось полностью окутать его своей тьмой, клубящаяся масса боролась с ним, желая вырваться на свободу. Оно пело и для нее, хотя никаких кошмаров, никаких видений из прошлого у нее не было.

Дрю видела, как его когти вонзались