Навязанная жена. Единственная - Татьяна Юрьевна Серганова

— Да.

— Так просто отдашь этому… некроманту? Или кто там остался за стеной? — не отступала она.

— Некромант. Алекс Вермонд. Ее жених.

Было видно, как тяжело Рейгану произнести это имя.

— Это ничего не значит, дорогой. Люцилла тоже была твоей невестой. Посмотри, как все изменилось. Время порой бывает беспощадно даже к самым крепким отношениям.

— Франческа любит его.

Но Никандра не собиралась сдаваться, вместо этого поинтересовалась:

— Ты так в этом уверен?

Рейган проигнорировал ее вопрос, лишь упрямо повторил:

— Франческа и так сделала очень много для Запределья. Она вернется домой к любимому, выйдет замуж и будет счастлива, забыв о Запределье и обо всем этом как о кошмарном сне.

В огромном кабинете наступила тишина, которую нарушало лишь тиканье часов на полке.

Никандра в течение нескольких секунд, не мигая, таращилась на спину сына, а после тихо спросила:

— А что будет с тобой, Рейган?

Он вздрогнул и застыл. Снова повисла тишина. Горькая, болезненная, бьющая по нервам.

— Я справлюсь. Все будет хорошо, мам.

А она… внезапно все поняла. Раньше только догадывалась, а сейчас убедилась, увидела своими глазами. Схватившись за подлокотники, вдовствующая княгиня медленно поднялась. Ей пришлось сглотнуть ком в горле, прежде чем срывающимся шепотом выдохнуть:

— Боги, Рейган… ты что… ты и эта девочка… ты любишь ее?

Она словно сама не верила в то, что говорила.

— Франческа вернется домой. Это мое решение.

— И ты так просто отступишься? Отдашь ее другому? — не сдавалась она.

Рейган все-таки обернулся. И Никандра вздрогнула, заметив, как потемнел его взгляд.

— Франческа не вещь, чтобы отдавать ее кому-то или забирать. Однажды я уже выкрал ее, лишив воли и свободы выбора. Больше это не повторится.

— А ты не думал, что все может измениться? — быстро проговорила она и затараторила, боясь снова быть прерванной: — А вдруг этот Вермонд ей больше не нужен? Любовь… боги, вы еще так молоды! В вашем возрасте так легко перепутать желание с влюбленностью, а симпатию с любовью! А если ее связывала с некромантом лишь страсть?

— Мам, я ценю твое мнение, но оставлять Франческу в Запределье лишь потому, что она удобная…

— Не удобная, а избранная для тебя самой Судьбой. И ты ее любишь. Разве этого не достаточно?

— Для нее недостаточно, — резко произнес он. — Фрэн достойна большего, мама.

— Ты так уверен, что не сможешь дать ей это? Рейган, я тебя не узнаю. Раньше ты ни за что бы не остановился и добился желаемого. Ты же смог влюбить в себя Алфею…

— С Фрэн так не будет. Я не собираюсь давить на нее, заставлять, соблазнять и принуждать.

— О каком принуждении ты говоришь? — Никандра подошла ближе и, положив руку на его плечо, заглянула в глаза. — Просто покажи ей, какой ты. Самый лучший, сильный, смелый.

— Этого недостаточно, чтобы полюбить, — горько улыбнулся Рейган.

— Иногда хватает всего взгляда. Так произошло у нас с отцом. Я ведь тоже должна была выйти за другого, — неожиданно призналась вдовствующая княгиня, — а он собирался посвататься к моей кузине. Приехал, весь такой смелый, красивый… Нам хватило одного взгляда, чтобы понять, что мы не сможем дальше друг без друга.

— Боюсь, у нас с Франческой все иначе.

— Долг перед княжеством и вина застилают тебе глаза, дорогой. Присмотрись, Рейган. А вдруг твои чувства не так безответны, как ты думаешь? — мягко предложила Никандра, нежно коснувшись его лица. — Мне очень жаль, что вся эта боль пришлась на твое правление… но ты не должен нести на себе всю тяжесть один. Понимаю, ты хочешь оградить ее от всего, хочешь отпустить, считая, что так правильно. Вот только ты ошибаешься. В конце концов, вас свела сама Судьба.

— Чтобы мы спасли Запределье, — возразил Рейган.

— И друг друга. Если кто и способен спасти тебя от всей этой боли, то только она.

— Ты не можешь знать наверняка, мам.

— Не могу, но я чувствую.

— Нет, — упрямо повторил Рейган, отстраняясь, и покачал головой. — Фрэн… я не хочу, чтобы она спасала меня, мам. Мне не нужна ее жалость… а любовь она дать не сможет.

— И что теперь?

— Ничего. Я просто буду рядом, оберегать ее, защищать. Франческа вернется домой живой и невредимой. Она будет счастлива.

Никандра не стала больше уговаривать или требовать объяснений. Обняв сына, она еще раз нежно провела по его лицу пальцами, всмотрелась в его глаза и тихо произнесла:

— Какое бы решение ты ни принял, дорогой, я поддержу тебя.

— Спасибо.

Никандра ушла, оставив сына наедине со своими мыслями и эмоциями.

Рейган не знал, как объяснить, как выразить словами все, что он испытывал. Казалось, это просто невозможно.

С Люциллой все было легко и просто. Он с подросткового возраста знал, что эта смешная девушка с темными косичками и бездонными зелеными глазами, скорее всего, станет его невестой. Этот брак обсуждали еще их отцы. Конечно, детям оставляли право выбора, но Рейган никогда даже не думал отказываться от предложения или искать кого-то еще.

Конечно, будучи единственным сыном князя и наследником, он являлся объектом повышенного внимания окружающих женщин. И никогда не был ханжой. В его жизни случались небольшие любовные приключения, романы и даже короткие отношения. Но все это он расценивал как… развлечение.

Рейган всегда знал, что его будущая жена уже выбрана. На роль княгини Люцилла — светлая чародейка из родовитой семьи с сильным даром и дочь советника — подходила просто идеально. Они даже приходились друг другу дальними родственниками, а это означало, что в венах девушки тоже текла сильная кровь князей древности.

Год назад все изменилось.

Брать в жену светлую чародейку из империи не хотелось, но Рейган понимал, в чем состоит его долг и безропотно подчинился. С Люциллой он тогда посчитал нужным поговорить самому. Рейган лично сообщил ей о пророчестве и о том, что она теперь свободна. Он лично выслушал мольбы, угрозы и вытирал слезы Люциллы. Потому что так было правильно. Только вот успокаивая бывшую невесту, он вдруг осознал, что не испытывает по отношению к ней ничего, кроме глухого раздражения и разочарования.

Влюбить в себя Алфею оказалось несложно, как и полюбить ее в ответ. Будучи такой чистой, нежной и воздушной, Алфея смотрела на него так, словно он