Ректор моей мечты. Книга 1 - Диана Билык

повернула голову и посмотрела на мужчину. Он всё ещё тяжело дышал, возбуждение не спало. Руки ректора сжимались добела, но не нападает – уже радость. Чтобы отвлечь его, я озвучила мысль: – Ты имел в виду, что не хочешь потерять такой ценный ресурс, как мою силу?

Нариэн повернул голову и полоснул странным, слишком болезненным взглядом. В зелени его радужек мерцали синие кристаллы. Повернувшись ко мне, он положил одну руку на спинку, подтянулся и, накрыв меня собой, наклонился к губам. Ширина дивана позволяла нам поместиться, но я всё равно ощутила некую загнанность, сердце забилось в истерике, губы открылись, подхватывая недостаток воздуха.

– Ты так ничего и не поняла…

Я зло сжала зубы. Хоть и трепетала от его близости, дурея от приятного запаха, но у меня ещё оставались крохи гордости.

– А должна была?

Маг скривил губы в подобии улыбки и молча разглядывал моё лицо, шарил взглядом по коже, будто ласкал, и я разгоралась снова. Попыталась отстранить мужчину, но не получилось, он только сильнее надавил на мои плечи и показал пальцем «тихо».

– Папа тебе голову оторвёт, – разъярилась я, – если узнает, что ты обручил меня без согласия.

Ректор прыснул, наклонился ещё, окутав меня флёром терпкого мужского парфюма и особенного аромата кожи, и внезапно, отвернув ворот платья, медленно лизнул мою ключицу. Будто обжёг. В том месте, где замерла стигма оборотня, защекотало, засвербело, и мучительно забилось в груди сердце. Шёпот, о который можно было порезаться, влетел в мои губы:

– Как ты извивалась на моих пальцах и кричала «да», мы тоже твоему папочке расскажем? Он, кстати, не только мэр города, он ещё и альфа? Я прав?

– Не смей приплетать семью. – Я сдавила пальцами сильные мышцы на его плечах. Таким бицепсам позавидовал бы даже наш клановый великан Ясмир.

– Слушай, дикая кошечка…

– Я волчица! – не сдержалась я, а Нариэн лишь вспыхнул и сильнее рассмеялся. Красиво так, и безнадёжно убийственно для моего глупого сердца. Я шалела от него. От его силы и власти надо мной. Мне хотелось, чтобы он таким оставался, чтобы принуждал и заставлял быть с ним. Наверное, поэтому я и противилась, что мне хотелось острее, ярче. Хотелось того, что он и так давал.

– И? – Густая бровь поползла вверх, а ректор опустил взгляд на мою грудь. Соски ныли от напряжения, ленты сладостного предвкушения закручивались вокруг тела, путали шею, перекрывая дыхание и мчались ядовитыми змейками к пояснице, вызывая ещё бо́льшую тягу к мужчине. – Мне стоит бояться?

– Лучше не попадаться мне в лапы, наглый ректор.

– А я не прочь оказаться в твоих… – взгляд метнулся вниз, к точке, где соприкасались наши тела, – руках. – Он прижался плотнее, показывая, что всё ещё желает меня.

– Мне ваши желания не интересны, – фыркнула я, отвернувшись, но была перехвачена крепкими пальцами, которые нагло повернули моё лицо и заставили утонуть в сверкающей зелени.

– Снова отдаляешься, Мэй? Что мне сделать, чтобы ты проявила слабость и посмотрела на меня, как на…

Он замолчал, стиснул губы и опустил взгляд на мои.

– Как на кого? – невольно подтолкнула я. Залюбовалась его очерченным тяжёлым подбородком, строгой линией рта, крупным, но идеально ровным носом, по которому хотелось провести пальцем, сорваться и коснуться приоткрытых для меня сладких губ, обжигающих жадным дыханием.

Нариэн задрожал, тряхнул головой, отчего белоснежные пряди рухнули вниз и соскользнули по моей щеке.

– Ты безумно красивая… – прошептал ректор, а у меня заколотилось сердце. Я хочу больше таких слов, признаний, а ректор – как закрытая ракушка. С ним невыносимо сложно, но и не менее таинственно. Я давно поняла, что млею от него. От голоса, стати, мужественности. Но ему в этом не признаюсь, не дождётся.

Но сейчас, когда Нариэн так близко, и я могу нагло провести ладонями по его мышцам, услышать, как бьётся сердце, меня мучило другое. Почему меня привязало к мёртвому оборотню? Если бы не он, наши отношения с ректором были бы чистыми и открытыми. Несмотря на расстояние и разность стран, мы нашли бы способ быть вместе. Хотя я знаю, что папа не одобрит и, скорее всего, откажется от меня. Но плевать. Нариэн – тот, о котором я мечтала.

– Ты правда надел на меня браслет не только из-за дара собирательницы? – спросила я в лоб.

Тёплое и каменное прикосновение между ног заставило закусить губу.

– Мэй, я хочу тебя… Разве ты думаешь, что пылал бы так, если бы мечтал только о твоей силе?

– Ты сам сказал, что браслеты будут сталкивать нас.

– Да, но без искры желания, – он ласково провёл рукой по моей щеке, – это невозможно.

– А дальше? Я не знаю ваших законов и особенностей. – И показала на браслет, что мягко серебрился в сумеречном свете из окна.

– А дальше… или брак, или смерть, Мэй.

– Но… – я округлила глаза. – Я слышала, что истинные метки на Крите не работают.

– Метки – да. По факту это лишь рекомендация, можно её игнорировать, а вот обет… – Нариэн переплёл наши пальцы, браслеты на его и моей руке почти соприкоснулись, заискрили и, выпустив тонкие лозы, переплелись. Стоило пошевелить рукой, как связь рассыпалась сине-золотой пыльцой.

– Ты взял с меня обет, зная, что обратной дороги нет? – напряглась я.

– Взял.

– Да ты… – Во мне бурлило возмущение, в лицо ударила краска.

– Поступил как эгоист, – согласился ректор, мягко коснулся носом моей скулы, шумно втянул воздух, будто не мог надышаться.

– Но почему?! – всё-таки вскрикнула я и задрожала от его невесомых прикосновений.

– Потому что… – Он сильно тряхнул меня, вдавил плечи в диванную подушку, оказался снова близко к губам и договорил тише, с приятной хрипотцой: – Как идиот, утонул в твоих глазах, захлебнулся в запахе твоего тела, возжелал быть с тобой… Со мной такое впервые и, видимо, навсегда.

Сказанные ректором слова ещё долго гудели в моей голове. Так сильно гудели, проваливаясь в живот томным трепетом, что я на мгновение прикрыла глаза и очнулась, когда тайную комнату библиотеки уже заливал яркий свет лотта. Или это была иллюзия?

Сколько времени прошло? Я уснула?

У меня затекло плечо и онемела кисть, в пальцах покалывал ток. Я попыталась высвободиться из-под тяжести, но не смогла пошевелиться – словно меня сковали по рукам и ногам. Приподняла голову, чуть повернув, и сообразила, что проспала в объятиях ректора довольно долго, успела измять рубашку на мощной груди, и мои чёрные волосы так славно переплелись с его белоснежными.

Если сейчас утро и свет из окна не обманывает – от этого места можно ожидать чего угодно, – я могу опоздать на уроки. Староста называется!

Нариэн спал