Спящая царевна. Своих не бросаем - Надежда Черпинская

Гордей тяжко вздохнул:

– Смотри мне, орёл! Не вернёшься живым – найду и по шее дам! Власа и Лазура с собой возьмёшь! И не спорь!

Они хлопнули друг друга по плечам и разошлись.

Теперь… ещё несколько драгоценных секунд, чтобы проститься с любимой.

В глазах Делии стояли слёзы, она закусила губу и отчаянно замотала головой. Потом решительно вскинула подбородок:

– Я никуда без тебя не пойду. Я с тобой! Куда угодно, только с тобой!

– Дель, – он поймал её лицо в ладони, заглянул в глаза, полные боли и страха, – родная, им надо помочь! Понимаешь? Путь отсюда наверх знаешь только ты. Без тебя они не выберутся. Нельзя же людей в беде бросать. Помоги им!

– А ты? – всхлипнула она.

– А я выберусь, обязательно выберусь. Обещаю, – он подмигнул озорно и, склонившись, на миг коснулся её дрожащих губ. – Вот! Теперь точно вернусь к тебе! С таким-то оберегом…

Она судорожно вздохнула, улыбнулась и, качнувшись, поцеловала его в грудь, у самого сердца.

– Вот теперь точно вернёшься… – она отступила, выскальзывая из его рук, и сразу стало так холодно и тоскливо. – Я буду ждать… Я всегда тебя жду, родной мой.

Гордей уже поторапливал всех. И Делия решительно двинулась вперёд, на ходу объясняя старшому, куда надо поворачивать, и где может быть засада Серых.

А Беркут всё смотрел ей вслед, словно окаменев, не в силах двинуться с места.

Но время… проклятое время, которого всегда слишком мало, уже назойливо тикало где-то внутри, как старые часы с кукушкой, напоминая, что нужно идти и делать то что должно.

***

И снова череда каменных коридоров, каких-то пещер, дверей, лестниц. Андрей поймал себя на панической мысли, что скоро даже он запутается в переплетении подземных нор и забудет, как выбраться из этого муравейника.

Впрочем, в глубине души он знал, что шанс выбраться отсюда и так ничтожно мал. Скорее всего, сегодня он сложит здесь голову. Он был почти готов к этому. Недаром же так трепетно прощался с любимой. Да, он был почти готов…

Но жить всё равно очень хотелось. Хотелось до отчаяния.

Ведь у него теперь есть ради кого, ведьонаего будет ждать, и если он сегодня погибнет, его смерть разобьёт нежное сердечко Делии. А ведь он обещал, что его оплакивать не придётся. Он обещал. И надо сдержать своё слово.

А ещё так хотелось взглянуть в глаза своему ребёнку, дождаться, когда он появится на свет. Уже ради одного только этого хотелось выжить – сделать невозможное, но выбраться из этой западни.

«Я ведь даже не успел сказать Делии, чтоб сына Егором назвала…» – посетовал мысленно Андрей. Что ж, вот и ещё один повод остаться в живых.

Да и парней жалко. Хорошие ребята. И Влас, и Лазур – надёжные товарищи, смелые воины. И молодые совсем, им ещё жить да жить…

И даже вот этот тщедушный, измученный пленом почти старик тоже наверняка хочет жить.

Значит, надо как-то выбираться самому и выводить отсюда остальных.

А ещё не сомневаться в том, что и у Гордея всё получится, и старшой тоже обязательно доведёт тех, кто ему доверился, до свободы и безопасного места.

Ну а сейчас надо думать о деле…

– Ясень, а ты давно здесь? – на ходу поинтересовался Беркут.

– Не знаю точно. Теряешься в днях да ночах, когда света белого не видишь. По моим подсчётам третий месяц пошёл… – учёный, которого буквально тащил на себе Лазур, тяжко вздохнул.

– Выходит, эти твари уже три месяца у нас под носом рыскают, гадость нам готовят, а мы… всё прохлопали… – скрипнул зубами Андрей.

– Когда я сюда попал, тут у них уже логово было обустроено. Стало быть, даже раньше…

Влас на это только зло скривился, и Андрей ратника отлично понимал.

Они ведь старались границы оберегать, кольцо вокруг столицы держать. Если бы не предательство Рарига, Серые бы в царский терем не пробрались.

А теперь выясняется, что беда совсем с другой стороны чуть не подкралась.

Впредь надо это учесть… Патрулировать всю территорию Белогорья. Изучить все места, подобные этому, где есть пещеры, где могут прятаться серые твари. Иначе всё это может повториться…

Впрочем, чтобы рассказать государю о том, что тут произошло, сперва надо испортить замысел врага, уничтожить то, что может уничтожить Белогорье, и самим ещё отсюда ноги унести.

А это оказалось не так-то просто. Чутье Андрея по-прежнему помогало ему улавливать опасность заблаговременно, и всё-таки сейчас, выбирая путь, приходилось в основном полагаться на память изнурённого Ясеня. А он – не Делия, где посты часовых не запомнил. И вычислять, за каким поворотом могут поджидать Серые, приходилось, лишь полагаясь на удачу.

Со слов учёного оставалось уже совсем немного до нужного грота, но вот тут как раз и начались трудности. Оно и понятно, рядом со столь важным местом, и вероятность натолкнуться на Серых возрастала.

Очередной поворот, и…

Андрей среагировал первым, моментально нажав на курок огнестрела.

Влас предусмотрительно оттолкнул Ясеня к стене, за небольшой выступ. Сами же ратники Гордея тотчас подключились к атаке.

Беркут считал большой удачей то, что у Серых пока не было своего оружия, способного поражать на расстоянии. В ближнем бою эти чудовища во много раз превосходили даже самых крепких и рослых мужчин, но издалека они всё-таки были уязвимы для белогорских огнестрелов.

Пусть эти белёсые молнии порой не сразу прожигали крепкую шкуру Серых, но всё-таки сражаться на расстоянии с ними было возможно. Здесь, в подземельях, когда их осталось всего трое воинов из всей дружины, единственный шанс выжить как раз и сводился к тому, чтобы не подпустить Серых к себе близко, поразить издали.

А вот если попадутся твари с огнестрелами, станет действительно тяжко.

На этот раз напоролись, к счастью, на Серых, вооружённых их необычными мечами, и успели перестрелять тех, прежде чем чудища подобрались опасно близко.

Однако то, что пришлось поднять шум, конечно, было очень и очень нехорошо. Андрей уже чувствовал, как внутри всё напряглось, тревога разливалась по телу, и нервы звенели как гитарные струны.

Ох, явится сейчас серое полчище! И что тогда?

Успеть бы главное сделать, только бы успеть всё сделать!

Перескочив через мёртвое серое тело, Беркут метнулся к входу в заветный грот.

Но за спиной послышался топот множества ног, и какой-то пугающий грохот.

Андрей тревожно