Ведьма. Право на любовь - Татьяна Андреевна Зинина

С каждым моим словом его глаза всё больше округлялись, а на последней фразе с его губ и вовсе сорвался удивлённый смешок. Но вместо того, чтобы пояснить свою странную реакцию или как-то ответить на мои доводы, он притянул меня к себе и поцеловал.

Его губы коснулись моих, и во мне будто переключился неизвестный тумблер. Мысли стали вялыми, тело расслабилось, и осталось только одно желание: прижаться к Брану посильнее.

Не знаю, сколько мы так целовались, забыв о проблемах, прохожих, косых взглядах и прочей ерунде. А когда Бран чуть отстранился, я не сразу смогла хотя бы сфокусировать зрение.

– Посмотри на меня, Мегги, – прошептал он, сохраняя между нашими губами ничтожное, но такое большое расстояние. – Посмотри в мои глаза. Что ты сейчас там видишь?

И я сделала, как он просит. Поймала его горящий непонятным голодом взгляд, и внизу моего живота будто начал распускаться огненный цветок.

– Я хочу тебя, Магнолия, – признался Брандис, совершенно меня ошарашив. – И до сегодняшнего разговора с твоей наставницей постоянно гнал от себя эти мысли, сдерживал желания. Ведь ты леди, а я вор, которого наняли тебя охранять. Мне не стоило даже прикасаться к тебе, а я… вчера не сдержался. Зато теперь мне можно всё и даже вполне официально.

Он поцеловал меня в нос, с шальной улыбкой взял за руку и повёл дальше. Я же после его признаний чувствовала себя слегка пришибленной. Всякое ожидала услышать, но совсем не это.

– То есть… ты, и вправду, рад? Мне не показалось? – спросила я, стараясь навести в мыслях порядок.

– Ещё как, – он широко улыбнулся. – И уж поверь, сделаю всё возможное, чтобы тебе было со мной очень хорошо. Я не знаю, поможет ли это справиться со странностями твоего дара, но буду стараться изо всех сил.

Его слова меня смутили, но желания отступить или отказаться даже не возникло. А ещё я вдруг поняла, что сомнения и опасения постепенно сменяет предвкушение. И даже страх почти пропал. Ведь я пройду через это не одна, со мной будет Бран – единственный мужчина, которого я вообще могу представить рядом с собой.

Так стоит ли бояться?

Не скажу, что все сомнения разом исчезли, но теперь, когда в наших отношениях появилось чуть больше ясности, мне стало немного легче.

Глава 16. Старые долги

Бран настоял, чтобы я перебралась к нему уже сегодня. Сам отправился со мной в мою комнату, терпеливо ждал, пока соберу вещи, помог сложить учебники, а потом с довольным видом вышел с моими пожитками в коридор. Я хотела скрыть нас с ним от посторонних глаз, чтобы хотя бы отсрочить появление слухов, но Брандис не позволил.

– Пусть все видят этот переезд, – заявил он, не скрывая удовлетворения. – Всё равно скоро станет известно, что ты проводишь ночи в моей комнате. Так пусть сразу знают, что мы с тобой не просто любовники, а по-настоящему живём вместе.

– Но это же наверняка против правил академии, – пыталась вразумить его я.

– Если кто-то попытается вменить нам их нарушение, смело отправляй его к своей наставнице. Как я понял, с ней тут вообще никто спорить не рискует, даже ректор. А она не только разрешила нам проводить вместе ночи, но сама на этом настояла.

Кажется, после такого предложения со стороны леди Сильвы Бран проникся к ней самой настоящей симпатией. Когда раньше в разговоре звучало её имя, в глазах Брандиса обычно появлялись подозрительность и недоверие, но теперь моя наставница стала для него чуть ли не героиней.

Пока мы шли по мужскому общежитию, я то и дело ловила на себе взгляды студентов. Кто-то из парней смотрел с любопытством, кто-то – с осуждением, ну а кто-то провожал нас по-настоящему завистливыми взглядами. Я же чувствовала себя непонятно. С одной стороны, всё происходящее вызывало интерес и ощущение бунтарства, а с другой – было неловко. Уверена, если бы о моём переезде к Брану стало известно маме, она бы ни за что не позволила мне так низко пасть. Папа бы наверняка заставил Брандиса сначала жениться на мне, и только потом разрешил бы нам поселиться вместе. И хорошо, что родители сейчас очень далеко, в другой стране. Иначе случилась бы настоящая катастрофа.

Шкафа в комнате Брана не было, но он довольно быстро отыскал в соседнем помещении среди всякого хлама что-то похожее на подходящий каркас, приладил к нему полки и даже навесил чуть кривоватые дверцы. Получилось довольно убого, но я не стала комментировать. Есть, и ладно.

Правда, разложить вещи не успела. Едва Бран закончил мастерить шкаф, как в дверь постучали, а разрешения войти визитёр дожидаться не стал.

– А что это вы тут такое делаете? – спросил вошедший в комнату Тайрис.

– Мегги теперь будет жить со мной, с позволения леди Сильвы Аверти, – Бран решил сразу выдать информацию в лоб. – Так что впредь постарайся не заявляться сюда без позволения. Договорились? И сразу скажу: не надо намекать, что так не принято, это не по правилам, и всё в таком духе. Мегги – за, я – вообще всеми конечностями за, её наставница одобрила. Следовательно, все возражения прошу оставить при себе.

Тайрис посмотрел на него с нескрываемым удивлением. Потом повернулся ко мне, заметил немного смущённую улыбку и махнул рукой.

– Делайте, что хотите, – ответил он и сразу заговорил о другом: – Сейчас уже почти одиннадцать. Ну не могу я сидеть в своей комнате и ждать полуночи, поэтому сюда и пришёл.

Бран чуть склонил голову набок и сразу стал серьёзным.

– То есть, ты решился? – спросил он Тая. – Идёшь с нами?

– Я не могу поступить по-другому, – с искренним надрывом произнёс Тайрис. – Эта сестрица Милайсы явно готова втянуть её в свои игры. А Мили… она же совсем другая. Ей вся эта политика поперёк горла. И я никогда не прощу себе, если хотя бы не попытаюсь помочь. Не обещаю, что открыто выступлю против канцлера и Совета республики, да и к новой революции я точно не готов, но и сидеть в стороне не могу.

Мы с Браном переглянулись.

– Тай, что было между вами с Милайсой? – спросила я, решив прояснить хотя бы этот вопрос.

– Разве это важно? – спросил он с горечью в голосе. – То, что было, давно прошло.

– А прошло ли? – с лёгкой усмешкой проговорил Бран. – Она при тебе опускает глаза и смущается, ты ради неё готов всем рискнуть.

– Она