Принц криминальной империи - Екатерина Орлова

— Серафима, открой, — слышу голос папы и вижу, как дергается дверная ручка.

Встаю с кровати и тащусь открывать, потому что папе ничего не стоит выломать мою дверь. А потом он, скорее всего, мне в назидание снимет ее с петель. Он уже так делал. Так что с ним я стараюсь тоже не перегибать.

Отперев, плетусь назад на кровать. Падаю на нее спиной и продолжаю пялиться в потолок, пока заходят родители.

Папа садится на мое кресло у стола, а мама — на край кровати. Она пытается положить руку на мою, но я отдергиваю ее.

— Сима, ты неправа, — говорит мама. — Мы с папой делаем все, чтобы тебе было лучше. Артур не самая подходящая партия.

— Правда?! — восклицаю и резко сажусь на кровати. Прищурившись, обвожу родителей взглядом и останавливаюсь на мамином лице. — Во-первых, пару недель назад вы так не думали.

— Тогда были другие обстоятельства, — парирует папа, привлекая к себе мое внимание.

— Ну конечно, — ехидно усмехаюсь я. — Он сделал всю грязную работу, а теперь…

— Он сделал? — хмурится папа. — Это он тебе так сказал?

— Догадалась! Он, как и ты, ничего не рассказывает!

— Тогда не надо делать выводы в вопросе, в котором ты не разбираешься. Это было твое “во-первых”. Слушаю “во-вторых”.

— А во-вторых… — перевожу взгляд на маму. — Когда ты выходила замуж за папу, он тебе подходил? Был образцовым бизнесменом? Надежным, как швейцарские часы? Безопасным?

— К чему ты ведешь, Серафима? — строго спрашивает папа, и я опять смотрю на него.

— К тому, что когда мама выходила за тебя замуж, ты уже был… — замолкаю. Ну не назову же я папу бандитом!

— Ну? — подначивает он меня продолжить. — Кем?

— Ты уже вращался в криминальных кругах. Я не осуждаю, пап. Каждый сам выбирает свой путь. Но и ты тогда будь лояльнее. И честнее с самим собой и со мной. А то получается, двойные стандарты не позволяют нам достигнуть согласия.

— Я бы сейчас восхитился красотой твоей речи, но ее содержание волнует меня больше, — отзывается папа.

Вот! Вот такие у нас с ним отношения! Даже мама старается сильно не влезать, потому что мы готовы вести словесные баталии сутки напролет. Только вот сегодня мне хочется как можно скорее победить в этой войне и оказаться в сильных руках Артура. Но пока что я вынуждена находиться в стальных тисках папы и пытаться убедить его в своей правоте.

— Сима… — произносит мама ласково, но папа ее перебивает:

— Танюш, погоди. Серафима, я не просто так пытаюсь удержать тебя подальше от этого мира. Я не боюсь, что Артур сделает тебе что-то плохое. Не в этом дело. Ближайшие пару лет на Артура будет вестись охота. Под прицел всегда, в первую очередь, попадают близкие. На тот момент, когда я встретил твою маму, у меня было более стабильное положение, чем сейчас у Артура. Ему же предстоит еще много работать, пока он встанет на ноги.

— Мам, — перевожу на нее взгляд, — если бы папа участвовал в войне, ты бы хотела остаться в стороне?

— Я и осталась. Мы с девочками выехали за границу, чтобы дать мужчинам разобраться.

— Вот! — восклицаю, снова глядя на папу. — Я всегда могу выехать за границу!

Папа встает и поправляет воротник своей рубашки.

— Мой ответ “нет”, - жестко говорит он и, развернувшись, выходит из комнаты.

— Алексей Валерьевич, — слышу негромкий голос безопасника папы из коридора, — Шнайдер приехал.

— Артур!

Подскакиваю с кровати и несусь на выход. В двери налетаю на папу.

— Ты пока посидишь в своей комнате, — говорит он, удерживая меня.

— Нет! Пусти!

— Сима, — зовет мама.

— Пап! Ну так нечестно! Все в нашей семье женились по любви! Все! Чем я хуже?! Я что, проклята?!

— Таня, — говорит папа и кивает на меня. Слегка подталкивает меня внутрь, а потом захлопывает мою дверь.

— Симочка, дочка, — снова зовет мама, но я оббегаю ее и лечу к окну.

Распахиваю его и вижу, как машина Артура въезжает на нашу территорию. Черный джип останавливается, и мой жених выходит на улицу.

— Артур! — выкрикиваю, свесившись через подоконник. Он дергает головой и безошибочно находит меня взглядом. — Артур! Папа запер меня в комнате!

Он улыбается, подходя ближе.

— Малыш, не надо так свешиваться из окна, вывалишься.

— Артур! Ты не понимаешь! Он запрещает мне выходить за тебя!

— Сима, пожалуйста, не свешивайся из окна, — настойчивее просит он.

— Ну Артур, — начинаю всхлипывать.

— Не плачь, я пойду поговорю с ним, ладно? Сима, ладно? — когда я не реагирую, он повторяет вопрос. Тогда я киваю. — Вот и умница.

Артур подмигивает и идет к крыльцу, я провожаю его взглядом, а потом возвращаюсь в комнату ждать окончательного вердикта. Если папа не разрешит мне выйти за Артура, я просто сбегу из дома. Опыт у меня уже есть, так что дело останется только за малым — осуществить.

Глава 47

Артур

— Добрый день, — здороваюсь с Громовым, пожимая ему руку.

— Привет, Артур, — кивает он и усаживается в кресло в своем кабинете. Кивает мне на диван напротив. — Кофе? Чай?

— Спасибо, откажусь.

— Рассказывай.

— Я начал зачистку. Сейчас раздал разную информацию нескольким группам людей. Мои друзья из самой темной сети в мире начали отслеживать личные переписки и звонки. Думаю, к завтрашнему утру у меня уже будет информация о каждой крысе в моей группировке. На полную зачистку понадобится не больше месяца. Параллельно начал выстраивать новые связи. Тут потребуется больше времени, но главное почистить свои ряды, а дальше будет легче.

— Хорошо. Нужна помощь?

— Спасибо, справлюсь. Вы уже и так хорошо помогли.

Мы оба замолкаем и смотрим друг другу в глаза. Один из самых важных для меня вопросов висит в воздухе, но мы его пока не касаемся. Пару минут просто сверлим друг друга взглядами.

— Еще хочу поговорить о Серафиме, — наконец озвучиваю то, что и так подлежит обсуждению.

— Нет, — Гром качает головой. — Артур, ты мне как сын.

— Приемный, — хмыкаю.

— Какой бы ни был. Ты рос у меня на глазах. Я дружил с твоим отцом и делал все, чтобы ты ни в чем не знал нужды. Именно поэтому я хорошо знаю тебя и твое окружение. Более того, представляю, какими будут твои следующие пару лет. Я не хочу такой жизни для Серафимы. Ей кажется, что, когда ты занял место отца, война закончилась. Она не понимает, что та только начинается.

— Это все возражения? —