Несносная для Командора - Карина Вознесенская

— Я всегда знал, где ты, но и подумать не мог, что твоя дочь, на самом деле-Джейн. Я встретился с ней, — слышу голос отца, так словно он звучит в голове Хороса.

— Я знаю. Она решила остаться с тобой.

— Она сбежала.

— Что она сделала? — Хорос вскакивает на ноги. Его руки бьет мелкая дрожь.

— Она сбежала. Я сомневаюсь, что она хоть когда-то сможет меня простить.

— Где она⁈

— Я не знаю, но если ты сможешь ее отыскать, то скажи ей, что мне жаль.

— Плевал я на твою жалость! Где моя дочь⁈

Связь обрывается. Ноги подкашиваются, но крепкие руки Грейга не позволяют мне упасть и удариться.

— Джейн, милая моя. Я здесь. Прошу, посмотри на меня. Давай. Открой свои чудесные глаза. Я рядом, как и обещал. Ты только очнись, — тихо шепчет он, и я чувствую, как его теплые пальцы скользят по моему лицу, стирая выступившую влагу. Это слезы. Мои слезы.

Глава 46

Джейн

Открываю глаза, встречаясь взглядом с перепуганным Грейгом.

— Ты меня напугала! — мгновение, и я оказываюсь крепко прижата к его мускулистому телу.

— Все в порядке. Спасибо, — пытаюсь улыбнуться, но не могу.

— Вставай.

Его крепкие руки поддерживают меня за талию, помогая уверенно встать напротив дяди. Он с круглыми от ужаса глазами стоит напротив.

— Как… как ты это сделала? — его голос срывается. — Я же выставил защиту. Ты не могла… — бубнит он словно не в себе.

— Она охренительная ученица, ректор Хорас, — гордо отвечает Грейг. — Если вы думали, что ваша племянница та, от кого вы можете с легкостью избавиться, то спешу вас разочаровать, — чуть ли не рычит он.

— Дядя, — мой голос срывается. Я делаю шаг в его сторону, но Грейг останавливает меня, не позволяя приблизиться к нему.

— Тебе стоит восстановить силы.

— Я лишь хочу задать ему один вопрос.

— Пф, — фыркает дяд. — После того, как ты без разрешения проникла в мою голову, у тебя еще остались вопросы? — в его словах сквозит сарказм.

— Один единственный, и я хочу получить на него ответ, прежде чем уйду отсюда.

— И какой же?

— Почему, во время разговора с отцом, ты назвал меня своей дочерью? Это ведь не так. Ты никогда не говорил… Ты ни разу не называл меня так, а во время разговора с ним… Зачем, дядя? Хотел ему отомстить? Напомнить, что он сам от меня отказался? Я не понимаю.

В груди неприятно скребет. Дядя всегда заботился обо мне, но выглядел отстраненно. Я не считала себя его дочерью. Племянницей, да, но чтобы услышать из его уст «дочь»… Это небывалая роскошь.

— Да, ты не моя родная дочь, и что с того? Первое время я вообще отказывался хоть как-то тебя воспринимать, но чем дальше, тем больше ты становилась близка мне. Я не планировал такого исхода, но стал считать тебя своей. Я воспитывал тебя всю твою жизнь. Я не мог бы считать тебя кем-то другим. Пусть твой родной отец там на Сальгун, но я вырастил тебя. Я вложил в тебя все, что имею. Кем я, по-твоему, должен тебя считать? — его голос срывается. — Несмотря ни на что, я все равно люблю тебя, Джейн. Всегда любил, и если бы я мог отказаться от той миссии, то я бы не отправил тебя туда. Не позволил бы тебе встретиться с тем, кто отказался от тебя. Кто разрушил твою жизнь и лишил нормального детства, — скупая мужская слеза стекает по его щеке.

— Тогда почему не рассказал правду раньше? Почему не сказал мне о маме?

Обида душит меня изнутри. Она не хотела избавиться от меня. Она хотела меня защитить. Спасти от отца. Да, я на нее еще злюсь, но уже не так сильно. Она была полна искренности, когда хотела меня спасти и отчасти я ее могу понять.

— Ты мог мне рассказать о ней. О том, какая она была. Ты мог рассказать мне многое, но ты смолчал! Не позволил мне ни на каплю приблизиться к истории своей семьи.

— Я не мог! Если бы я рассказал тебе о матери, то зная твой характер, ты бы отправилась искать отца. Я не мог этого допустить.

— Если бы ты сразу мне рассказал, что он хотел от меня избавиться, то я бы…

— То, что? Хочешь сказать, что не отправилась бы его искать, чтобы отомстить? Чтобы показать, что он был не прав? Не лги себе, Джейн. Я знаю тебя всю жизнь! Если бы ты узнала правду, то твои шансы на выживание стремились бы к нулю. У тебя не было ещё способностей. Ты не смогла бы ему противостоять.

— А что если бы он… — мой тихий всхлип разрезает напряженный воздух.

Нет, никакого, если.

Дядя прав. Отец не принял бы меня, появись я ему на глаза раньше.

— Джейн, я люблю тебя. Пусть я был неправ и совершал много ошибок, но ты все еще та, ради кого я рисковал. Я пообещал твоей маме защитить тебя, и я сдержу свое обещание, — произносит он подозрительно спокойно.

— Что ты хочешь этим сказать?

Не успеваю опомниться, как Грейга с силой отрывают от меня. Три здоровенных солдата оказываются возле меня и с силой сжимают мои руки.

— Отпусти ее, Хорас! — взвывает Грейг, и его глаза наливаются кровью. — Ты не посмеешь прикоснуться к ней.

— Она моя племянница, и я поклялся ее оберегать!

— Она моя жена, и у тебя больше нет на нее никаких прав!

— Ж-жена… — Хорас подходит ближе ко мне. Не чувствую ни грамма страха. Уверенно стою, не обращая внимания на жжение на запястьях.

— Я его жена, Хорас. Он не лжет.

— Но это же невозможно. Когда ты успела? Ты не из тех, кто так легко идет на поводу влечения.

— А это и не влечение, дядя. Грейг спас меня. Он единственный, кто не лжет мне. Единственный, у кого я спросила о прошлом, и он мне рассказал. Единственный, перед кем мне не приходится приклоняться, чтобы быть нужной.

— Передо мной тебе тоже никогда