Плохие намерения - Чарли Роуз

сфинктер, но не проникая внутрь полностью. Я понимаю, что сейчас произойдет и начинаю нервничать. У меня еще никогда не было подобного опыта. Но Дэйр обладает волшебной способностью делать все лучше, даже если это выходит за мою зону комфорта.

Дэйр наклоняется, прижавшись грудью к моей спине. Он сильно кусает меня за плечо и спрашивает:

— Кто-нибудь трахал твою задницу раньше? — его голос щекочет мое ухо.

— Нет, — выдыхаю я.

— Скажи мне, что я могу взять ее. Скажи мне, что я могу быть первым.

— Возьми меня, — почти умоляю я, снова прижавшись к Дэйру.

Дэйр отстраняется и набирает пальцами еще немного масла, чтобы смазать мой вход. Оглянувшись через плечо, я замечаю, как он также смазывает свой член и упирается его головкой в мое тугое отверстие. Я замираю, не ожидая острой боли, но Дэйр успокаивает меня, потирая спину и бедра, уговаривая меня расслабиться.

— Расслабься, детка, — произносит он, прежде чем укусить меня за плечо, на этот раз мягче. Он просовывает руку меж моих бедер, играя с клитором, и снова начинает двигаться. Я растворяюсь в его прикосновениях, в его красивых словах. Медленно, безумно медленно он входит внутрь. Я чувствую момент, когда он проталкивается сквозь напряженные мышцы, и с облегчением опускаюсь на стойку.

— Я чувствую себя такой наполненной.

Дэйр стонет, начав двигать бедрами немного быстрее после того, как дал мне время привыкнуть к ощущениям. Из моего горла доносятся стоны и всхлипы.

— Поиграй со своей киской, — приказывает он, когда его ладони раздвигают мои ягодицы. Я снова оглядываюсь через плечо, наблюдая за тем, как он следит за движениями члена внутри моей задницы. Его пресс напрягается при каждом толчке, и я делаю, как он велит, потирая клитор. Пьянящая смесь боли и удовольствия не похожа ни на что, что я когда-либо испытывала.

Вскоре он трахает мою попку так же неистово, как и мою вагину. Тело вибрирует, дрожит от пронизывающих меня ощущений. Кажется, что я схожу с ума. Мое тело испытывает сенсорную перегрузку. Я возбуждаюсь до такой степени, что по щекам начинают течь слезы.

Дэйр притягивает мою спину к своей груди и с силой врывается в меня. Его бедра шлепают меня по заднице, наполовину прикрытой рваными леггинсами. Одна рука мужчины опускается вниз, обхватывая мою промежность, а вторая обвивает шею.

— Трахни мою руку, пока я вонзаюсь в твою задницу, — хрипит мне в ухо Дэйр. — Кончи для меня, Ло.

Его слова сводят меня с ума, и я прижимаюсь к его руке, пока он без угрызений совести трахает меня сзади.

— Кончаю! — кричу я и бесстыдно трусь о его ладонь. Дэйр сгибает два пальца внутри киски, и я содрогаюсь.

— Черт, — выдавливает Дэйр. — Твоя задница сжимает меня так сильно.

Я падаю вперед, прижавшись щекой к холодной гранитной столешнице, ладони упираются в гладкую поверхность. Ладони Дэйра накрывают мои, и он вонзается в меня еще дважды. Я чувствую момент, когда Дэйр кончает. Затем он опускается на меня, покрывая спину поцелуями, прежде чем медленно выскользнуть из моего изможденного тела.

* * *

Уставшие и потные мы лежим на диване, Дэйр водит кончиками пальцев по моему боку. Он лежит позади меня, подперев голову рукой. Мои рваные леггинсы и остальная одежда разбросаны по полу.

— Я люблю щекотку, — сонно бормочу я, когда кожа покрывается мурашками.

— Я сделал тебе больно? — спрашивает Дэйр. Я истощена и чувствительна, но все еще пребываю в состоянии эйфории.

— Немного, — отвечаю я, приукрасив реальность. — Но мне понравилось.

Взгляд парня снова темнеет.

— Я не хотел терять контроль.

Я поворачиваюсь к нему, нахмурившись в замешательстве. Мы лежим так близко друг к другу, что наши носы почти соприкасаются.

— О чем ты говоришь? Это неправда. Я сама попросила тебя об этом.

Дэйр отводит взгляд, стиснув челюсти, но я прижимаю ладонь к его щеке, заставив посмотреть на меня. Щетина царапает кожу, и внезапно до меня доходит, что я могу прикасаться к нему как никто другой. Эта мысль пробуждает во мне странные чувства.

— Поговори со мной. Ты знаешь все о моей паршивой жизни. — Дэйр рассказал о своем прошлом, но я подозреваю, что это далеко не все.

— Я уже все тебе рассказал, — огрызается он, и я ошеломленно вздрагиваю. Его взгляд смягчается при виде моей реакции, и он хватает меня за затылок, притягивая к себе. Я прижимаюсь щекой к его груди и глубоко вдыхаю. Я могла бы вечно вдыхать его аромат с нотками сосны.

— Я был злым ребенком и еще более злым подростком, — начинает Дэйр. Интересно, легче ли ему говорить, когда я прижимаюсь к его груди, а не смотрю в глаза. — У меня были проблемы с контролем гнева. Проблемы с любыми отказами. Проблемы с признанием чьего-то авторитета, — продолжает он. — Да со всем. Самоконтроль всегда был моим слабым местом. Я хулиганил и дрался. Много. — Дэйр делает глубокий вдох, и я слышу ровный стук его сердца возле своего уха. Я не отвечаю. Мне тоже тяжело делиться своими чувствами и переживаниями, поэтому я просто продолжаю молча слушать.

— Когда мне было шестнадцать, я едва не попал в тюрьму. Последние десять лет я стараюсь не походить на того злого подростка.

— Это все? — спрашиваю я, запрокинув голову, чтобы встретиться взглядом с глазами, которые еще более синие нежели воды, которыми так известен этот городок. — Ты чуть не попал в тюрьму?

Дэйр вопросительно смотрит на меня.

— Я был монстром во плоти. Тебе этого мало? — В его словах нет злобы. Он просто констатирует факты. Как будто мы собрались здесь, чтобы обсудить погоду на завтра.

— Но ты же не попал в тюрьму? На тебя хотя бы надели наручники? Ты посидел на заднем сиденье полицейской машины?

— О да, подтверждаю, было такое, — говорит Дэйр, уголки его губ растягиваются в слабой улыбке.

— Фигня, — поддразниваю я, прикидываясь не впечатленной. — Ты все еще не переплюнул большинство людей, с которыми я выросла. — Получается, у Дэйра был взрывной характер. Не удивительно. Покажите мне хоть одного ребенка, который прошел через то же дерьмо, и у которого нет проблем с гневом.

— Твои ответы всегда остаются для меня загадкой, — размышляет Дэйр.

— Меня не волнует твое прошлое, — честно произношу я. Каждый из нас пережил что-то травмирующее. Я не тот человек, который может его судить.

Я блаженно погружаюсь в дрему, когда слышу, как внутри сумочки жужжит телефон. Я стону и начинаю подниматься, но Дэйр останавливает меня, положив руку на плечо.

— Где он?

Я указываю в сторону двери.

— В моей сумочке.

Дэйр наклоняется