Скелеты благородного семейства или Смерть на десерт - Наталья Алексеевна Мусникова

Ознакомительный фрагментнаряды и украшения, наносить макияж и делать причёски на разные случаи жизни. Наставники Крепости пафосно заявляли, что они любую, даже самую необузданную и строптивую дикарку смогут превратить в благообразную леди наидостойнейшего воспитания. И Эмили предстояло на собственном опыте узнать, каким же образом осуществляется подобное чудесное превращение дикого утёнка в прекрасного лебедя, а такая перспектива девушку отнюдь не радовала. Самое же неприятное заключалось в том, что о встрече с лордом Эверлич оставалось лишь мечтать. Крепость Чистых Сердец голодным драконом стояла на страже невинности своих воспитанниц, мужчинам под страхом смерти было запрещено вторгаться в пределы этой закрытой школы. Горничная Герта, особа весьма решительная и предприимчивая, клятвенно пообещала отнести лорду записку от своей милой госпожи и даже предложила и в дальнейшем использовать её в качестве тайного почтальона. Эми от помощи подруги отказываться не стала, попросив лишь, чтобы та была осторожной и не давала герцогине ни малейшей тени для подозрений.

Дорога до Крепости Чистых Сердец была долго и выматывающей, а герцогиня для усиления воспитательного момента ещё и отправила внучку не в магической, а самой обыкновенной карете, не защищённой ни от сквозняков, ни от тряски. Когда в вечернем тумане стали видны вознёсшиеся к небесам башни Крепости, Эмили искренне возблагодарила всех богов разом за завершение столь трудного пути. Увы, молитва девушки оказалась преждевременной, не прошло и получаса, как у Эми отобрали все её личные вещи, выдав взамен сиротского вида сорочку, жёсткие, словно колодки, башмаки и унылое серое платье, категорически не желающее садиться по фигуре. Девушка даже переодеться толком не успела, как её повели к директрисе, а точнее, владычице Крепости, которая тут же, не слушая никаких объяснений, приказала запереть Эмили в карцере за неподобающий внешний вид.

«Что-то у меня каждый переезд с наказания начинается, — подумала Эмили, ёжась от холода и дуя на покрасневшие пальцы. — Ладно, не буду отчаиваться, в конце концов, я в этой Крепости всего на месяц, это не так и много».

Утром сонную и замёрзшую Эми выпустили из карцера и отвели к директрисе, просить прощения за неподобающее поведение вчера вечером. Низко согнувшись и покаянно склонив голову, леди сначала умоляла явить милость и простить её дерзость, а затем в той же неудобной позе ещё и выслушивала высокопарную речь владычицы. Когда леди было милостиво позволено отправиться в столовую, оказалось, что завтрак уже закончился и Эми надлежит немедленно отправляться на занятия, дабы не опоздать и не получить очередное наказание. Уроки Эмили не пугали, девушка с детства отличалась любознательностью и впитывала новые знания, словно магическая губка, только вот всё усиливающийся голод мешал сосредоточиться, отвлекал чрезмерно. Эмили даже пожалела, что бабушка отучила её от привычки прятать в потайной кармашек платья какое-нибудь лакомство, право слово, оно бы было сейчас отнюдь не лишним! Эми досадливо вздохнула и тут же ойкнула, вышивальная игла вонзилась ей в палец, проколов кожу до крови.

— Что такое? — нахмурилась наставница, сухопарая рослая дама, представить которую смеющейся не смог бы, наверное, даже самый большой фантезёр.

— Прошу прощения, я укололась, — Эмили виновато улыбнулась, зажимая укол уголком платочка.

— Вы не аккуратны, это весьма печально для юной леди. В наказание за допущенную небрежность, Вы до конца недели останетесь без сладкого.

Эми покаянно склонила голову, мысленно порадовавшись тому, что сладкое в Крепости всё-таки дают. Интересно, чем же угощают юных леди? Девушка окинула взглядом большой светлый класс, в которой прилежно склонились над рукоделием десять воспитанниц примерно одного возраста. У многих лица были болезненно бледны, впалые щёки и лёгкая синева под глазами тоже не свидетельствовали в пользу крепкого здоровья. Эмили зябко передёрнула плечами. В классе было прохладно, тонкое серое платье от сквозняка не защищало, да и башмаки ничуть не грели. К концу урока рукоделия у Эми замёрзли ноги, а руки посинели от холода и мелко задрожали. Когда прощебетал звонок, возвещающий начало перемены, наставница величественно поднялась, окинула девушек неприязненным взглядом и провозгласила:

— Леди, покажите мне свои вышивки.

Девушки с готовностью протянули вперёд пяльцы. Наставница окинула работы быстрым взглядом, коротко кивнула болезненного вида златовласке и брюнетке с большими чёрными глазами:

— Отлично, леди, ваши работы достойны подражания.

Наставница коротко хлопнула в ладоши и на плечах выбранных девушек появились паутинно-тонкие пелеринки. Девушки вежливо, одними уголками губ, улыбнулись и покинули класс, а остальные ученицы ещё пять минут выслушивали сентенции наставницы о том, как важно настоящей леди быть хорошей рукодельницей.

«Можно подумать, мы после учёбы все белошвейками станем», — мысленно фыркнула Эмили, незаметно растирая посиневшие от холода руки.

Разрешение идти на перемену все леди восприняли как дар небес, но со стульев встали медленно и величественно, присели перед наставницей в почтительном реверансе и только после этого покинули класс. В коридоре девушки заговорили тоже не сразу, лишь отойдя к высокому, в человеческий рост окну, дабы никто из проходящих мимо наставниц не мог их услышать.

— Уф, сегодня я совсем закоченела, — пожаловалась рыжеволосая невысокого роста девушка, яростно растирая руки. — А ты новенькая, да?

Эмили не успела ничего ответить, в разговор вмешалась отмеченная наставницей златовласка, зябко кутающаяся в пелерину:

— Гортензия, разве Вы не знаете, что нам надлежит ко всем обращаться на Вы?

Рыженькая леди скривилась, пропищала, явно кривляясь:

— Ах, Лилиана, разве Вы не знаете, что на переменах мы можем и не притворяться? И вообще, вмешиваться в чужой разговор — верх неприличия, спросите у своей ненаглядной леди Магдалины.

И снова обратилась к Эмили:

— Так за что тебя сюда отправили?

Эми озадаченно захлопала глазами. Нет, она была совсем не против дружеской простоты в общении, но вопрос прозвучал так, словно Крепость была не элитной школой, а самой настоящей тюрьмой.

— Гортензия, так нельзя, — прогнусавила бледная до синевы девушка с покрасневшим от холода кончиком носа, — твоё любопытство просто неприлично.

— Роза, отстань, — отмахнулась Гортензия, не своя горящих ярких огнём янтарных глаз. — У меня, например, огонь в крови пробудился, родители как узнали, за голову схватились и поскорее меня сюда выслали.

Эмили никогда не понимала, почему магия огня, проявившаяся у девушек, вызывает такую панику. Мужчин огневиков же никто не боится, наоборот, гордятся безмерно, если такой в семье появляется! Что ж, пришло время спросить обо всём напрямую:

— А почему твои родители так всполошились?

Гортензия снисходительно хмыкнула:

— Так с девчонками и без магии хлопот полон рот: надо и приданым обеспечить, и мужа достойного найти, да ещё проследить, чтобы жена с наследниками не затягивала и рожала их сугубо от законного супруга.

Окружающие Гортензию девушки приглушённо ахнули, одна особенно

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---