Библиотекарь и Чудовище - Саманта Дж. Сандерс

У него были бледно-фиолетовые глаза, в отличие от сероватого оттенка глаз Фальца. Даже длинный торс и четыре ноги Бакина были покрыты лишь темно-красной чешуей, в отличие от чешуи Фальца, окаймленной темно-фиолетовым. Единственным истинным сходством между ними были большие рога цвета темного дерева, величественно выступающие над бровями. Несмотря на различия во внешности, они были близки, как братья, и Бакин знал его так хорошо, как только может любой брат.

— За ними нужно присматривать, — проворчал Фальц, отказываясь клюнуть на наживку. — Индар пытался перейти реку вброд менее часа назад. Молодыми руководят гормоны, Бакин. Неразумно держать их так близко к территории людей.

Бакин вздохнул и покачал головой.

— Ты знаешь не хуже меня, что контролировать самцов в их первый сезон практически невозможно. Мы не настолько стары, чтобы не помнить, каково это — входить в свою первую охоту, и как тяжело осознавать нехватку свободных самок. Искушение, исходящее от самок поблизости, трудно игнорировать. Или ты слишком стар, чтобы это помнить?

— Мы одного возраста, и с моей памятью все в порядке. Я точно знаю, о чем думают эти самцы, и я этому не доверяю.

Бакин пожал плечами.

— Все, что мы можем сделать, это занять их, пока не сможем покинуть границу.

— По мне, это недостаточно быстро, — проворчал Фальц. — Эти самцы глупы, и нельзя надеяться на их здравомыслие. Найти самок на нашей территории — это одно. Рисковать безрассудным набегом на вражескую территорию — это безумие.

Его друг приподнял бровь.

— Ты хочешь сказать, что если бы у тебя был шанс завести собственную самку, ты бы не искушал судьбу?

— Я бы не возражал против пары… Спокойной пары с серьезным характером, которая знает свой долг перед мужем и любым потомством, которое у нее может быть. В этом я был бы достаточно разборчив, а не просто бросался к любой самке, от которой приятно пахнет.

Бакин снова рассмеялся, хлопнув его рукой по плечу.

— Ты говоришь о спаривании так, как будто в этом есть логика, хотя мы оба знаем, что когда ты найдешь ту, которая поймает тебя за нос, сопротивляться будет невозможно. Мое самое искреннее желание — увидеть, как ты падешь, и падешь сильно. Надеюсь ты будешь благословлен именно тем, что тебе нужно, а не тем, чего ты хочешь.

Фальц перевел взгляд с молодых самцов на своего друга.

— Звучит так, будто ты пытаешься проклясть меня.

Самец ухмыльнулся ему, лениво помахивая длинным хвостом, не обращая внимания на раздраженный взгляд Фальца.

— Разве это ужасно — желать видеть своего друга счастливым?

Фальц подозрительно прищурился на Бакина.

— Я начинаю сомневаться в твоем определении счастья, если ты не веришь, что то, что мне нужно, и то, что я хочу видеть в партнере, — это одно и то же.

— Пути богов неисповедимы. Иногда мы не знаем, в чем мы нуждаемся, пока это не оказывается прямо перед нами.

— Если это так, я, конечно, надеюсь, что ты получишь все, что тебе «нужно», прежде чем повелительница желаний посмотрит в мою сторону, — сказал он.

Последовал еще один смешок.

— Похоже, любовь для тебя, мой друг, — это пустая трата. Я искренне желаю, чтобы это было не так. Я бы не возражал против объятий самки, которая предназначена мне судьбой. Если бы у меня был выбор, она была бы сильной и энергичной… но я не так придирчив, как ты.

Кряхтя, Фальц повернулся и пошел вниз по склону, чтобы встретить молодняк, заканчивающих работу, а смех Бакина доносился ему вслед. Больше спорить на эту тему было не о чем, и казалось, что его друг был настроен весь день мучить его своими шутками.

Однако Бакин был прав в одном: самцов нужно было отвлекать. Фальц заметил, как в их боках начинает проявляться беспокойство, мышцы бедер дрожат. Даже мышцы их средних торсов, поднимающиеся чуть выше передних ног, были напряжены от едва сдерживаемого возбуждения.

Вздохнув, Фальц встал перед ними, привлекая всеобщее внимание. По крайней мере, они все еще проявляли к нему уважение, несмотря на лихорадочный блеск в глазах из-за подъема первого гона. Вероятно, это было больше, чем он имел право ожидать. Несмотря на поддразнивания Бакина, он слишком хорошо помнил, на что был похож первый гон — непреодолимые желания и беспомощность, без возможности удовлетворения. Его единственным позором было то, что, в отличие от других самцов его вида, чьи инстинкты с возрастом становилось легче контролировать, пока они не спаривались, каждый сезон был таким же трудным, как и первый. Он вздрогнул, когда волна возбуждения захлестнула его, самый первый признак надвигающегося гона.

Сжав челюсти, он мотнул головой на юг.

— Мы отправляемся сейчас и разбиваем лагерь у Четырех Рек. Загружайте мясо и побыстрее.

Полдюжины голов, у каждой из которых были рога первосезонной длины, рассекли воздух, кивнув в знак согласия. Несмотря на значительное ворчание разочарованных самцов, они продолжали выполнять указания. Фальц наблюдал за ними, уголок его рта лишь слегка изогнулся.

Скоро они будут далеки от людского искушения.

Самцы несли на широких ремнях обилие мяса, бережно завернутого в крупные волокнистые листья гигантской дикой капусты. С Бакином во главе, они осторожно пробирались по широкой равнине, где красновато-золотистая трава трепетала вокруг их ног при каждом дуновении ветра, когда они покидали берег реки.

У них не будет шанса спастись от дождей до возвращения в поселение своего клана, но, по крайней мере, они не окажутся рядом с рекой. Она имела обыкновение непредсказуемо выходить из берегов. Решение Бакина покинуть их нынешний лагерь было принято очень вовремя. Отставания не было, так как все самцы уже с утра готовились к отъезду. Надвигающийся дождь только усилил их спешку. Как только он обрушится, они будут вынуждены спрятаться, учитывая свирепость ливней на равнинах. Никто не хотел оказаться в таком положении рядом с коварной рекой, которая могла смести любого из них.

Как бы то ни было, у них было не так много времени. Хотя река исчезла из виду, сменившись длинными полосами лугов, по мере того, как усиливался ветер, надвигались темные тучи. Вой ветра усилился, завывая в такт звукам их шагов. Фальц едва слышал Бакина, когда тот приказывал самцам ускориться.

Отряд перешел на галоп, нарушив строй, и помчался к укрытию возле излучины Четырех рек, где высокие скалы позволили бы им пережить шторм. Они были не слишком далеко. Фальц мог видеть, как гребень скалы приближался. Они успеют. Если они не замедлят шаг, то скоро будут на месте.

Потемневшее небо озарилось вспышкой молнии. Несколько самцов отпрянули, нарушив ритм. Многие