Соблазнение в академии - Ти Шарэль

class="p1">Я вздохнула. Знала, что мою подругу и лучшего друга Тео связывает какая-то грустная история, но все началось и закончилось раньше, чем мы все оказались в академии.

Хотя, учитывая репутацию Станислава, можно было смело предположить, что Вере не повезло оказаться в длинной череде его возлюбленных. Даже думать не хочу, как далеко зашло дело, лишь надеюсь, что Вера оказалась достаточно благоразумна, чтобы не отдавать невинность до обряда.

Хорошо, что Стас и Вера пересекались не часто, иначе, наверное, одна из таких встреч закончилась бы плачевно. Но Тео еще с вечера уточнил может ли он прийти с другом, и я не нашла причины отказать.

После артефакторики мы с подругами разошлись по своим занятиям. А еще через два часа я зашла за Марийкой и вместе с сестрой отправилась домой.

Подруги пришли почти сразу после нас, а вот Тео со Стасом задержались. Но не настолько, чтобы обед успел остыть.

— Наставник Долохов сегодня лютует, — с порога объявил Станислав. — Гонял нас как бесов!

— Нам пришлось заскочить к себе, чтобы принять душ и переодеться, — добавил Теодор, целуя меня в висок. Я с удовольствием вдохнула запах свежести и не успевшего остыть мужского тела.

— Здравствуйте, сударыни, — Стас уже прошел в гостиную, и мы с Тео поспешили за ним.

Я боялась, что присутствие Веры и Стаса за одним столом превратит обед либо в поминки, либо в поле боя, как это не раз бывало раньше, но, на удивление, ошиблась. Марийка и Есения своей непосредственностью сумели создать атмосферу непринуждённости. И на фоне их легкой болтовни молчание Веры не было столь заметным.

— Боевая артефакторика — это так здорово, — мечтательно вздохнула сестра, когда речь зашла о занятиях. Потом Марийка взглянула на меня и с некоторым ехидством продолжила. — Правда, старшая сестра недолюбливает учеников боевого факультета.

— Правда? — развеселился Стас, который, как и Тео, учился именно там.

— Неправда, — отрезала я, укоризненно взглянув на сестру. — Мне просто не нравится идея создавать оружие.

— Мы же не только этому учимся, — примирительно сказал Теодор. — Сегодня разбирали новый артефакт для записи информации.

— Планшет Вольского, — подключился Стас. — Этот мужик — гений.

— Мы и так можем записывать сообщения. — не поняла я. — В чем тут гениальность?

— Вот именно, — с ноткой снисходительности сказал Стас. — Только сообщения. Вольский придумал способ записывать небольшой отрезок видимого. Как ты записываешь иллюзию. Вот только видит его не один человек, а все, кто смотрит в планшет.

— Ничего не поняла, — потрясла головой Есения. — Зачем кому-то записывать реальность?

— В сражении можно записать кусок боя, чтобы разобрать тактику. Свою и противника.

— Все-таки сражение. Снова.

— Ты можешь использовать планшет в мирной жизни, — возразил Теодор. — Представь, что хочешь переслать Аглае ваше с Машей изображение. Показать академию, этот дом.

Я задумалась. Потом признала:

— Да, пожалуй, не отказалась бы.

— Я же говорил, — Стас довольно откинулся на спинку стула. — Вольский — гений. Мужику ещё и тридцати нет, а он уже королевский артефактор.

— Не слышала про такого, — я пожала плечами.

— Еще услышишь, — заверил меня Стас.

— Мы можем поговорить? — спросил Тео, когда пришла пора расходиться по занятиям. — Вечером?

— Приходи, конечно. Поужинаем вместе?

— Да. Я буду один.

— Девочки тоже не смогут. Так что ужин в узком кругу — ты, я и Маша. Идёт?

— Идет, — улыбнулся Тео. Но как-то устало и вымученно. Его явно что-то беспокоило, и вечером мне предстояло это узнать.

Последним занятием во вторник поставили гимнастику, вновь общую для зельеваров и иллюзионистов. Это разумное решением, ибо нас мало — всего двенадцать человек. Большинство учеников академии традиционно отдают предпочтение артефакторике.

Наставник Долохов раньше готовил армейцев, а к нам попал после ухода на пенсию. Сколько шуток ходило про наставника — не пересчитать. И все вокруг того, что методы обучения Долохова от смены работы не изменились.

— Может ему кто-нибудь всё-таки скажет, что зельеваров на войну не призывают? — стонала пухленькая Есения, ковыляя к раздевалкам последней. Впрочем, мы с Верой недалеко ушли — тащились прямо перед ней.

— Ты просто отвыкла за лето, — предположила я, осторожно переставляя уставшие ноги.

— Да я и не привыкала никогда, — буркнула Еся.

— Держись, нытик, нам еще идти яроцвет зачаровывать, — "подбодрила" подругу Вера.

— А ко мне Тео придёт с серьёзным разговором, — протянула я.

— Вот прямо с серьёзным? — Еся заинтересовалась, оживилась и догнала нас с Верой. — О чем?

— Скоро узнаю. Все, я побежала. Мне еще за Машей нужно зайти и себя в порядок привести.

Ужин прошел безупречно. Теодор был сдержано галантен с Марийкой, чем поверг её в безусловный восторг, нежен и терпелив со мной. И я уже начала было думать, что его мрачное обеспокоенное настроение никак с нашими отношениями не связано, но поторопилась с выводами.

— Лисса, поговорим прямо сейчас. Прошу тебя, — мягко попросил Тео, едва я отложила десертную ложку.

— Хорошо. Поднимемся ко мне?

— Да, спасибо.

Я попрощалась с Любавой, которая на ночь уходила в общежитие, поцеловала сестру и первой поднялась в спальню. Села в ближайшее кресло, и Тео опустился во второе.

— Ты хотел поговорить, — осторожно напомнила я, когда молчанье затянулось.

— Да, хотел, — медленно произнес Тео и тут же твёрдо заявил. — Нам нужно объявить о помолвке!

Пока я хлопала глазами, он начал говорить. Неспешно и уверенно, словно заранее все продумал:

— Я прекрасно помню, что мы договаривались сделать это через год, чтобы пройти обряд сразу после окончания академии.

— Угу, — быстро вставила я.

— Но мы не учли моих родителей, — продолжил Тео так же неторопливо. А потом вдруг выговорил с несвойственной ему досадой. — Это лето в родительском доме стало хуже Хельхейма!

— Что случилось?

— Мои родители намерены объявить о моей помолвке с Дэлией Асмус, дочерью графа Вестфольского.

— Ммм, — только и смогла протянуть я.

— Они планируют объявить ее моей невестой на празднике солнцеворота.

— То есть время у нас есть? — осторожно уточнила.

— Зачем тянуть, Лисса? Если мы оба все решили?

— Затем, что обряд совершают не позже чем через год после помолвки, — я разволновалась, повысила голос. — А мы планировали, что я закончу академию!

— Ты же знаешь, что я ни за что не буду препятствовать тебе в этом.

— Знаю, Тео, но… — я беспомощно уставилась на парня, сама толком не зная, отчего противлюсь. Вернее, зная, но не имея возможности объяснить.

Тео — добрый, надежный и понятный. Разве можно желать чего-то большего, чем человек, к которому ты испытываешь абсолютное доверие? Не говоря уже о том, что Теодор очень красив. Как древний княжич, как воин — варяг, как славный викинг. Высокий, широкоплечий. Со светлыми, чуть вьющимися волосами, которые Тео