Темная душа - Ив Ньютон

Пока вода стекает по моей коже, я не могу перестать прокручивать в голове события последних нескольких часов. Красная луна, папин страх, отчаянный рывок мамы через портал. И Си-Джей. Всегда Си-Джей. Его пиджак, всё ещё лежащий на кровати, кажется мне фирменным. Воспоминание о его дыхании на моей шее, о его пальцах в моих волосах… Я дрожу, несмотря на жару.

— Опасен, — бормочу я.

Это слово эхом отдаётся у меня в голове. Почему мысль об опасности, особенно связанная с Си-Джеем, вызывает запретный трепет в моих жилах вместо чистого ужаса?

Я прислоняюсь головой к прохладным мраморным плиткам, позволяя воде стекать вниз. Я больше не просто сестра-близнец Айзека, которую спрятали для сохранности. Я здесь, в этом мире.

Внезапная, яростная решимость наполняет меня, прогоняя остатки тревоги. Пребывания в тени двадцать один год достаточно. Пришло время действовать. Даже если для этого придётся столкнуться лицом к лицу с монстрами. Особенно если один из них похож на Константина Аквила Младшего.

Выключив душ и выйдя из душа, я вытираюсь полотенцем, чувствуя, что мне немного теплее, я беру пиджак Си-Джея и нюхаю его, как какая-нибудь извращенка, но это успокаивает и возбуждает. Я сбрасываю полотенце и надеваю его, позволяя ему скользить по моей обнажённой коже.

Заснуть, кажется, невозможно. В голове у меня вихрь тревоги и предвкушения. Завтра я столкнусь с неизвестностью. Завтра я пойду на занятия, полные незнакомцев. Завтра я, возможно, снова увижу Си-Джея. Впервые моё будущее — не прямая линия, ограниченная каменными стенами; а тёмная, извилистая тропинка, и я понятия не имею, куда она приведёт.

Глава 4. СИ-ДЖЕЙ

Управление зеркалами знакомо мне. Я могу видеть сквозь любую отражающую поверхность, если захочу, и меня определённо поражает, что я вижу Изольду без её ведома. Она великолепная женщина с формами, которые определённо лучше видны вживую, чем в зеркале. Я откидываюсь на спинку стула и наблюдаю за ней через зеркало в полный рост в её спальне, отличающееся от зеркала в моей. Она обнажена, на ней мой пиджак, и я никогда в жизни не видел ничего более сексуального.

Низкое рычание вырывается из моей груди, первобытный звук, который я с трудом сдерживаю. Шёлковая подкладка ласкает её кожу, обрисовывая округлости грудей и изгиб бёдер. Она вдыхает запах воротника, её глаза закрываются, и по моим венам разливается собственнический жар. Моя. Этот аромат, который она вдыхает, этот пиджак, в который она закутана, — всё это моё. И скоро она тоже будет моей.

Желание телепортироваться прямо в её комнату, почувствовать эту нежную кожу под своими руками, заменить ткань своими прикосновениями вызывает почти физическую боль. Её невинность, то, как она явно взволнована мной, — опьяняющий соблазн. Она думает, что она просто опекаемая сестра Айзека. Она понятия не имеет, кто она такая и что она со мной делает.

Та красная луна, тот внезапный переворот в чужом мире, который постоянно погружён в темноту, — это подарок судьбы. Они вывели её из клетки в мой мир. Блэкридж может пытаться держать меня подальше от неё, а Айзек может пытаться защитить её, но они не понимают. Она не просто новая ученица. Она — расплата. И я единственный, кто видит, что за этой застенчивой внешностью назревает буря. Я наблюдаю, как она расхаживает по своей комнате, пиджак слегка раскрывается при её движениях, открывая дразнящий вид. Терпение. Я ждал так долго. Могу подождать ещё немного, чтобы заявить права на то, что уже предназначено мне судьбой. Но не слишком долго. Одной мысли о том, что кто-то ещё может приблизиться, о том, что она смотрит на другого мужчину так, как смотрит на меня, даже в страхе и замешательстве, достаточно, чтобы во мне зашевелились драконьи черты, разгорелся огонь под маской хладнокровного вампира, который является моей доминирующей силой. Да, как личность она определённо лучше, и в постели она будет ещё лучше.

Её запах, эта уникальная смесь невинности и чего-то более дикого, необузданного, пропитывает ткань пиджака. Чертовски пьянящая. Мой член возбуждается, твёрдый и тяжелый. Я сжимаю его, уже обнажённый, зная, что получаю непрерывное удовольствие от созерцания.

Она понятия не имеет, какой эффект оказывает не только на меня, но и на сам воздух вокруг неё. Под её кожей пульсирует сила, защитная магия, настолько мощная, что она практически как маяк. Но она совершенно не замечает этого.

Я нежно дёргаю свой член, представляя, как её рука касается меня.

Именно эта наивность, это нетронутое качество привлекает меня так же сильно, как и её красота. Она — награда, редкий, защищённый цветок в саду, полном шипов. Теперь она здесь, в Серебряных Вратах, где монстры разгуливают на свободе.

Я один из самых больших и злобных монстров из всех.

На моих губах играет ухмылка. Она — восхитительный секрет, которым я не горю желанием делиться, но вмешательство Блэкриджа ранее было чётким предупреждением. Он знает. Или подозревает. Не имеет значения. Никто не разлучит меня с ней.

Она снова вдыхает мой запах.

— Хорошая девочка, — бормочу я, доставляя себе большое удовольствие. — Позволь моему запаху оставить на тебе след, а ты даже не будешь знать об этом.

Мой взгляд снова скользит по ней, задерживаясь на уязвимом изгибе её шеи. Желание испить из неё, заявить на неё права таким образом, чтобы не оставалось никаких сомнений, — сжигающий голод.

Она поворачивается к зеркалу и снимает пиджак, предоставляя мне беспрепятственный обзор её стройного маленького тела. Её сиськи идеально подходят для того, чтобы, сдвинувшись, просунуть мой член между ними, её влагалище выбрито наголо, что заставляет меня тяжело дышать, когда я напрягаюсь и ускоряюсь. Мой оргазм близок. Я встаю, сжимая член в руке, и подхожу ближе к зеркалу. Со стоном я смотрю, как она расчёсывает волосы. Мои яйца напрягаются, когда я представляю, как погружаю свой толстый член в её невинную киску, и моё семя выплёскивается наружу, разбрызгиваясь по холодному зеркальному стеклу.

— Чёрт, — хриплю я. — Изольда, — даже её имя приятно на вкус на моём языке.

Она понятия не имеет. Она бродит по своей комнате, совершенно не замечая ни моего взгляда, ни той бури, которую она вызвала.

Мой отец предупреждал меня о том, что в этом захолустном измерении нельзя отвлекаться, нельзя привязываться к чему-то другому. Но Изольда — не отвлекающий фактор. Она… неизбежна. В роду Морворенов есть нечто особенное. Я ещё не знаю, что именно, но рано или поздно Айзек поделится со мной подробностями, а