Как приручить полковника - Аня Истомина

Николай наклоняется и берет на руки одного, самого жирного, персикового цвета.

– В ботинки не нассут? – уточняет, устраивая его на руках, почесывая и не отпуская, несмотря на попытки бегства.

– Ну, вообще они чужую обувь не трогают, – пожимаю плечами. – Вам какой кофе?

– Черный, без сахара, горячий.

– Суровый, – киваю.

– Язва. – тут же отзывается полковник и все же отпускает брыкающегося Рыжика, а потом отряхивается от его длинной шерсти.

Ставлю две чашки кофе на стол, в свою доливаю молока.

Достаю из холодильника колбасу и сыр.

– Мне не нужно, – сразу же реагирует Николай.

Убираю обратно, потому что я тоже не завтракаю с утра. Сажусь напротив мужчины и мы молча пьем кофе.

– Сурово вы с Игорем, – не выдерживаю и вздыхаю.

Полковник приподнимает бровь и молчит.

– Вы же ему нос, наверное, сломали. – поясняю.

– А надо было что? – усмехается он, делая глоток кофе.

– Ну, беседу провести, может?

– Ммм, – снова усмехается Николай. – Это не в моей компетенции. Участковый проведет.

– В вашей компетенции носы ломать? – сверлю его взглядом, склонив голову.

– В моей – преступников в тюрьму сажать. А как это будет достигнуто, вообще никого не волнует.

– Кстати, про Настю ничего не известно? – уточняю у него.

– Про еще одну бесбашенную? – хмыкает и смотрит на часы. – Сейчас как раз поедем выручать.

– А можно с вами? – выдыхаю и Николай давится кофе.

7. Героиня

– Ты сдурела? – таращит он на меня свои черные глазищи.

– Да что такого-то? – обиженно поджимаю губы. – Посижу тихонько в машине, чтобы не мешать. Я в юности мечтала опером быть. Расследовать преступления, собирать улики.

– Тогда ты хотела быть следователем, – хмыкает Николай, переводя задумчивый взгляд в окно. – А что не поступила?

– Мама не разрешила. А вы – опер? – кошусь на него.

– Опер, – вздыхает так, будто я спросила глупость или утомила его.

– А что вы так вздыхаете? – усмехаюсь.

– У тебя ребенок есть же? – переводит он взгляд на меня. – Муж был?

– Ну, да, – пожимаю плечами. – А что?

– А то, – хмыкает Николай, залпом допивает кофе и внезапно встает из-за стола. – Правильно твоя мать сделала, что не разрешила. Не было бы у тебя никого, даже котов, если бы ты была хорошим следователем. Слишком романтизируете. Спасибо за кофе.

Встаю следом за ним, чтобы проводить.

– Ортез не забудь надеть. – бросает он на ходу.

– Хорошо, – соглашаюсь.

Николай тут же останавливается и оборачивается, смеряя меня подозрительным взглядом.

– Даже не собираешься, да? – усмехается.

– Да надену я, – смущенно опускаю глаза, потому что он будто читает мои мысли. Чувствую себя рядом с ним школьницей, которую учитель подловил на вранье.

– Ммм, – кивает полковник и достает из пакета упаковку с ортезом. – Руку давай.

– Да я сама, – возмущаюсь, но он молча ждет, когда я исполню его приказ. – Да у меня нет ничего под халатом!

Кажется, это сказано было зря, потому что Николай лишь усмехается, дернув бровью.

– Заманчиво. Но сейчас мне нужна только рука.

Вздыхаю и, отвернувшись, вытягиваю руку из рукава, придерживая ворот халата на груди. Не отстанет ведь.

Демонстративно подставляю руку практически ему под нос.

Полковник ловко перехватывает ее за запястье и мягко отводит в сторону, усмехнувшись.

Натягивает мне до середины плеча эластичный рукав, застегивает молнию и фиксирует несколькими ремнями.

Прижимаю к груди согнутую и зафиксированную в локте руку и усмехаюсь.

– Ну и как мне на работу собираться? – недовольно смотрю на Николая.

Нет, его забота мне, конечно, приятна! Обо мне уже сто лет никто не заботился. Но, в ортезе я работать не смогу.

– Мой совет: возьми больничный дня на три. – полковник обувается и тянется за курткой. Усмехаюсь над его словами.

Чуть отшатываюсь, уступая ему место. Жду, когда он достанет свою одежду и отстранится, а он все не отстраняется, да не отстраняется.

Моё лицо так близко к его телу, что я чувствую мужественный аромат парфюма. Он идеально подходит своему владельцу. Древесный, со свежими зелеными нотами.

Поднимаю голову вверх, не понимая, почему Николай застрял, и натыкаюсь на насмешливый взгляд его выразительных глаз.

– Ты ж его снимешь, да? – расплываются его губы в улыбке.

– Да неееет, – делаю честные глаза.

Полковник лишь хмыкает, но все же отстраняется. Смотрит на меня серьезно, склонив голову.

– Одевайся, закину тебя в травму. Возьмешь больничный на три дня. Никуда не убежит твой отчёт.

– Да не надо мне, – хмурюсь.

– Жду внизу. – Николай отворачивается и выходит, не слушая моих возражений.

– Вот… баран упрямый! – недовольно выдыхаю и иду в ванную.

Ослабляю ортез так, чтобы рука могла шевелиться и быстро умываюсь. Не привыкла я заставлять людей ждать, а он просто вынудил меня сделать по-своему.

Придется идти из-за него на работу не накрашенной. А я обычно не выхожу из дома без укладки и макияжа. Возраст не позволяет расслабиться.

Вдруг я столкнусь с мужчиной всей своей жизни, а он мимо пройдет, потому что нет уже того юного румянца и блеска в глазах, за который влюбляются с первого взгляда?

Натягиваю пуховик, закрываю дверь и выхожу на улицу, прижав руку к груди, чтобы Николай не понял, что я жульничаю.

Он курит возле машины и, увидев меня, открывает заднюю дверь внедорожника. Подсаживает, чтобы я не мучилась, пытаясь забраться при помощи одной руки. Чувствую себя пушинкой от того, как ловко он запихивает меня внутрь.

Сам Николай быстро запрыгивает за руль и делает радио погромче. Из динамиков доносится бодрящая танцевальная композиция. Едем молча и я просто смотрю по сторонам, не отвлекая водителя от дороги. Внезапно у него звонит телефон.

– Да, – голос полковника тут же меняется и отдает металлом. – В смысле “упустили”?.. Иванов, твою мать! Вы на все праздники дежурить у меня будете! Быстро на точку и ждите там!.. “Мы не виноваты”, блять!

Последнюю фразу полковник будто говорит сам себе, откладывая телефон в сторону. Он внезапно открывает окно и выставляет на крышу мигалку. Взвывает