Замуж за 69 дней - Юлия Шеверина

Отдернула занавес и замерла. До меня долетел чарующий аромат горячего супа и свежего хлеба. Все это нашлось на моем письменном столе, прикрытое зачарованной салфеткой для сохранения температуры. Дурнота отступила, стоило мне откусить кусочек золотой корочки. Когда от завтрака ничего не осталось, я вовсе забыла о тошноте.

Посмотрела на часы – до ежедневной встречи с Луизой еще полчаса. Успею неспешно умыться и выбрать платье.

Накинула домашнее, прошла в ванную. Протерла лицо освежающей эмульсией, осмотрела припухшие щечки. Вроде бы еще рано, но показалось, что беременность берет свое – начинаю отекать по утрам. Нанесла немного румян, подкрасила губы – скрасить мой болезненный вид. Оценила результат – не безупречно, но выгляжу свежее.

В стене за зеркалом раздался деликатный стук.

– Можно, – ответила я духу-хранителю.

В уборных и ванных он не может так просто вылезти из стены, нужно позволение.

– Кара, срочно к декану! – выпалил он, едва соткавшись из воздуха.

– К чему спешка? Я итак собиралась к госпоже Луизе.

– Она не одна, – дух перешел на шепот, – у нее ректор и чиновница из Министерства Магии. Сказали, бегом!

– Что-то случилось? – я спешно накинула первое попавшееся платье, стянула тесемки на рукавах, – Это из-за вчерашнего сбоя защиты?

Дух коротко кивнул и растаял.

Кажется, дело и правда плохо.

Глава 54. Горький вкус сожаления

До учебного домика за теплицами я бежала. На крыльце замедлилась, выровняла дыхание, пригладила растрепавшуюся косу. Осмотрела свое отражение в окне, ободряюще улыбнулась и едва не свалилась с крыльца, когда с той стороны по стеклу легонько постучали.

Сдержала вскрик, присмотрелась и увидела беловолосую ведьму. Она коротко кивнула мне.

Медлить дальше было бессмысленно. Я нырнула в домик, сразу прошла в кабинет.

Дверь распахнула без предупредительного стука – уверена, все итак в курсе, что я пришла.

– Добрый день, господин ректор! – выпалила я, едва приоткрыв дверь кабинета.

И осеклась, увидев напротив прекрасное вечно молодое личико профессора фон Скальва с чуть нахмуренными бровками.

– Госпожа Луиза, – я присела в легком поклоне, быстро осмотрела кабинет, заметила, наконец, ректора. Поклонилась и ему.

Профессор Шереметев кивнул мне, приветствуя. Вид у него был отстраненный. Профессор, имеющий привычку сидеть во главе любого учебного собрания, нахохлился в гостевом кресле у стены.

– Вы вовремя, – раздался за моей спиной женский голос.

Обернулась на звук и чуть не столкнулась с черноволосой ведьмой. Как она так бесшумно подошла ко мне?!

– Госпожа Зинаида Клейнмихель, – приветствую её тем же легким поклоном, – из Министерства Магии.

Ведьма в ответ лишь улыбается и отходит в дальний угол кабинета.

– Кара, подойди, – зовет меня ректор, – сядь.

Других стульев в кабинете нет, только табуреточка, чтобы доставать книжки с верхних полок высокого стеллажа. Беру её и сажусь рядом с ректором.

Шереметев смотрит на меня, медлит с разговором. Шевелит пальцами и вдруг берет меня за руку. Пальцы у него сухие, прохладные, будто покрытые тонкой бумагой.

– Кара, – начинает он и вдруг заходится кашлем.

Вскакиваю, чтобы подать ректору воды, но он делает знак, чтобы села обратно. Успокаивает кашель и продолжает.

– Кара, у нас к тебе серьезный разговор.

– Я вся внимание, господин ректор, – говорю и чувствую, как поднимается волна тревожных мыслей.

Только теперь замечаю, что все трое смотрят на меня неотрывно, испытующе, с легким сомнением. Будто думают «А стоит ли говорить этой девочке?».

– Твоя сестра, Флорина, – говорит ректор, – вчера после ужина Дух-хранитель нашли её без чувств. Сейчас она в лазарете. Но мы опасаемся, что случилось худшее.

– Что же? – голос у меня дрожит, хоть я еще до конца не осознала услышанное.

– Флорина потеряла силы, – Луиза фон Скальва говорит отстраненно, будто вовсе нас не замечает, – её энергетические нити истончились и деградировали раньше, чем мы предполагали. Скажи, Кара, – смотрит она на меня, – насколько ты продвинулась в работе над дипломным проектом? На днях я видела в теплице зрелые плоды гуараны. Значит ли это, что скоро у тебя будет зелье?

– Значит!

Восклицаю, а сама готова выскочить на улицу и бежать со всех ног в теплицу – собирать урожай. Вспоминаю, что урожай за меня уже собрали и теперь у меня нет плодов. Настроение падает.

– Прекрасно, – с облегчением говорит ректор, – а то мы уже думали сообщить вашей бабушке о происшествии. Что ж, повременим, – на его изможденном веками лице появляется подобие улыбки.

Очень хорошо его понимаю. Я бы тоже не хотела приносить моей бабушке столько дурную весть…

– А Бахыт? Этот… фамильяр доложит ей при первой возможности!

– Бахыт, – покашливает ректор, – верит, что у тебя получится спасти сестру. Он обещал повременить с этой новостью и пока ничего не скажет госпоже.

Ничего себе! Бахыт будет молчать? Вот это уже что-то из ряда вон выходящее.

Наступает мгновение тишины. Смотрю на Луизу, на ректора. Похоже, это все.

– Я могу навестить Флорину?

– Можешь, но она без сознания, – отвечает Луиза, – Тебя оповестят, когда очнется.

Чувствую, как меня душат эмоции. Моя сестра лишена сил, нити повреждены, а значит, она теряет энергию. Жизненную в том числе. Она умирает! Неужели они думают, что я буду ждать? Конечно же я отправлюсь к сестре немедленно!

– Я могу идти? – едва сдерживаюсь, чтобы не убежать.

– Нет, – из угла выходит Зинаида.

Ведьма откидывает на спину собранные в хвост длинные волосы. К её губам прилипла уже знакомая мне доброжелательная улыбка. Интересно, насколько улыбка настоящая?

– Скажи, Кара, где ты была прошлым вечером?

Смотрю в блестящие глаза с длинными, неестественно изогнутыми ресницами. Улыбка на её алых губах больше не кажется мне дружелюбной. Она – сотрудница Министерства Магии. Задала вопрос и я обязана ответить. Лгать нет смысла. Малейшую ложь она распознает.

– Была с Лерееной и Хессой, – не стесняюсь волнения – в моей ситуации любой запереживает, а вот излишняя уверенность вызовет подозрение.

– Значит, с сестрами? Не с женихом? – Луиза пристально изучает мою фигуру, останавливается на лице, – вы работали над дипломными?

Смело подтверждаю, что Диона с нами не было. В конце-концов мы с ним перекинулись парой слов. Не хочется впутывать его в… пока сама не поняла, во что. Но это «что» вызывает у меня приступы тревоги.

– В таком случае, Кара, – говорит ректор, – тебе стоит немедленно отправиться к нему и высказать свои соболезнования.

– Соболезнования?

По лицам никак не могу понять, шутка это или… проверка? Может, они ждут моей реакции?

Ректор снова берет меня за руку.

– Кара Ос… Небесная. В этом году у нас строгие правила анонимности. Но есть ситуации, когда ими можно пренебречь. Сейчас именно такой.