Love of My Life. На всю жизнь - Луиза Дуглас

Лука и Натали должны были пожениться в канун Рождества. Мы с Лукой начали встречаться в конце октября. К началу ноября мы стали любовниками. В конце ноября Лука сказал мне, что наши отношения — это нечто большее, чем прощальный загул мужчины, который скоро должен жениться.

Невероятно холодная осень приближалась к концу, и наступала зима, обещающая побить все рекорды низких температур. Мы с Лукой проявляли чудеса изворотливости, чтобы побыть наедине. В Портистоне это было практически невозможно. Несмотря на холодность и откровенную враждебность со стороны Анжелы и Натали, я очень часто бывала в «Маринелле». Я испытывала непреодолимую потребность постоянно быть рядом с Лукой. На работе в «Уосбруксе» я грезила наяву и манкировала своими прямыми обязанностями. Однажды в субботу, после того как я чуть не сорвала работу в отделе стеклянных изделий, менеджер даже отослал меня домой, сказав, что от меня все равно нет никакого толку. Он решил, что я заболела гриппом, но на самом деле накануне вечером мне удалось незаметно провести Луку в свою спальню, и мы не спали ни минуты. Правда, страх быть обнаруженными значительно подпортил нам удовольствие. Я вздрагивала от каждого скрипа половиц нашего старого чопорного дома, от каждого порыва ветра. Мне все время казалось, что я слышу шаги матери.

Мы знали, что рано или поздно наша тайна будет раскрыта. Бесконечное стремление быть вместе толкало нас на безрассудные и опрометчивые поступки. В одно из воскресений мы занимались сексом прямо в крохотном заднем дворике «Маринеллы», после чего Лука отправился обслуживать группу туристов, приехавших на автобусе из Литама. В другой раз, когда Натали и Анжела уехали в Уотерсфорд, чтобы сделать заказ на свадебные фотографии, Лука вызвал меня на пристань и, несмотря на жуткий холод, мы занимались сексом в моем старом убежище под пандусом. Лука пришел туда прямо в форменной одежде «Маринеллы», и когда он уходил, его брюки были безнадежно испорчены машинным маслом и водорослями. Иногда ему удавалось вырваться в Уотерсфорд, и тогда мы проводили восхитительных полчаса в салоне его старенькой машины. Мы никогда не говорили о будущем.

Мы почти никогда не разговаривали. У нас просто не было на это времени. У нас не было мобильных телефонов, у нас не было возможностей, у нас не было уединения, но ничто не могло помешать нам быть вместе так часто, как только возможно.

Впоследствии все решили, что мы заранее все продумали и распланировали, но это было не так. Я никогда не задумывалась о будущем. Я жила только настоящим, потому что была уверена, что это единственное, что мне отпущено судьбой.

В декабре в «Уосбруксе» было очень много работы. Менеджер постоянно просил меня задерживаться и работать сверхурочно, и я всегда соглашалась, потому что, во-первых, мне нужны были деньги, чтобы как можно скорее сбежать из Портистона, во-вторых, это отвлекало меня от мыслей о предстоящей свадьбе Луки. Кроме того, задерживаясь на работе, я оттягивала возвращение домой. Наплыв посетителей был огромным, и мне это нравилось, хотя часто наши клиенты покидали магазин в предобморочном состоянии, а кражи приняли угрожающие масштабы. В сумках представительниц среднего класса, которые были постоянными клиентками «Уосбрукса», исчезали горы товаров. Меня тошнило от непрестанно играющей в магазине рождественской музыки, но мне нравилась предрождественская суета. Мне нравилось наблюдать за тем, как красноносые покупатели, у которых было мало времени и денег, отчаянно пытались найти идеальные рождественские подарки для своих близких. Мне нравилось выходить из магазина на темную зимнюю улицу и видеть, что весь город украшен яркими светящимися гирляндами. Иногда на эстраде в центре города оркестр Армии спасения исполнял рождественские гимны, а как-то раз я видела, как мимо магазина на моторизованных санях проехал Санта-Клаус. Он пригоршнями разбрасывал конфеты и, словно королева, махал прохожим рукой. Сопровождавший его эльф сообщил мне, что они собирают пожертвования в благотворительный пожарный фонд.

Я ощущала постоянный приток адреналина. Мне везде мерещилось лицо Луки. Иногда я видела перед собой его широкие плечи, его непослушные волосы, или то, как он стоит, слегка расставив ноги и засунув большие пальцы рук в карманы джинсов. Тогда я срывалась с места и бежала вслед только для того, чтобы обнаружить, что это не Лука, а кто-то даже не очень на него похожий.

Из-за того, что я неизменно пребывала в состоянии сексуального возбуждения, мои глаза сияли, а со щек не сходил легкий румянец. Никогда в жизни я не пользовалась большим успехом у мужчин, чем теперь. Молодые люди постоянно заигрывали со мной. Одни вежливо приглашали на чашечку кофе в обеденный перерыв. Другие — те, которым я отдавала предпочтение — широко улыбались, говорили комплименты и поддразнивали меня, чтобы в конце концов набраться храбрости и пригласить меня выпить после работы. Более взрослые мужчины пытались делать мне подарки. Сотрудники тоже постоянно проявляли по отношению ко мне знаки внимания. Я вежливо благодарила всех и объясняла, что у меня есть парень. А потом, перед рождественской вечеринкой для персонала, я поняла, что сама загнала себя в угол, потому что мне не с кем было на нее пойти. Ведь Лука не принадлежал мне, он принадлежал Натали.