Звезда Востока - Аннет Клоу

– Дженни, прости меня, пожалуйста. – Летиция испытывала искреннее раскаяние. – Я провинилась перед тобой. Посмотри, как ты расклеилась! Волосы спутанные, словно ты их не расчесывала целую неделю. Я постараюсь исправить положение! Сейчас мы поедем в тот дом, где находится твоя малышка, и поговорим с этими людьми! Хорошо? Ну, что ты молчишь, Дженни?

– Я уже потеряла надежду вернуть Энн, мисс Картер! – Голос у женщины был хриплый и немного гнусавый – от нескончаемых слез у нее заложило нос. С отчаянием глядя на женщин, она прошептала: – Они сказали, что внесли большие пожертвования в монастырь и приют. И хотят, чтобы деньги им вернули! Тогда они возьмут другую малышку. Они опять внесут пожертвования и возьмут другую малышку. Но у меня нет ста фунтов, мисс Летти! – Дженни снова отчаянно зарыдала. – Я не поеду домой без моей крошки!

– Дженни, соберись. И прекрати плакать! Я тебе пообещала помочь? Скажи, неужели ты не веришь мне? – Летиция заставила Дженни подняться. – Иди умойся и приведи себя в порядок! А мы с Элис – надеюсь, она не откажется поддержать нас с тобой – наденем шляпки, и будем ждать тебя в фургоне возле парадной двери.

Дженни недоверчиво посмотрела на Летицию.

– Вы не обманете, мисс Картер?

– Господь свидетель, Дженни, я никого никогда не обманывала. Пойдемте, мисс Стейк. – Летиция заспешила по лестнице в свою спальню. Элис едва успевала за ней. В гардеробной Летиция сама выбрала три самые простые шляпки от солнца. – Захватим и для Дженни, мисс Стейк.

Дженни выскочила из-за угла дома и помчалась к экипажу со всех ног. Она, словно ребенок, спешила, боясь, что ее оставят дома. Фургоном управлял Юнь Чан. У китайца был такой строгий вид, словно он исполнял важное поручение.

Поездка прошла без особых осложнений. Увидев мисс Картер в собственной гостиной, чета Паркеров согласилась вернуть Энн без особенного сопротивления. Летиция собиралась им компенсировать затраченные на пожертвования деньги, но Элис неожиданно остановила ее:

– Мисс Картер, можно я возмещу пожертвования! Я многому научилась у вас. Пусть это будет мой первый благотворительный взнос на счастье Дженни и Энн. Я так хочу, мисс Летти! Позвольте? В память о моей дочке.

Женщины сгрудились, ожидая, когда девочку вынесут. Они ждали появления няни с ребенком, словно благодатного дождя с небес. Няня вынесла Энн в плетеной корзинке.

– Энн! Детка! – Дженни кинулась к няне, которая вынесла корзинку с новорожденной и поставила на стол в тени навеса. Девочка шевелила губками и довольно кряхтела.

– У твоей малютки прекрасный аппетит, Дженни! – Полная негритянка улыбалась, показывая ослепительно белые зубы и сверкая черными глазами. – Ты, наверное, не сцеживала молоко, пока девочки не было?

– Сцеживала, миссис… – Дженни вопросительно и благодарно смотрела на няню. – Я не знаю вашего имени, простите! Вы миссис…

– Мисс Эстер Мортон.

– Вы замечательная няня, мисс Мортон! – Дженни кинулась к ней, желая поцеловать ее пухлую ладонь, но негритянка смущенно спрятала руки за спину.

– Я вынянчила десятки младенцев. Многому меня научил доктор Картер. Он редкий специалист в своей профессии! Мужчина, а как добр и обходителен. Как любит младенцев! Пойдемте, я провожу вас немного, попрощаюсь с малюткой Энн. Хорошая, здоровенькая девочка! Такой бы любой отец гордился! Господь будет милостив к ней, вырастет она красивой, как ты, Дженни! Станет замечательной женщиной, выносит и родит не одного жителя Нового Света.

– Я возвращаюсь в Британию, мисс Мортон. – Дженни радостно прижималась губами к розовой щечке новорожденной. – Детка моя! Солнышко! Агнец Божий!

Няня вынула малютку из корзинки, взяла на руки и, когда все вышли на крыльцо, а Дженни устроилась на самом удобном месте в фургоне, бережно положила Энн на колени матери.

– Расти здоровенькой, Энн. Правда, мы звали ее бэби Кэтрин. Мои хозяева все равно возьмут другого малыша. У них уже есть два приемных мальчика, они подросли, вот-вот пойдут в школу! – Эстер Мортон все говорила и говорила, и было видно, что ей очень жаль расставаться с крохой, которую она искренне полюбила.

Когда фургон тронулся с места, негритянка поднесла к лицу край белоснежного фартука, смахнула слезы и долго стояла на обочине дороги под раскидистой акацией, глядя вслед повозке большими печальными глазами.

Дженни расстегнула кофточку, стыдливо обнажая грудь. Энн, почувствовав запах материнского молока, довольно зачмокала розовыми губками, пуская пузыри. Все дружно рассмеялись. Даже Юнь Чан сдержанно улыбался, время от времени поглядывая на присмиревшую мать малютки.

Во дворе особняка царило оживление. Возле всех входов разгружались повозки, фургоны и коляски. Ставни на втором этаже открыли. В распахнутых окнах колыхались занавески. Особняк оживал снова.

– Что такое? – Летиция выскочила из фургона, удивленно озираясь. – Что случилось?

Похоже, с плантации выехали все, кто мог! Даже ее служанка Мэри.

– Мэри, как ты оказалась здесь?

– Вы же сегодня обручаетесь, мисс Летти. Уже все оповещены. Вот нас всех и привезли сюда. Правда, что скоро ваша свадьба, мисс Летти?! – Служанка сняла с повозки корзину яиц и осторожно понесла на кухню.

– Элис, – Летти робко смотрела на бывшую служанку, – может быть, вы с Дженни выберете себе гостевые комнаты на втором этаже?

– Спасибо, мисс Летти! Думаю, я вам здесь уже не нужна. Мы с Дженни и Энн отправимся в гостиницу, закажем себе двухместный номер. Новую жизнь нужно начинать в другом месте – правда, Дженни? – а не там, где тебя считали преступником. Всего доброго, мисс Летиция!

Дженни не ответила, не сводя сияющего взгляда с дочки. Ей не было сейчас ни до кого дела. И Летиция почувствовала облегчение, словно с души ее свалился камень.

Юнь Чан подождал, пока Элис вынесла из дома свой небогатый скарб, и тронул лошадок. Повозка мягко покатилась по песчаным дорожкам сада.

– Доброго пути! – Летиция направилась в дом и поднялась на второй этаж. В коридоре было тихо и безлюдно. Она шагала к своей спальне, намереваясь принять душ после поездки по раскаленным улицам Джилонга.

Летиция остановилась напротив двери в спальню и невольно вздрогнула. Из комнаты Климентины доносились тихие звуки. Казалось, там кто-то горько плакал. Летиция замерла, чутко прислушиваясь. Сердце сжалось от неясной тревоги. Дверь в комнату сестры оказалась запертой изнутри. Летиция осторожно постучала.

– Климентина, ты здесь? Приехала? Климентина, ответь, пожалуйста.

За дверью воцарилось молчание. Доносилось лишь еле слышное приглушенное шмыганье. Летиция продолжала деликатно взывать:

– Климентина, открой. Я знаю, что ты здесь, знаю, что все приехали из Аплби. Меня собираются обвенчать, но я об этом пока ничего не знаю! Клянусь тебе!