Пожалеть розгу - Мари Секстон

неделю, но это помогло. Она также предоставила ему доступ к аккаунтам «Тап Хаус» в социальных сетях. Большинство твиттов и сообщений, которые она получала, были от людей, интересовавшихся, будет ли Эйвери играть в этот вечер, и она сказала, что было бы проще позволить Эйвери ответить на них самому.

Эйвери играл почти каждый день, и каждый день люди приходили послушать его. Иногда посетители были так заняты разговорами друг с другом, что почти не слушали. В такие дни Эйвери рано отходил от фортепиано и проводил время за разговорами со своими новыми друзьями. В другие дни все здание подпевало ему, пока ему не приходилось торопиться, чтобы успеть на последний автобус домой. В любом случае, он выходил из «Тап Хаус», довольный своей жизнью.

Но потом ему приходилось возвращаться домой.

Каждый раз, входя в парадную дверь, он чувствовал на себе подозрительный взгляд Грея, провожавший его. Он почти физически ощущал беспокойство Грея, связанное с его новыми занятиями.

На каком-то уровне он понимал, что держать это в секрете глупо. Но он не знал, что будет делать, если Грей попытается все разрушить. Он чувствовал себя отчаянным защитником своего новообретенного счастья, но ему хотелось, чтобы это не заставляло Грея смотреть на него так, как он это делал, с подозрением, заставляющим уголки его великолепных губ опускаться.

В некоторые дни Грей приходил домой раньше Эйвери. Когда это случалось, Эйвери проводил большую часть вечера в своей импровизированной спальне, слушая музыку и планируя свой плейлист на следующие несколько дней. Но иногда Эйвери приходил домой первым. Эйвери это нравилось, потому что тогда он, по крайней мере, мог посидеть в гостиной или, может быть, поиграть в приставку. Грей мог сердито посмотреть на него, когда входил в дверь, прежде чем отправиться в домашний тренажерный зал в своем гараже. В последнее время он постоянно занимался спортом. Эйвери был почти уверен, что это был всего лишь способ избежать встречи с ним, что было весьма прискорбно. Но все эти дополнительные упражнения, безусловно, окупались другими способами. Тело Грея, и без того горячее, чем в аду, было еще более потрясающим, чем когда-либо.

И все же Эйвери хотелось, чтобы все было по-другому. Он хотел, чтобы Грей не ненавидел его так сильно. Каждый вечер он сидел в своей комнате, размышляя, сможет ли он наладить отношения между ними, но понятия не имел, с чего начать.

Он размышлял именно над этой проблемой, ожидая возвращения Грея домой, когда в дверь позвонили. Эйвери был удивлен, обнаружив Дерика на крыльце своего дома. Он не видел Дерика со дня его наказания. Они оба страдали от похмелья. Дерик выглядел плохо, но почему-то сейчас еще хуже. Левая сторона его лица была опухшей и красной. Эйвери не сомневался, что к утру появятся синяки. Глаза Дерика были красными и опухшими от слез.

- Что случилось? Бенни тебя ударил?

Дерик поморщился, прикусив губу.

- Я не хочу говорить об этом, ладно? Мне просто нужно где-нибудь переночевать.

Эйвери впустил его.

- Грея сейчас еще нет. Мы можем спросить его, когда он вернется домой.

- Спросить его? - Сказал Дерик. - Ты должен спросить его, можно ли мне остаться на одну чертову ночь?

- Это его дом.

- Ты ведь тоже здесь живешь, верно?

Эйвери вздохнул. Теперь Дерик узнает, что Эйвери и Грей больше не спят в одной постели. Он задумался, стоит ли кладовая выше или ниже шкафа для метел Гарри Поттера в общей схеме дерьмовых спален. Как бы по-детски это ни звучало, он не хотел, чтобы Дерик знал об этом.

Они не разговаривали несколько недель, но не прошло и минуты, как соперничество в их отношениях дало о себе знать.

- Я уверен, что все будет хорошо, - сказал Эйвери, надеясь, что Грей не выставит его лжецом. Он пошел на кухню, насыпал несколько кубиков льда в чистое кухонное полотенце, и они устроились рядышком на диване.

Дерик приложил упаковку к левому глазу и внимательно посмотрел на Эйвери правым.

- Что, черт возьми, случилось с твоими волосами?

- О, - Эйвери дотронулся до них, как будто мог почувствовать оранжевые и желтые оттенки. - Ничего. Я подумал, что пришло время перемен, вот и все. А что? Тебе не нравится?

- Блонд был лучше.

Эйвери нахмурился. Тейлору и Чарли, похоже, понравился оранжевый. Возможно, они лгали. А может, Дерик просто хотел уколоть. Ему хотелось бы знать, что думает Грей, но Грей в последнее время почти не обращал на него внимания.

Впрочем, в любом случае это не имело особого значения. Пока что он был оранжевым.

Дерик взял один из неизменных журналов Грея.

- «Горный астролог»? Он верит во все это?

- Я так не думаю, нет.

- Тогда откуда у него это?

- Честно говоря, я не знаю.

Дерик отложил журнал и взял «Воспоминания».

- Разве это не для пожилых людей?

- Наверное. - Однако Эйвери не хотел, чтобы Дерик добрался до «Утра с Иисусом» или «Преппера», поэтому он собрал журналы и запихнул их в нишу под кофейным столиком. Он указал на глаз Дерика. - Как долго это продолжается?

Дерик пожал плечами, как будто вопрос был несущественным.

- Это был несчастный случай, на самом деле. Я сказал то, чего не должен был говорить. - Он посмотрел на Эйвери. - Я ничего о тебе не слышал.

Это прозвучало как обвинение. Эйвери ощетинился.

- Ну, я тоже от тебя ничего не слышал. - С другой стороны, по правде говоря, он не сильно скучал по Дерику.

- Чем ты занимался? - Спросил Дерик. - Ты никогда не в сети.

Первой реакцией Эйвери на этот вопрос было волнение. Ему нравилась его новая жизнь. Ему нравилось все в «Тап Хаусе» и его место в нем. Он любил Роберта, Эмили, Мэгги и даже Корал. Но он обнаружил, что колеблется. Он хотел делиться этим с Дериком не больше, чем с Греем. Если бы он рассказал Дерику, тот, несомненно, появился бы. Возможно, он даже привел бы Бенни. И почему-то при мысли о том, что кто-то из них будет там, у Эйвери внутри все перевернулось. Он нашел что-то новое, яркое и веселое. Он не хотел, чтобы остатки его старой жизни портили его новую.

- Ничего, - ответил Эйвери. - На самом деле, я ничем не занимался. Просто пытался закончить свои общественные работы.

- Но почему ты никогда не онлайн?

Эйвери пожал плечами.