Триумф в школе Прескотт - Кейтлин Морган Стунич

Хочешь присоединиться к нам, не так ли, любовничек? — Хаэль продолжал встряхивать свою футболку, пока смеялся над Аароном. — Слышал, ты и Вик показали себя как профессиональные рестлеры в командной игре: все эти фальшивые драки, вся эта ненужная драма, но чертовски хорошие актеры, когда пришло время.

— Я имел ввиду в поездку, ты гребанныймудак, — хмыкнул Аарон в ответ, открывая коробку с розовыми пончиками на столе.

— Все еще не можешь правильно материться, — присвистнул Хаэль, качая головой. — Мудак? Ты англичан или что? Скажи «головка от хуя». Подонок. Что-то другое, — он свернул американской, белозубой ухмылкой в мою сторону, а потом переместил свое внимание на Каллума. — Но хорошо, ты не хочешь втроем со мной. Что скажешь, дружище? Тройничок?

Кэл мрачно посмеялся, присев на столе, несмотря на издающиеся из него скрипы. Он взял пончик из коробки и поднес его к своему прекрасному рту.

— Я снизу, — сказал он, переместив внимание на Оскара. Я оценила его за невозмутимость, когда он поднял свой серый взгляд на голубой взгляд Кэла, как будто он не думает о сексе втроем. Как он может? Со всеми нами в согласии о текущем статусе наших отношений, что открывало чертовски много возможностей. Разные комбинации. Интересно, думал ли кто-то из парней про том, чтобы коснуться другого члена Хавок? — Что насчет тебя, О?

Оскар лишь уставился на Каллума в ответ, а потом переместил свой взгляд на меня, а затем опустил его обратно на экран своего iPad. Я приняла его внезапное, отчаянное молчание за да.

— Господи, — пробормотал Вик, закатывая глаза, когда тоже взял пончик. — Кучка извращенцев. Если вы собираетесь выйти, то сделайте это сейчас. Мы не можем опоздать на похороны, — Виктор одарил меня взглядом, который говорил, что он понимал, как важны для школы Прескотт были Стейси и ее наследие.

Это было бы расценено невероятно грубо и совсем анти-Прескоттно, если бы он не почтил память альфа-самке из Юга.

— Погнали, Блэкберд, — сказал Хаэль, хватая со стола ключи от Эльдорадо. Он даже добавил на удачу розовую кроличью лапку к этой чертовщине. — Надень свои кожаные штаны, и встретимся на улице.

— Заметано, — сказала я, выхватывая пончик, когда Аарон потянулся и схватил меня за запястье.

— Я бы сделал это, — сказал он, пока Хаэль выглядывал из-за его спины и еще немного посмеялся. Это не остановило Аарона от того, чтобы произнести, что он хотел сказать. Такой вот он: если он чувствует что-то по поводу чего-то, то не отпустит это. — Занялся бы сексом втроем…или чем-угодно еще раз с тобой. Чем-угодно. Учитывая то, как мы к тебе относились, это меньшее, что ты заслуживаешь.

Аарон отпустил мою руку и ушел, пока Хэль заливался смехом, а Каллум хихикал. Он пронесся мимо них, бросая им знаки внимания через плечо, прежде чем выскользнуть на улицу и захлопнуть за собой дверь.

— А ты? — спросила я Оскара, потому уже знала, что сказал бы Вик. Скорее всего, он бы сделал это, но он не очень-то и любил делиться мной. И он мне нравился таким, мне нормально. — Пока ты отвечаешь на сложные вопросы: когда я смогу начать называть тебя О? Это мило, мне нравится.

— Мм, давай начнем с ответа на второй: никогда. Для тебя должно быть «мистер Монток», — моя очередь фыркнуть, но, по крайней мере, я получила от него натянутую улыбку, а потом он покачал головой и поправил очки наверх. — Посмотрим насчет первого.

— Да брось же, О, не то, чтобы тебе не понравилось трахать меня в гробу в похоронном бюро. Это должно что-то значить? — кричала я, когда он ушел, поднимаясь по лестнице, чтобы, бесспорно надеть костюм на похороны.

В итоге Хаэль и Каллум в два раза больше разразились смехом на кухне, и до меня дошло, насколько у нас извращенная жизнь… но как сильно я ее люблю.

И что я на самом деле сделаю что угодно, чтобы защитить ее.

* * *

Похороны Стейси Лэнгфорд — это дикое, красочное событие, на котором присутствовали девушки в мини-юбках и блестках, а их лица раскрашены во всей красе Прескотта. Цвета помады с названиями вроде «Грязный роман» или «Убийца копов» украшали уста некоторых из самых плохих сучек, когда-либо ступавших на территорию помойки, которую мы называли старшей школой Прескотта.

Даже Скарлетт, мать ее, Форс была здесь.

Я лишь пялилась на ее покрашенные в два цвета волосы через парк, заметив трех громил, которые, казалось, были приклеены к ней.

Еще одна женщина с гаремом, которая, так получилось, училась в той же дерьмовой школе, что и я. Я впечатлена. Видимо, у нас в южной части они крепкие, да? Часть меня хотела подкатить к ней, спросить у нее совета, узнать, как оно устроено в реальном мире, когда ты встречаешься, трахаешься с больше, чем с одним мужчиной, и любишь их с яростью, которая тебя пугает.

Я потерла висок двумя пальцами, когда Вера, правая рука Стейси, встала рядом со мной. Не дальше, чем на метр, передо мной стоял белый гроб с розовой обивкой, который мы с Оскаром «выбрали» в похоронном бюро. Веки Стейси были закрыты, а ее лицо изуродовано. Даже сейчас, стоя на лужайке на кладбище Прескотт Вэлли, я закрыла глаза и увидела, как все это снова заиграло яркими, наказывающими красками.

— Ты Стейси Лэнгфорд?

— Кто, блять, хочет…

Пуля, мозг, тело, падающее на пол.

Я прикусила нижнюю губу, пробуя сладкий воск помады, оттенок которой назывался «Сладкие зайки». Он буквально на вкус был как пчелиный воск и нежные летние деньки, проведенные у ручья.

— Гребанная трагедия, не так ли? — спросила Вера, ее сбритые рыжие волосы собраны в ряд узоров, один из которых, так уж получилось, представляет собой заглавную букву «С». Стиль ее макияжа и ногтей напомнил мне о прошлогоднем зимнем празднике, когда ее поймали на краже платья, и в итоге она пришла на танцы в своей поношенной