Забава. Сбежавшая невеста - Натали Берд

больше думать не мог. Только ты нужна стала. Не мог задержаться, возвращаться надобно было. Но слово себе дал, что моей будешь. Прошло время, Забава, вроде как успокоилась. Пока Димитрий в нашем городе не появился собственной персоной. Заставила меня клятву дать, что не выдам, бутылек заветный дала, приказала его напоить. Я тогда поинтересовался, что это такое, а когда узнал, что он память стирает, то и себе попросил, клянясь в верности до самой гробовой доски Забавы.

Вскочил Ставр, выдавая крайнюю степень волнения, прошелся по нашей темнице, грязными сапогами, портя чистый ковер, вернулся обратно, на стул усаживаясь, и продолжил: - Аксиньюшка, люблю тебя больше жизни! Прости, что память твою стер, голоса лишил, но ведь вернул же все! Прости! – воскликнул, соскальзывая со стула и падая перед женщиной на колени.

Судорога прошла по лицу Аксиньи, как во что-то мерзкое окунулась, опустила глаза, прикусывая пухлую губу, пытаясь с эмоциями совладать, а когда взор на Ставра обратила, то, кроме нежности бесконечной, ничего не было, только руки, судорожно вцепившиеся в подол юбки, выдавали, но мужик этого не заметил.

- Прощаю! – прошептала едва слышно.

-Люба моя! – кинулся Ставр к ней, обнимая колени. – Скоро мы с тобой навеки связаны будем, - проговорил, целуя кончики ледяных пальцев.

- Только условие у меня есть! – продолжила она. – Хочу, чтобы Димитрий меня вспомнил и сына своего тоже.

Теперь пришла очередь мужчины брезгливо морщиться: - Ну а как же, давно вспомнил! Ровно в тот момент, когда я тебя к себе забрал. Чары же не навечно на нем лежали. Все он помнит, да только поздно уже!

- Тут ты прав! Устала я. Поздно, отдохнуть нужно.

Мужик вскочил с колен, поклонился в пояс и, пробормотав что-то об отдыхе, выбежал из нашей клетки, оставив одних.

- О, Велес! – вскричала Аксинья, пряча лицо в ладонях. – Значит, не виноват Димитрий, опоен был?

- Нам и правда отдохнуть нужно. – Присаживаясь рядом с подругой и осторожно сжав ее холодные пальцы своими теплыми руками, осторожно предложила: - Давай немного поспим, после того как поедим. Ночью силы понадобятся. Только прости меня за все, что прежняя Забава натворила!

Удивленно взглянула на меня женщина, не ожидала, подумала и произнесла: - Прощаю! Не виновата ты. И ты себя прости!

Я согласно кивнула, и мы начали готовиться к ночному бдению, не зная чего ждать от судьбы.

Глава 64

Проснулись с последними лучами солнца, попадавшими к нам в темницу, перекусили припасенным с обеда и стали ждать, выпустив Серенького сначала пробежаться по коридору, а по возможности и нырнуть в дверь, ведущую на лестницу. Благо теперь знали, где она находится. Снова потерпев поражение, отправили его через окошко, найти спуск. Я приноровилась к зрению мышонка, теперь могла спокойно им управлять, попутно чем-то занимаясь, хотя особо и нечем было.

Чем темнее становилось в нашей камере, там неспокойнее на сердце. Утекали минуты, а везде царила гробовая тишина. Давно была занавешен волшебный камень, потушена лампадка, только светляки, тихонько вились под самым потолком темницы, едва рассеивая густой сумрак. Мы боялись лишний раз пошевелиться, чтобы ненароком не нарушить магических плетений, которые, возможно, уже начали плестись.

Я не заметила, как задремала, проснувшись от приглушенного восклицания, а затем сдавленного стона. Распахнув глаза, подорвалась на кровати, да опустилась тут же, без сил.

Около Аксиньи стоял Димитрий, судорожно сжимавший обмякшее тело в объятьях и нежно шептавший: - Очнись, женушка моя. Будет! Вернулся я. Живой и здоровый, помню все. Чего же ты?

- Положи ее. – Прошептала, подкрадываясь. – Не ровен час, услышат вас.

И уже совсем подойдя к нему, в самое ухо шепнула: - нас слышать могут, нельзя здесь разговаривать.

- Ну, ты даешь, ведьма! – воскликнул он довольно громко. – Все умеешь, а полог тишины выставлять нет?

Я застонала, схватившись за голову. Конечно! Забыла! Обучали меня этому!

Димитрий рассмеялся, заботливо укладывая жену, разогнулся, осмотрелся и спросил: - Когда он приходит? – голос, наполненный смертельной угрозой, дрогнул.

- Утром завтрак приносит. Только мы не знаем, когда оно наступает. Вон по мышонку и начали ориентироваться.

- О чем ты? – спросил, не сводя глаз с жены, хмурясь: - Как долго она без памяти может быть?

Я склонилась над подругой, потерла ей виски, холодные пальцы и отошла в сторону, чтоб не мешать супругам, встретиться.

Женщина распахнула огромные глаза, впиваясь в мужчину взглядом, помолчала немного и протянула тонкие руки ему навстречу.

Отвернулась, позволяя хоть на мгновение им остаться одним. За окном раздался грохот, Серенький юркнул в карман юбки и там затаился, а на улице продолжало грохотать, сотрясая остов башни.

- Пора нам. – Произнес Димитрий. – Забава, за тобой вернусь, не переживай!

Я кивнула, взглянув на календарь, на котором остался всего один нестертый день. Еще чуть-чуть и забирать из темницы будет некого. Зато все, что успела натворить Забава, исправлено! Хоть в этом я преуспела.

Обессиленно опустившись на ложе, закрыла лицо руками, едва сдерживая горькие слезы. Других спасла, а себя не успела.

Снова грохнуло, по коридору пронесся гул, и дверь в нашу темницу знакомо слетела с петель, рухнув на застеленный дорогим ковром пол. В образовавшийся проем вошел Макс с оголенным мечом, хмуро обвел помещение, осматриваясь, а потом впившись в меня взглядом: - Дождалась! – только и прошептал, а я с рыданьями кинулась в родные объятья.

Он подхватил меня одной рукой, прижал к себе и вышел из нашей клетки, все также зорко осматриваясь.

- Ты видела Ставра? – я замотала головой, не в силах и слова произнести, не веря, что последний вздох будет в объятьях любимого. – Ладно, верну тебя домой, а там разберемся. Только снова ждать придется. Недолго обещаю – Заулыбался он, нежно целуя в губы. – Держись только крепче.

Тошнота, скорость, крепкая рука любимого, вот и все, что запомнила, перемещаясь, а потом обжигающий поцелуй и шепот: - Свадьба завтра, день тебе на сборы. – И исчез, а я и попрощаться не успела. Больше ведь не свидимся.

Осталась одна посреди собственного двора. Ко мне с криками бежали Анна, Машенька, Егорка, а я стояла, оглушенная.

Тетушка, заметив недоброе, отправила ребятишек баню топить, а меня в дом увела, на лавку усадила и заставила все рассказать. Когда закончила, порывисто вышла, кликнула Илью, что-то ему проговорила, ко мне вернулась, приказывая: - Поднимайся, ехать нужно!