Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова

— Что «как»? — заворчала я.

— В последний раз ты щеголяла с открытыми ногами лет семь назад. И… как он?..

— Ты не хочешь этого знать.

— Ладно, я не хочу этого знать.

Хоть я и бубнила, как старая бабка, беседа мне определенно приносила удовольствие. С некоторых пор таких моментов беззаботного веселья, когда можно было расслабиться, ни о чем не думать, становилось все меньше. Раньше я старалась не брать слишком много миссий по уничтожению Пустых или поимке преступников, но чем чаще удавалось вырваться за пределы Серейтея, тем легче дышалось.

Восемь лет… какой-то ужас. Как могло так быстро пролететь время? Не понимаю. Казалось, только вчера я надрывалась от банальных тренировок по фехтованию, да шарахалась каждой тени. А сейчас… Сейчас факты таковы, что до вторжения Куросаки Ичиго с друзьями осталась, наверное, пара месяцев, не больше. Как я уже и говорила, благодаря званию лейтенанта мне дозволялось отслеживать распределение миссий, а также патрулей. Кучики Рукию отправили на легкое задание, которое могло быть завершено за два-три дня, но она отсутствовала практически неделю.

Что ж мне делать? Мне казалось, что восьми лет хватит, чтобы определиться с планом действий, определиться… со стороной. Ни черта. Хоть я и продолжала исполнять тайные поручения Айзена, видеть его истинное лицо, меня до сих пор мучили сомнения. Сомнения во всем. Потому что помимо психопата-капитана я успела привязаться к другим людям, они стали неотъемлемой частью моей жизни. Такая комфортная приятная обстановка… Удобство и привычный ритм жизни не просто расслабляли, но и подкупали.

В какой-то степени я ощущала себя счастливой. Но… Но. Всегда это чертово «но». Даже если бы и захотел выдохнуть, собраться с духом и сказать себе, что выбираю Серейтей, так просто не дать задний ход. Я подготовила несколько запасных вариантов и «подушек безопасности», но карты должны лечь настолько удачно, чтобы выйти сухой из воды, что я не знаю… Я по уши увязла в дерьме, которое нагородил Айзен. А хуже всего, что мужчина даже не пытался минимизировать последствия или обойти риски… о которых знала только я. Ибо едва я пробовала завести об этом разговор, он отказывался меня слушать.

— А ты не думаешь, что это его проблемы? Пусть сам и разбирается, раз такой умный.

— Это наши проблемы, Тобимару, — не согласилась я с занпакто.

Мы все чаще стали общаться вне внутреннего мира, моей реацу хватало, чтобы спроецировать образ парня в реальность, но видеть его по-прежнему могла только я. Сидя на лавке на заднем дворике госпиталя четвертого отряда, куда я сопроводила Окиту — а до этого час искала в полях, — наблюдала за людьми, что то и дело пробегали мимо. Некоторые пациенты грелись под солнцем, беседовали, пытались по-быстрому покурить, пока медики не поймали их с поличным.

Растянувшись на лавке, Тобимару лежал головой у меня на коленях, я поглаживала его по растрепанным волосам, хотя ощущала лишь теплое давление духовной энергии. Интересное чувство.

— Я не понимаю его… Он же прагматик, просчитывает все наперед, но не хочет ничего слушать о том, что будет, когда покинет Общество душ. Я не понимаю. Я ведь доказала ему, что это не плод моего воображения, а реальные факты.

— Может, его величество не хочет принимать, что какой-то шкет в конечном итоге одолеет его?

— Я не говорила ему напрямую, что он проиграет Куросаки во время битвы при Каракуре, но на мое заявление, такой жирный намек, что рыжий парень станет причиной его проигрыша… You know, ха-ха, спасибо, но без тебя разберусь.

— Ну… не так он говорил.

— Да, он сказал «я уважаю твое желание помочь, Хинамори, однако не стоит говорить мне о том, что я и так знаю… вариация будущего уже изменилась с твоим появлением». Или что-то в духе «я уже просчитал его появление, все идет по моему плану»… Блять, да нихуя по твоему плану не идет, я не про твой план говорю, в котором ты там распланировал жизнь Куросаки с рождения до прибытия в Серейтей!.. В жопу запихай свой план, я будущее видела!..

— Пх-ах, — усмехнулся парень, наблюдая за тем, как от напряжения у меня аж лицо побагровело. На мой колючий взгляд он снисходительно улыбнулся. — Ну, раз он не хочет ничего слышать и полагается только на свою гениальность, то отпусти это. Вот когда крокодил его за жопу схватит, тогда и посмеешься.

— Боюсь, что тогда мне будет не до смеха, — удрученно отметила я, подняв взгляд на прохожих вдалеке. — Корабль начал идти ко дну, Тобимару. И если я не сойду сейчас, я утону вместе с ним…

— Но ты же сама решила следовать за Айзеном.

— Темная сторона всегда заманчива, она как наркотик… он стал моим наркотиком, я теперь даже не знаю, как жить без него. То есть… — болезненно скривившись, я не без труда озвучила ироничную, и в то же время пугающую мысль: — Я оказалась еще в более глубокой заднице, чем настоящая Хинамори.

— Почему?

— Хинамори восхищалась созданным образом Айзена… а я… Я в восторге как от его ложной маски добропорядочного ответственного капитана, так и от лживой эгоистичной личности. Тот факт, что ему плевать на всех, как он искусно водит людей за нос, обманывает, использует — это настоящий талант. Даже меня. Он понимает мои слабости, что мне нужно, и дает это… Я прекрасно осознаю, что меня используют, но вместо того, чтобы оскорбиться, только и думаю о том, как ловко он все делает.

— Ну…

— Знаю, ты ожидал от меня большего.

— Я про другое, — задумчиво отозвался Тобимару, пряча от меня взгляд, и выглядел он весьма озадачено. — Не думай, что ты одна тут ведешь себя не столь трезво, как хотелось бы. Может, ты и не замечаешь, но…

— Но?

— Может, я ошибаюсь, — осторожно подметил парень, бросив на меня вопросительный взгляд, — но ты не замечала, что и отношение Айзена к тебе изменилось?

— Тот факт, что он не пытался меня грохнуть за последние семь лет, определенно радует. Хотя, была пара…

— Я не про это.

— А про что? — почувствовав, как раздражение кольнуло сердце, я с негодованием уставилась на занпакто. Сейчас и так меня раздирало от ненужных эмоций, и вот ложных надежд мне сейчас вообще не стоит рассматривать на горизонте.

— За последние три года я особо не увидел ни одной явной угрозы в твой адрес. Плюс ко всему ты стала достаточно сильна, и твое любопытство,