Не дразни меня - Ольга Сергеевна Рузанова

Вернувшись в свою комнату, закрываюсь изнутри и заворачиваюсь в плед.В груди невыносимо жжет.

Я такая дура!...

Раскладывая факты по полочкам в своей голове, реву.

Адам меня не простит. Литовские не из тех, кто дает второй шанс.

Немного успокоившись, я нахожу свой телефон и выбираю его в контактах.

Вдох - выдох, и нажимаю на зеленую трубку.

Длинные гудки как ввинчивающееся в ухо металлическое сверло. Жмурюсь от того, как это больно.

Вызов прекращается, но я нажимаю снова. Если струшу сейчас, не знаю, когда решусь в следующий раз.

Тихий щелчок и низкий хрипловатый голос в динамике.

- Да, слушаю.

Меня всю обсыпает мурашками. По щекам струятся слёзы.

- Адам?...

- Говори.

- Адам, нам нужно встретится. Это важно.

- Обратись к моему адвокату, Ярослава. Он представляет мои интересы.

- Без адвокатов, Адам, - восклицаю я, - Я хочу поговорить с тобой, пожалуйста!...

- Нам не о чем говорить. Пока, - произносит ровно и отключается.

Первое мгновение я не могу в это поверить. Истерично тычу пальцем в экран и трясу телефон, словно он отключился, потому что неисправен.

Потом отбрасываю его в сторону и молча раскачиваюсь на месте. Все правильно, да. Нечему удивляться. Я предала его своим недоверием и обесценила данное мне слово. Он этого не простит.

Вытираю слёзы пледом и перекатываюсь на живот. От его голоса внутри до сих пор что-то вибрирует. Я так тоскую.

Но скоро Адам со мной разведется, и наши жизненные пути больше никогда не пересекутся, потому что мы с ним из разных вселенных.

Он так легко выбросил меня из своей жизни, что когда-нибудь я начну сомневаться - а не был ли наш брак плодом моего воображения.

Почему я так не могу?!

Даже считая убийцей своего отца, я не смогла заставить себя ненавидеть его, вырвать его из своего сердца раз и навсегда! Потому что так не бывает. Нельзя ампутировать чувства одним движением скальпеля!

При условии, конечно, что эти чувства были.

Глава 51

Ярослава

- Что это? - спрашиваю в который раз.

Адвокат Литовского заметно раздражается, а я правда, ничего не соображаю. На столе передо мной кипа бумаг, среди которых какие-то соглашения и заявления.

- Это соглашение, которым вы подтверждаете, что не имеете друг к другу никаких имущественных претензий.

- Я не имею.... - шепчу тихо.

Адвокат, представляющий мои интересы, двигает эти бумаги к себе и, собрав их в стопку, аккуратно складывает в папку.

- Ярослава Евгеньевна ознакомится с ними в течение пары дней. После этого я свяжусь с вами.

- Да, заявление на расторжение брака будет подано нашей стороной.

- Я могу встретиться с вашим доверителем? - спрашиваю, встречаясь взглядом в тучным седовласым мужчиной.

Поправив воротничок белой рубашки, он отводит глаза.

- Адам Викторович не планирует присутствовать лично, но я передам ему ваше пожелание.

- Не нужно, - отзываюсь негромко.

Он уходит первым. Мой адвокат, Киселев Сергей Семантьевич, тоже поднимается со стула.

- Думаю, всё пройдет быстро, Ярослава Евгеньевна. Я проверю документы и пришлю вам на подпись.

- Хорошо.

- Среди них соглашение о неразглашении. Вы видели?

Киваю, снимая со спинки стула свою сумку.

Да, слышала что-то похожее. Я подпишу всё, что он хочет. После этого останется пережить развод, а потом... Потом я отсюда уеду навсегда.

Это должно помочь.

- С разводом тоже не придется ждать. Надеюсь, через пару недель всё закончится.

- Да, я тоже.

- Вас подвезти, или вы с водителем?

- Я за рулем.

Он вроде бы облегченно выдыхает и, попрощавшись, тут же исчезает. Я выхожу из здания делового центра следом. Останавливаюсь около парковки и смотрю по сторонам. На углу соседнего здания замечаю кофейню.

Через несколько минут занимаю столик в углу и делаю заказ. Пока его готовят, кручу телефон в руках.

От волнения потеют ладони, пальцы совсем непослушные. Раздумывая, провожаю взглядом снующих мимо широких окон прохожих. Это будет последнее, что я сделаю. Клянусь.

Нахожу контакт Лены, жму на вызов и, прислонившись спиной к мягкой обивке стула, прижимаю телефон к уху.

Она отвечает после второго гудка. Моё сердце проваливается в живот.

- Яра?...

По голосу понимаю, что она куда-то идет. Похоже на то, что быстро поднимается по лестнице и заходит в комнату.

- Привет, Лена. Как дела? - мой голос, как поломанная соломина, тонкий и надтреснутый.

- У нас всё хорошо, а у тебя?

- Как ты себя чувствуешь?

- Отлично. Всё в норме.

Наш разговор не клеится. Мы больше не родственницы, и поэтому общих тем не осталось. А с чужими Литовские личное не обсуждают.

- Лена.... - вздыхаю прерывисто, - Ты знаешь... я хотела поговорить с Адамом, но он, похоже, не хочет меня видеть.

Она молчит. Не опровергает и из сострадания не подтверждает мои слова.

- Ты не могла бы передать ему кое-что?

- Что?

Моё горло стягивает, и я некоторое время вынуждена бороться с подступающими слезами.

- Передай ему... скажи ему, что мне очень жаль. Я была не права.

- Ох, Яра!...

- Я обвинила его в ужасных вещах. Я не должна была этого делать.

- Я так сожалею!...

- Я надумала себе то, чего нет и не было, - говорю торопливо, чтобы не сорваться на слёзы, - А сейчас мне всё известно.

- Ян рассказал мне, да....

В памяти тут же всплывает то сообщение от него:

«Все вышло так, как мы хотели. Ублюдок сдох. Выдыхай, брат»

Теперь я понимаю его смысл. Мой отец самоликвидировался - Литовские выдохнули с облегчением.

- Я знаю, что они братья хотели его смерти, но к ней не причастны, - говорю тише, - Я обвинила их вслепую.

На некоторое время в трубке повисает пауза. Лене не понравилось, что я сказала?

- Передай ему, пожалуйста. И... прощай.

- Подожди, Ясь, не отключайся.

Возле моего столика появляется официант. С улыбкой ставит на стол чашку эспрессо и уходит. Я смотрю в окно и не дышу.

- Яся!... - слышу, как тяжело сглатывает, - Я не знаю, в курсе ли ты истории с мамой Адама и Яна, но, поверь, у них были причины не любить твоего отца.

- Я не в курсе, - шепчу в трубку.

- Боже... меня за это по голове не погладят!...

Я помню, что их мать не воспитывала их и постоянно живет в другом городе.