Отпуск в лотерею - Татьяна Рябинина

Вот теперь я поняла все. Абсолютно все. Каждую непонятную до сих пор мелочь. И уцепилась за главное - он в ремиссии. И может прожить еще долго.

- Я понял, что не могу тратить время на ненужные отношения, ненужных людей. На ненужные, неинтересные вещи. Через год умер отец, потом мать. Я очень тяжело это пережил, но потом жил уже без оглядки на кого-то. Материально мог себе позволить. Бизнес отлажен, требует только контроля. Путешествовал, занимался тем, что нравилось. Выбрал место, где захотелось жить. Да, вот это вот захолустье. Но мне здесь хорошо, спокойно. Может, надоест, переберусь куда-то еще. Поэтому и не покупаю жилье, а снимаю.

- Значит, я - ненужный человек? - это было горько, но… понятно. - Так ты подумал?

- Нет, - Ник повернулся и поцеловал меня. - Совсем не так. Я встречался с женщинами, но ни с кем не складывалось. Сначала было что-то на одну или две ночи. Но быстро понял, что больше не могу размениваться на мимолетное. То, что не дает ничего, кроме чисто физической разрядки. Думал, с Иванкой получится, но… нет, не вышло. Она просто не понимала, что я не могу жить… как все. Как будто впереди еще сто лет.

Странно, но я как раз понимала это. У меня ведь тоже бывало такое - ощущение, что времени осталось мало, что я теряю его зря, занимаясь не тем, общаясь не с теми людьми.

- Когда я увидел тебя, Кать… Тебя тогда снимали на закате. Это было так красиво. И прямо торкнуло что-то: вот она мне нужна. А вокруг тебя крутились эти… И я не знал, как подобраться. И есть ли вообще смысл - каких-то десять дней. Если бы не шторм… Ты оказалась такой, какой я тебя себе и представлял. Мне не надо было много времени. Влюбился, как… Не знаю, как кто. Как мальчишка? Но мальчишкой я так не влюблялся. Нравились девчонки, но уж точно не так. И я очень хотел быть с тобой. Может, надо было сразу обо всем рассказать, но… Смешно сказать, боялся, что ты испугаешься. Как Наташка, моя невеста. И когда предложил остаться в Тувалу…

- Я правда испугалась тогда, Ник, - я потерлась лбом о его плечо. - Растерялась и испугалась. Все это прозвучало как… не знаю… то ли стеб, то ли бред. Ну правда. А давай останемся тут, в одних трусах и с паспортами, а потом попремся так через полмира. Если бы ты знал, как я себя ругала. Могла ведь сказать, что хочу, но у меня рекламный контракт.

- Я так и понял, что ты испугалась. А если бы рассказал все? Подумал тогда: как жаль, но ничего не поделаешь. Значит, просто проведем эти дни вместе. Думал, что вернусь домой и буду жить дальше. Но… не получалось, Кать. Сколько раз хотел написать и каждый раз тормозил. Скрыть было бы непорядочно. А вешать на тебя такое… Рецидив может случиться в любой момент. Или не случиться. Бомба с часовым механизмом. Но когда ты написала сама, не смог не ответить. Подумал так: если согласится приехать, расскажу все. И будь что будет.

***

- Кать, я тебя не тороплю.

- Так я и не тороплюсь.

Слизнув с ложки пенку капучино, я зевнула шире плеч. Вот теперь спать хотелось так, что готова была пристроить голову прямо на стол. Теперь – когда больше никаких неясностей не осталось. Кроме, конечно, того, что дальше, но это… да, это другое. Это потом. Когда проснусь.

Когда Ник сказал все, я просто поцеловала его. Говорить не было сил, слезы жгли глаза. Взяла за руку, и мы пошли дальше. До самого конца пляжа. А потом обратно. На набережной зашли в маленькую «пекару», где оглушительно пахло свежемолотым кофе и выпечкой. И снова никого.

Откуда-то из-за занавески на звон колокольчика вышел пожилой мужчина в белом фартуке, кивнул мне, заговорил с Ником. Зафырчала кофеварка, на столовский пластиковый поднос приземлились две чашки кофе и тарелка с круассанами. Ник отнес его на один из трех столиков.

- Я здесь обычно завтракаю, - сказал он. - Хозяина зовут Горан. Может, хочешь еще чего-нибудь? Осторожно, круассаны горячие.

- Нет, спасибо.

Я откусила уголок, малиновая начинка потекла по подбородку. Ник перегнулся через стол и слизнул ее. Горан показал большой палец.

- Ты здесь всех знаешь? - спросила я, собирая пенку ложкой.

- Почти.

Я знала, что отвечу ему. Но чтобы ответить, мне нужен был вопрос.

Чего он хочет от меня? Чтобы просто осталась с ним? Или чтобы вышла за него замуж?

Но Ник сказал лишь то, что не хочет меня торопить. Ну и ладно. И я правда никуда не торопилась. Родителям соврала, что еду в гости к друзьям. Только Вика знала, к кому я поехала на самом деле. В Хорватии могла прожить по туристической визе три месяца, работа не поджимала. Время… есть?

А времени-то может и не быть. Ник прав. Впрочем, как и у любого другого человека. Сегодня жив и здоров, а завтра… Мне надо научиться у него жить так, как будто завтра может и не наступить. Брать от сегодня все, что оно способно дать.

Поэтому ждать вопроса не буду. Но сначала высплюсь.

Дома я даже не успела раздеться, когда мне что-то уже начало сниться. Забрались под одеяло и обнялись так же крепко, как тогда, на лайнере. Кровать здесь, конечно, была широкая, никто бы не свалился, но так тепло и уютно. И спокойно.

Когда я проснулась, уже наступил вечер. Ник не спал. Лежал рядом и смотрел на меня, подперев голову рукой.

- Ник, я… хочу быть с тобой.

И это оказалось даже не страшно!

- И я хочу, чтобы ты была со мной, Катя, - он провел пальцами по моей щеке. - Спасибо тебе. А как же твоя работа?

- А, стол и стул - вот моя работа. Диван тоже сойдет. Помнишь, я говорила, что я хочу книги писать? И ты еще сказал, что надо попробовать? Так вот я попробовала.

- Правда? - улыбнулся Ник. - И как?

- Пока не знаю. Только пишу. Никуда еще не выкладывала. Но мне все равно нравится. Даже если их никто не будет читать, кроме меня самой. А еще статьи. И блог. Тревелог. Копеечки капают. Вот про Белград напишу. И про Трп…

- Трпань.