Мой (не)любимый чародей - Арина Феникс

— Что? Но ведь ты… — я вскочила на ноги, а руки затряслись от злости.

— Сядь, милая, — ласково проговорила мама и наградила меня таким знакомым любящим и теплым взглядом.

Парни молчали и не перебивали. Даже Артур на удивление не спорил, а молча слушал.

— Не знаю, где она взяла слова заклинания. Да это уже неважно, — мама тяжело вздохнула и лишь на миг отвела взгляд, собираясь с мыслями.— Когда меня похитили и притащили сюда, я уже была беременна. И как я ни умоляла ее не делать задуманного, она не остановилась. Изольда, даже не моргнув глазом, применила ко мне плетение и выжгла все магические каналы. Я так боялась, что после этого потеряю тебя… — мама проглотила комок, образовавшийся в горле, как и я.

Я была в ужасе от ее признания.

— Но ведь ты ведьма? Я видела, как ты пользуешься магией? — запинаясь, выдавила из себя я.

— Ведьма. Только благодаря тебе, милая. Ты забрала всё на себя. Уже тогда, будучи маленькой крошкой, ты спасла меня и мою сущность, но какой ценой. И сколько я не вспоминала бы тот ужас, что испытала. Но знай, я, не задумываясь, отдала бы все свои силы тебе.

— О боже мой... — я прижала ладонь ко рту, силясь не завопить.

Я видела, что глаза мамы начали блестеть от непролитых слез. Она любила меня и никогда не предавала.

— Так, значит, ты пыталась вылечить меня? А не травила? — прошептала я.

— Да, девочка моя, — покачала мама головой и грустно улыбнулась.

— А медальон, блокирующий силы, для чего?

Мама отошла от стены, присела около меня на корточки, взяла мои ледяные пальцы и начала согревать их своими руками. Наши с ней пальцы подрагивали от общей боли, что поселилась в нас. Но затем мама продолжила свой рассказ:

— Я не хотела рисковать и не знала, как на тебе скажется связь с природой. Когда меня отпустили, я уехала так далеко, как только смогла. А потом стала разбираться с тем, что произошло. Я никогда не смирилась бы с тем, что с тобой сделали из-за меня. Я носила медальон, блокирующий магию, всю беременность, чтобы твой маленький организм развивался без нее, снимая его только на небольшие промежутки времени. У меня была идея. Но я не знала, получится ли ее воплотить. Я подпитывала тебя и тут же «отрезала» от магии природы, но при этом пила восстанавливающие зелья. А когда ты родилась, я поняла, что сделала все верно. Магических каналов, отвечающих за связь с природой, где ведьмы черпают силу, у тебя не было. Они были иссушены, но зельями и постепенными подпитками у меня получилось направить твой организм по другому пути развития. Все же у таких родителей, как мы, ведьмочка должны была родиться очень одаренной. А только представь, какую ты испытывала бы фантомную боль от отсутствия каналов с магией. Впрочем, даже не хочу думать об этом. Я много читала и анализировала, но все же мне кое-что удалось. Мало того, что ты не испытывала фантомных болей, что неминуемо преследуют каждого, кто подвергся этой изуверской пытке, но и родилась с небольшим резервом. Я надела медальон на тебя, и по мере твоего роста увеличивала его силу, наглухо препятствуя твоему взаимодействию с природой. В итоге ты пошла по другому пути развития. А если вкратце, то ты не ведьма, а маг. А твой резерв может быть огромен. Уж я этому способствовала, развивая твои каналы и увеличивая их проходимость.

— Быть не может! — удивленно произнес Лекс.

— Знаю, что странно это звучит, но Лиса сама докажет вам. Зажги свет на ладошке. Ты ведь знаешь плетение? — улыбнулась мама и отпустила одну мою руку.

И когда через миг на моей ладошке засветился крошечный огонек, я была в шоке.

— Ну вот, тебе не страшна экранированность этой тюрьмы. Принцип твоего колдовства совершенно другой.

— Я мутант, — удивленно выдохнула я.

— Ты магиня, — улыбнулась мама.

— Так получается звери ее… — Лекс даже не скрывал своего удивления.

— Да. Они ее фамильяры. Только думаю, что они сами этого еще не поняли.

— Оу, — ответил Лекс и усмехнулся.

Похоже, он владел информацией, о которой я и не предполагала. Я потушила огонек, и мы снова окунулись в сумерки, царившие в помещение.

— Мам? Но зачем? Почему с тобой так поступили? — я сама поймала ее руку.

Лексу полегчало, и он встал, освобождая место на кровати для моей матери. А сам бросил подушку на пол и уселся напротив.

— Ох… Я любила… Дмитрия. Очень. У нас с Изольдой не раз были стычки, пока мы учились, но несерьезные. По крайней мере, я никогда не расценивала ее всерьез. Мы собирались с ним по окончании университета пожениться. Только вот я тогда и подумать не могла, насколько Изольда коварная и безжалостная, — мама притянула меня и обняла.

А Арт согнулся пополам и, запустив пальцы в волосы, раскачивался из стороны в сторону.

— Артур, не принимай все близко к сердцу. По крайней мере, у тебя есть любящий отец, — проговорила мама.

— И еще одна сестра,— дополнила я.

— Расскажите, что было дальше? — он повернулся на голос моей мамы.

— И ты поверишь? Ты вообще слишком спокойно воспринимаешь мои слова, — заметила мама.

— Я знаю свою мать. Вернее, знаю, что совершенно ее не знаю. И то, что услышу от вас, на нее весьма похоже… — с трудом проговорил Артур и снова отвернулся. — Как мать, она тоже не самая… лучшая…

— Так вот. Я не нравилась не только Изольде, но, как оказалось, и родителям Дмитрия. У бабушки Артура и Русланы были какие-то старые счеты с Серафимой. Насколько я смогла узнать, в свое время они соперничали за внимание Аристарха. В отличие от многих, твоя бабушка, Лиса, уж слишком непримиримая, но и