Марионетка Черного колдуна - Любовь Песцова

возрасте. Изредка выживают девочки, мальчики — почти никогда. Его воспитывали для этой миссии, и он был готов на все ради своей цели. Увы, незадолго до того, как мы смогли отправить его в Заубвальт, он погиб. Просто случайность, которая чуть не разрушила все наши планы.

Забавно, что ни одного из перечисленных детей он не назвал сыном или дочерью.

— Егомне жаль, — выделила я интонацией первое слово.

— Ну, конечно, рано или поздно все равно бы получилось. Дети растут. Но тут так удачно подвернулась ты. Умная, сообразительная.

— Спасибо, видимо, я пошла в мать.

— Только жутко дерзкая. И когда ты такой стала? Я ведь читал отчет о тебе. Ты всегда была на удивление покорной.

— Это только с теми, кто не вызывает такую степень отвращения. Скажи, обязательно было насиловать женщин, чтобы они выносили твоих детей? Неужели нельзя было найти согласных на это барышень?

— Можно, конечно. И большинство такими и были. Но твоя мать… Ах, строптивая Амелинда. Она столько раз отказывала мне. Не поддавалась на мои чары, мое положение. А я ведь даже предложил ей место официальной любовницы.

— Как щедро, — скривилась я.

— Знаю, — не понял он иронии. — Но она только блеяла что-то про своего Керна. Пришлось сбить с нее спесь.

— Ты отвратителен.

— Ты уже говорила, — усмехнулся мужчина. — Но видишь ли, девочка, ты все равно будешь делать то, что я скажу тебе. Сейчас твоя семья в порядке. Но кто знает, что случится, если ты будешь слишком сильно тянуть? Может быть, мне стоит чаще навещать Амелинду? Вспомнить свою давнюю любовь. Сейчас она, конечно, постарела. Но темперамент все тот же.

— Я пытаюсь найти этот камень, но мне нужно больше времени!

— У тебя его нет, — отрезал он.

— Я его найду, — твердо сказала я. — Но ты перестанешь мучить мою мать. Не потом, когда я выполню твои условия, а сейчас.

— Решила, что можешь что-то требовать?

Он был искренне удивлен. А потом рассмеялся.

— Возможно, хоть крохи моего характера в тебе есть, — почти одобрительно кивнул он. — Я даю тебе две недели. Потом я сначала убью твоего брата. А затем поиграю с матерью. Именно в таком порядке.

— Что с Куртом?

— Он в порядке. Пришлось его оглушить, чтобы не бежал тебя предупреждать. Не то чтобы я был сильно против вашего общения, но мне нужно было поговорить с «дочерью», а он мог все испортить, — продолжал издеваться этот человек.

— Его смертью угрожать не будешь?

— Нет смысла. Во-первых, он маг, хоть и не самый сильный. А нас и так мало, чтобы разбрасываться. Во-вторых, у меня есть два замечательных рычага давления. Курт мне ни к чему. Можешь даже себе его забрать. Все равно его отцу он не слишком-то нужен.

— Маги… Гордость нации.

— У-у, сантименты пошли. Почему люди без реальной власти всегда говорят о какой-то морали?

— Потому что она у нас есть.

— Это не достоинство, девочка.

— Что, дочерью меня уже не называешь, папаша?

— Много чести, — фыркнул он. — Я Роберт Берн. Потом древнейшего магического рода. В моих жилах течет кровь легенды, сумевший ранить Леонхарда. А ты всего лишь грязь под моими ногами. Смысл мне привязываться к кому-то из тебе подобных, если ваши жизни так коротки?

— Ну хоть имя сказал. Теперь я знаю, кого ненавидеть.

— Вперед. Мне плевать что ты там чувствуешь, девочка. От тебя требуется только принести мне Камень. И ты с твоей прекрасной сопливой семьей пойдете на все четыре стороны.

— Ну не полным составом, конечно. Это ведь ты убил моего отца?

— Ну, не лично…

— Мама была права. Все из-за меня.

— Да. И если не хочешь потерять оставшихся членов семьи, лучше поторопись.

Разговор был окончен. Я поняла это по его лицу еще до того, как он повелительно махнул рукой, как делают, когда хотят прогнать слугу.

Превозмогая дрожь в коленях, я твердой походкой дошла до двери и, прямо отсюда открыла портал в Черный замок.

Я с трудом помнила, как поднялась по лестнице на первый этаж. Кажется, я сбросила плащ где-то по дороге, потому что меня душили завязки.

Зайдя на кухню, я схватила графин с прохладной водой и начала жадно пить, пока не почувствовала спазмы в желудке. А потом едва успела добежать до той самой каменной раковины, которая так поразила меня в первое появление на этой кухне.

На плечи легли чьи-то заботливые руки.

Утерев рот рукавом, я повернулась, заглядывая в обеспокоенные глаза Леонхарда.

Дожили. Человек, который фактически является моим отцом, только что угрожал мне, моей семье смертью и пытками. А Черный колдун, кажется, собирается пожалеть.

От этой мысли я истерически рассмеялась, сползая по раковине на пол.

Внезапно оказалось, что у меня совсем не осталось сил. Даже на то, чтобы просто стоять.

Оказывается, держать голову гордо поднятой, делать вид, что тебя не пугают угрозы, не задевают оскорбления и умудряться еще и дерзить — это очень тяжело.

Неожиданно холодная ладонь опустилась мне на лоб.

— Да ты горишь.

Не знаю. Наверное. Картинка перед глазами почему-то была нечеткой, как будто я смотрюсь в отражение на воде.

— Где ты была? С какой магией контактировал кулон?

Ответить не было сил. Меня начало мутить с новой силой, а сосредоточить зрение на лице Леонхарда, склонившегося надо мной, так и не получалось.

Холодная ладонь покинула мой лоб, и от этой потери хотелось заныть.

А потом я почувствовала как меня поднимают на руки. Совсем как в детстве, когда отец относил меня в мою комнату, если я засыпала в гостиной или его кабинете.

Вот только отец умер, а на руках меня несет страшный и ужасный в своей мощи Черный колдун. Но я не протестовала. Не было сил. Да и не хотелось.

Глава 17. Ревность

Я очнулась через несколько часов. За окном по-прежнему было темно, а на мне была все та же одежда. Хотя ее как раз не мешало бы сменить.

Рядом с кроватью на стуле, свесив голову на грудь, спал Леонхард.

Он казался таким обычным. Таким… человечным. Так могла я сама дремать возле постели больного брата.

— Мне льстит твое внимание, но я бы предпочел, чтобы ты не меня разглядывала, а спала.

От неожиданности я вздрогнула, едва не свалившись с кровати.

— Я думала, ты спал.

— Поэтому так беззастенчиво меня разглядывала?

Я снова смутилась. Почти как тогда, когда он меня переодевал с помощью своей магии.

— А ты почему здесь спишь? Это вообще-то моя комната.

— Неправда. Это чердак.

— Мелочи, — поморщилась я. — Почему ты