Незабываемый поцелуй - Нэн Райан

– Апчхи!

– Ты простудился.

– Вовсе нет. Я… я… aп… aп… апчхи!

– Простудился.

– Нет. Это просто… а… ап… апчхи!

– Надо было поберечься.

– Апчхи! Я берегся… а… а… апчхи!

– Тебе не стоило купаться в холодной воде.

– Апчхи! Апчхи! Это точно.

– Может быть, остановимся на день? Отдохнешь немного, – сказала Молли с улыбкой.

– Нет. – Лу метнул на нее сердитый взгляд. – Большое спасибо, но со мной все в порядке. И перестань ухмыляться, не то я… я… а… а… апчхи!

Было раннее утро.

Молли проснулась оттого, что Лу громко чихал, и вдруг развеселилась. Он не велел ей купаться в холодной воде, а сам простыл! У него покраснели глаза и нос, и выглядел он не самым лучшим образом.

Молли заметила, что его бьет дрожь, и ее охватила жалость.

– Говорю тебе, давай остановимся. Вид у тебя нездоровый.

– Нет, мы поедем дальше. Седлай свою лошадь. – Он снова чихнул.

– Как скажешь.

Они свернули лагерь и тронулись в путь. К полудню зеленая долина Верде осталась позади. Они достигли устья гигантского каньона Оук-Крик.

Лу ехал впереди. Его лошадь забиралась все выше и выше по каменистому склону. Молли в изумлении разглядывала ярко-красный каньон со стенами высотой в несколько тысяч футов.

Их окружали скалы и утесы из розового, красного и золотого песчаника. Где-то поблизости журчал ручей. Они поднимались все выше, и Молли любовалась кристально-чистыми водоемами, где плескались стайки форели, сверкая на солнце золотистой чешуей.

Но Лу было не до красот пейзажа. У него болела голова, из носа текло, глаза слезились. Его знобило.

К ночи они забрались далеко вверх и выбрали широкую плоскую площадку из песчаника для ночного привала. Лу по-прежнему лихорадило, он совсем расклеился, но Молли ничего не сказал и метнул на нее сердитый взгляд, когда она спросила о его самочувствии.

Однако Молли и сама видела, как ему плохо. Он расстегнул портупею, бросил на землю и лег рядом с маленьким костерком. Молли опустилась перед ним на колени.

– Ты болен, – ласково произнесла она.

Лу посмотрел на нее из-под отяжелевших век.

– Немножко. Завтра все пройдет.

Он закрыл глаза.

– Хочешь есть?

Его зубы начали выбивать дробь.

– Я… не… голоден.

– Тогда возьми одеяло, ложись под выступом скалы и поспи.

– Я… сейчас… так и сделаю, – сказал он и тут же заснул.

Молли стояла на коленях и смотрела на своего похитителя. Его портупея и пистолет лежали в шести шагах от него, винтовка стояла возле каменной стены. Они были за пределами его досягаемости. Молли заволновалась: наконец-то у нее появилась возможность сбежать!

Она снова бросила взгляд на лицо спящего Лу, побледневшее под загаром, и отбросила жалость. Ведь Лу собирался сдать ее властям, не думая о том, что ее могут бросить в тюрьму, где она и проведет всю оставшуюся жизнь.

Молли медленно встала, подняла брошенную портупею, пристегнула к своему ремню, а винтовку решила не брать. Она отлично стреляет. «Кольт» – это все, что ей нужно.

Молли быстро наполнила свои красные седельные сумки едой, взяла фляжку с водой, скатала красно-синее одеяло и дождевик и сунула в брезентовый мешок.

Лу медленно открыл глаза.

– Ты куда-то собралась?

Молли резко остановилась, потом расправила плечи и продолжила сборы, решив не обращать внимания ни на его слова, ни на его больной вид.

– Да, я уезжаю, охотник за головами. И не пытайся мне помешать. Не то мне придется тебя застрелить.

– Почему бы тебе не дождаться утра? Слишком опасно скакать по крутой тропе в темноте.

– Думаешь, я на это куплюсь? – Она схватила поводья своего жеребца и запрыгнула в седло.