Развод по-французски - Диана Джонсон

— Вот и мы! — объявили они, сияя. Мы с Рокси тоже сияли.

— Рокс, ты как слониха! Не иначе как тройня, правда?

На Рокси была голубая блузка с длинными рукавами и гофрированными кружевными манжетами, прикрывающими запястья.

— Из, дорогуша, ты замечательно выглядишь. Настоящая француженка!

Я не стала спрашивать, что она хотела этим сказать.

Мы отправились к Рокси. Я недооценила Марджив. Она не пришла в ужас от облупленных стен на лестнице, напротив, начала восторгаться ее живописной стариной.

— Это salon, — сказала Рокси, когда мы вошли в квартиру. — Здесь стояло бюро, как сказали бы в Америке, то есть комод. Но сейчас его увезли на продажу.

— Мы и сами знаем, что в Америке называют бюро.

Голая стена над камином издавала, как мне казалось, душераздирающий крик, но Марджив и Честер словно бы и не заметили ее. Им нравилось решительно все, и особенно сама Рокси в роли этакой матроны, maîtresse de maison. Когда они были в Париже прошлый — и единственный — раз, Рокси и Шарль-Анри жили еще в студенческой квартире.

— А Женни где, в подготовительной школе? Надеюсь, ее отпустят на денек? Мы хотим свозить ее в «Диснейленд».

— Сколько тебе еще ходить? — озабоченно спросил Честер, глядя на располневшую Рокси. — Что говорят доктора?

— Мы переехали в гостиницу «Сен-Луи», это на острове Сен-Луи, знаете? Очень уютное местечко, — говорила Марджив. — Поэтому нас уже не было в «Двух континентах», когда вы звонили.

— Пойду сделаю кофе. — Было видно, что Рокси счастлива, чувствуя себя в роли хозяйки, счастлива, что встретила родителей и они видят дочь в ее собственной квартире, даже такой неприглядной.

— Ну а теперь рассказывайте с самого начала, — сказал Честер. — Какие новости на юридическом фронте? Роджер с Джейн приедут днем.

— При чем тут Роджер? — неожиданно взорвалась Рокси. — Роджер тут совсем не нужен. Перестаньте вмешиваться в эти дела, пожалуйста!

— Рокси! — воскликнула Марджив. — Ты забыла, что это не только твоя картина. Она принадлежит Честеру, Роджеру и Изабелле. Так что помолчала бы! Роджер сделает все, что сможет.

— Я не хочу, чтобы вы вмешивались! — кричала Рокси. — Не суйтесь не в свое дело!

Поднялся страшный шум. Всего через двадцать минут, как мы пришли сюда. Может быть, даже к лучшему, что гроза разразилась у Рокси и именно сейчас. Она, бедная, в конце концов расплакалась, но ничто не могло помешать приезду Роджера, консультациям с адвокатами, столкновению с Персанами и всем прочим несчастьям, о которых мы не подозревали. Перед нами разверзлась бездна, но кто-то из милосердия перебросил через нее мостик.

Родители, видимо, быстро пережили случившееся. Им было приятно побывать в Париже, они пришли в восторг от Женни, прелестного ребенка, такого прелестного, что никакая фотография не передаст. «Кстати, Рокси, у тебя есть карточка Женни»? Мы сели на 24-й автобус. «На обратном пути мы пройдем перед собором Парижской Богоматери», — говорила Рокси, радуясь роли гида по Парижу. Самообладание и спокойствие давно вернулись к ней.

В отличие от общего приподнятого настроения мне было почему-то не по себе. Я больше молчала или отделывалась малоприятными замечаниями вроде «Осторожнее, тут голубиный помет».

— Мне нравится Париж, — тараторила Рокси. — Такой цивилизованный город. И дети у меня — французы. Я останусь здесь, хотя иногда скучаю по Калифорнии. Но тогда я сажусь на автобус и еду посмотреть старинный дом, где жил д'Артаньян. Знаете, ведь д'Артаньян — историческое лицо, даже дом его сохранился! Это так волнующе, ни о чем не хочется думать. Я влюбилась в д'Артаньяна, когда мне было всего одиннадцать лет.

— Вы только посмотрите на эти смешные шапки, — сказала Марджив, показывая на солдат в круглых шляпах, стоявших на углу.

— Ну кого из наших можно сравнить с д'Артаньяном? Никого, — не унималась Рокси.

Когда родители пошли в свою гостиницу переодеться к ужину, Честер сказал Марджив:

— Знаешь, я вовсе не считаю картину моей. Тут ты дала маху. Мне безразлично, что с ней будет. Я бы даже не узнал ее, будь она неладна.

Мы составили для родителей такую насыщенную программу пребывания, что они взбунтовались, стали уверять, что у них есть все, что нужно туристам, что хотят походить по Парижу и вспомнить прошлое и мы им не очень-то нужны. Тем не менее в программе остались ужин у миссис Пейс, воскресный обед у Персанов, литературный вечер в «Городском глашатае» и концерт в Американской церкви. Сегодня мы ужинали с Роджером и Джейн у них в отеле.

На Роджере и его жене тоже лежал налет чего-то незнакомого, даже больше, чем у родителей. Наверное, потому, что они жили в моей памяти как брат и сестра. Теперь это были импозантные состоятельные люди, чувствующие себя свободно в незнакомом месте, остановившиеся в «Георге V», изысканном отеле, какие бывают и в Калифорнии, на авеню Георга V, — я говорю «какие бывают и в Калифорнии», потому что снова и снова должна напоминать себе, что наши отели скопированы с французских, а не наоборот.

На ужин я надела шпильки и взяла «келли». Стены в их номере были обшиты панелями из бирюзовой ткани, вставленной в орнаментальные рамы, а телевизор стоял в антикварном шкафчике. В такой шикарной обстановке Роджер и Джейн гляделись вполне по-светски. Я вдруг поняла, что брат у меня — ловкий адвокат в темном дорогом костюме и, должно быть, загребает кучу денег.

Мы немного выпили, как и полагается при встрече. Рокси заявила, что она тоже будет пить, приведя всех в замешательство. Ей хотелось показать себя française, и как таковой ей не возбраняется алкоголь во время беременности. Она заказала портвейн, опять-таки это по-французски — выпить перед едой.

— Ну а теперь я введу вас в курс дела, — сказал Роджер. — Всю вторую половину дня я провел в офисе «Дункан, Крибб и Кратчер». Это компания, которая представляет нас в Париже. Они уже подали ходатайство в здешний суд о том, чтобы отложить продажу картины до тех пор, пока суд в Америке не примет постановления об этом объекте права как супружеской собственности. Французы пока еще не вынесли решения, но им в любом случае придется признать юрисдикцию американского судебного органа. Так или иначе все откладывается… Кстати, любопытная подробность: в «ДКК» знают мужа женщины, с которой завел шашни Шарль-Анри.

— Ее зовут Магда, — сказала Рокси.

— Он служит в «Евро-Диснее». Психует, говорят, ни в какую не хочет давать развод, но это его проблема.

— Значит, в пятницу аукциона не будет?

— Не исключено, что к пятнице они решат вернуться к этому вопросу, учитывая результаты аукциона. Музеи часто приобретают ценности на таких условиях.

— Музеи?! — Мы застыли как громом пораженные. — После отказа Лувра это было первое упоминание о музеях.

— Не исключено, так мне сказали. Вдруг какой-нибудь музей захочет ее купить.