Вкусить её рождественские печеньки - Алина Джейкобс

заниматься маффинами. Должен признать, мне было приятно, что, когда я вернулся, она была рядом. А еще пентхаусе восхитительно пахло, что стало дополнительным бонусом.

— Готовлю суповые кексы, — объявила она, — и очень изысканное сахарное печенье.

Я стащил маффин с подноса.

— Знаешь, мне не следует продолжать с тобой встречаться, — произнесла Хлоя. — Дана сказала мне этого не делать.

— И все же ты здесь.

— Я не могла тебя бросить. Я же обещала испечь маффины для взятки Марка Холбрука.

— Взятка — это слишком сильно сказано, — ответил я, целуя ее в затылок.

Затем я попробовал маффины.

— Они великолепны, — я поедал румяный маффин с маленькими кусочками сырных гренок. — На вкус они как сыр на гриле и томатный суп.

— Отсюда и название! — сказала она, подмигнув.

Я съел еще несколько маффинов, пока она не оттолкнула мою руку.

— Надеюсь, этого будет достаточно, — произнесла она, указывая на кексы.

— Французский луковый суп, суп с картофелем, чеддером и беконом, а также сырный и томатный суп на гриле, — назвал их я, перечисляя маффины. — По-моему, этого более чем достаточно.

Я поцеловал ее, затем отпустил и наблюдал, как Хлоя аккуратно укладывает сахарное печенье в маленькие прозрачные целлофановые пакетики.

— Это снежинки? — уточнил я, беря одно из печений и рассматривая его. — Эй, это же моя башня! Ты, должно быть, потратила на это уйму времени.

На снежинке был идеальный рисунок из тонких линий глазури, изображающий мою башню, и надпись: «Фрост-Тауэр», написанная витиеватым курсивом.

— Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы выбить для тебя контракт, — сказала она, забирая у меня печенье.

Хлоя расстелила оберточную бумагу в большой коробке. Для каждого маффина были сделаны небольшие вырезы. Я наблюдал, как она аккуратно укладывала их в коробку, добавила еще один слой картона и тоже наполнила его маффинами. Она положила сверху последний слой оберточной бумаги и прикрепила карточку с маленькими рисунками и названиями трех разных кексов, написанными одним и тем же безупречным почерком.

— Безумный уровень детализации, — удивился я, глядя на карточку.

— Жаль, что я не приготовила больше, — пожаловалась она. — Всего три вида — это не разнообразие.

— Все идеально, — заверил я ее.

Хлоя аккуратно закрыла коробку и наклеила на нее прозрачные наклейки с маленькими снежинками. На коробке также было написано: «Фрост-Тауэр». Она положила сверху маленькую белую коробку с большим печеньем в виде снежинок и перевязала все это голубыми и серебряными лентами.

— Это потрясающе.

— Сделаю снимок, — сказала она, — потому что, по-моему, все выглядит потрясающе, но не волнуйся. Я не собираюсь выкладывать это в Сеть.

Я поцеловал ее в шею, нос, лоб и губы.

— Ты потрясающая. О тебе будет говорить весь город, когда ты откроешь свой ресторан.

— Пекарню, — поправила она. — Не думаю, что справлюсь с целым рестораном. Это огромная работа. Я просто хочу маленькую милую пекарню.

В дверь позвонили. Эдди пришел с курьером.

— У вас ведь есть машина, верно? Не хочу, чтобы это все висело на руле вашего велосипеда, — сказала Хлоя, передавая мужчине коробки. — Ни при каких обстоятельствах не роняйте, не опрокидывайте и не толкайте каким-либо иным образом эту выпечку. Вот вам дополнительный маффин за беспокойство.

Курьер ушел с широкой улыбкой на лице, жуя маффин. Хлоя опустилась на диван.

— Спасибо, — сказал я ей, садясь рядом.

— Не благодари меня, пока договор не будет подписан, — предупредила она. — Я хочу, чтобы твоя башня стала успешной.

— Ты правда лучшее, что когда-либо случалось со мной, — признался я ей.

Она зевнула.

— Можешь поблагодарить меня после того, как я немного вздремну.

— Тебе пока нельзя спать, — возразил я. — У меня есть кое-что для тебя, что тебе однозначно понравится.

47

ХЛОЯ

— Я хотел сделать тебе что-нибудь приятное, — прокричал Джек и вошел в комнату, неся стопку больших белых коробок.

Я открыла одну из них, и внутри оказалось маленькое черное платье в обтяжку. В остальных коробках были туфли на каблуках, серебристо-серая накидка и шапка из того же меха, что и пальто, которое он мне купил.

— Ты должен прекратить покупать мне такие вещи! — воскликнула я. — Я пекарь. Мука и тесто испортят эту одежду! Она вся такая милая. Правда даже не знаю, куда я это надену. Я внесла ее на доску как что-то более оригинальное, чем все остальное. В тот день я просто была под впечатлением от «Завтрака у Тиффани».

Джек ухмыльнулся.

— Забавно, что ты это говоришь, потому что… — он вытащил конверт: — У меня тут есть билеты на «Щелкунчика».

— «Щелкунчик»! Я обожаю «Щелкунчика»! — воскликнула я, подпрыгивая от восторга. — Мы серьезно собираемся его посмотреть? Джек, это потрясающе! А ты еще утверждаешь, что не любишь Рождество.

— На самом деле, я выиграл их в конкурсе, о котором даже не знал, что я там участвую, — голос у него был немного смущенный.

— Эй, в этом нет ничего плохого. Это значит, что Вселенная любит тебя и хочет посылать тебе только хорошее.

Я приняла душ и переоделась, затем надела новую модную одежду.

Джек накинул мне на плечи накидку.

— Ты выглядишь очень элегантно.

Я вздохнула, посмотрев на себя в зеркало.

— Я чувствую себя настоящей Одри Хепберн, — заявила я.

Наряд был именно таким, каким я его себе представляла, когда увидела в Пинтерест. Джек был одет с иголочки в смокинге, правда без галстука-бабочки. Он выглядел элегантно, но без излишеств.

Когда мы вошли в роскошный театр, снаружи были камеры, которые снимали людей. Джек нахмурился.

— Надеюсь, Дана этого не увидит, — сказала я ему.

— Мне все равно, что подумает Дана, — заявил Джек. — Этот вечер посвящен нам с тобой.

«Щелкунчик» был великолепен. Он был совсем не похож на постановку в местном театре, которую ставили в моем городе. К тому же, постановка была сделана по-другому. Было больше похоже на историческую драму — Клара была австрийской принцессой, собирающейся взойти на трон, принц Алексей был ее любовником, а Крысиный король — ее дядей-предателем, который похитил Клару, чтобы самому занять трон.

Щелкунчик же был просто игрушкой, которую Клара разломала на части и бросала их, как хлебные крошки, принцу Алексею. Международные танцы действительно имели смысл. Во время каждого танца мы видели, как Клара роняла из кареты кусочек «Щелкунчика», когда дядя вез ее через ту или иную страну. Принц Алексей, преследуя ее, позже приходил по ее следам и собирал лежащие кусочки. Наблюдая, как герой ищет свою потерянную любовь, я заплакала. Никогда не видела ничего более хорошо продуманного и трогательного.

Пока танцоры кланялись и приседали в реверансе, я вытерла слезы с глаз и высморкалась.

— Я привел тебя