Чувства в стиле «All Inclusive» - Анастасия Нехорошкина

напоминает танец, в котором каждое движение – выражение чувств, каждое прикосновение – подтверждение того, что мы не одни в этом мире. Это искусство, путешествие, где каждый шаг наполняется значением, а каждое мгновение создает уникальное пространство для двоих, полное тепла и света.

Этому искусству не стоит учиться – оно приходит вместе с любовью.

* * *

Геля думала, что спустя месяц на этой работе её уже ничего не удивит: здесь она все ощущала так, будто неумелый художник в порыве бешенства постепенно, но хаотично выливал разные краски на холст, составляя самую нелепую картину из образов, в конечном итоге складывающихся в смешных людей и их невероятные истории.

Спустя месяц холст уже был полностью покрыт красками, но одна женщина ворвалась и залила все полотно черным, заставляя вязкие грязные капли медленно стекать на пол и оставляя у Гели странно-неприятный след в душе.

Женщина не была грубой, надоедливый или вечно пьяной. Она просто оказалась очень странной. Одним утром остановив студентку в баре, по пути на волейбол, женщина крепко схватила её за руку и усадила за стол.

– Ох, Ольга, здравствуйте, – от неожиданности Геля испугалась, но она была знакома с этой туристкой средних лет, и даже запомнила имя, поэтому быстро пришла в себя, опуская волейбольной мяч на пол между ступней в кроссовках, – что случилось?

– Что-то нехорошее тебя ждет. Завидуют тебе, убить хотят, – темные зрачки женщины недобро расширились, пока она все еще держала Гелю за руку, – тебе нужна красная нитка на запястье или любой другой оберег. Поверь мне, Ангелина, я не шучу.

Глаза студентки полезли на лоб. Такого она еще не слышала. Эта туристка отдыхала в отеле уже около недели с мужем и дочерью лет десяти: девочка очень нравилась студентке, и та периодически трепала её по белокурым волосам или давала «пять», встречая на пути. С её мамой плотного контакта Геля не имела, а после угрожающих слов не слишком загорелась желанием.

– Простите, что? – ей нужно было бежать на пляж, даже с этой точки бара было видно, что несколько мужчин уже ходят по площадке в ожидании волейбола. Диалоги о смерти не входили в её планы на сегодня.

– Я всегда чувствую людей с сильной энергетикой, как и моя дочь. Она тянется к тебе и ощущает, что скоро придешь, даже если ты где-то вне поля видимости. И когда я коснулась тебя сегодня, сразу же почувствовала угрозу смерти. Кто-то из близких подруг, – она, наконец, отпустила запястье блондинки и стала задумчиво рисовать пальцами какой-то узор, похожий на треугольник, – кто-то заботливый, как мать, внезапно ставший близким в твоей жизни…

Геля невольно начала перебирать в голове подруг: Диана, что находилась в Испании. Варя, которая стремительно ворвалась в её жизнь и действительно была гиперзаботливой, как мать. Девчонки из родного города, с которыми студентка всегда была на связи, даже будучи не в состоянии увидеться в последние несколько лет.

–…Завидует очень черной завистью, которая может быть смертельно опасна, – как ни в чём не бывало, продолжила женщина, все еще рисуя треугольник, – она где-то в Европе…Я бы сказала, в Испании. Это Мадрид? – слишком уверенно задала вопрос туристка, а у Гели по спине поползли жуткие мурашки, смешиваясь с потом от жары.

– У меня есть такая подруга, но…это невозможно, – студентка была поражена этим странным попаданием в локацию её близкого человека, и, как назло, знала, что Мадрид на карте мира был изображен в виде неровного треугольника, – с чего ей мне завидовать?

– Ты любовь свою нашла, – грустно сказала женщина, будто это могло все объяснить, – настоящую.

Геля не знала, чему удивляться больше: словам о «смертельной зависти» или «настоящей любви», но решила обмозговать это позже. Возвращая мяч обратно в руки, она почувствовала тянущую боль в запястье.

Студентка не была суеверной, но решила найти где-нибудь красную нить хотя бы для защиты от таких словесных нападений. Она пробыла в отеле меньше половины отведенного срока практики, но уже сейчас устала удивляться поведению некоторых людей.

* * *

Тарзана не уволили.

Новость об этом пронеслась по отелю, как тайфун, и настигла Гелю на очередном завтраке, которые студентка не пропускала никогда. Турецкие туристы, которые всегда играли с её длинноволосым коллегой в дартс, поделились информацией в очереди на стойке с жареными пончиками. Каждое утро Геля брала две штуки и поливала их густым шоколадным соусом, иногда задевая омлет с томатами, выложенный на ту же тарелку. Но сегодня, на радостях, навалила только кучу пончиков и отправилась искать стол сокомандников.

– Тарза-а-ан, – радостно пропела она, отодвигая стул напротив парня и размещая тарелку в центре стола, – я набрала пончиков в честь того, что ты остаешься! Поздравляю!

Коллега, чьи синяки под глазами уже превратились в черные бездны, вымученно улыбнулся:

– Спасибо. Еще пару дней, и я бы стал седой, – ответил парень, делая глоток апельсинового фреша, – откуда ты знаешь?

– Только что встретила твоих вечных игроков в дартс, – и одних из немногих турок, которые свободно говорят на английском, добавило подсознание, но вслух Геля это не озвучила.

Чем дольше девушка работала, тем больше национальных «отпускных» особенностей замечала. Так, например, если она хотела найти именно турецких гостей, нужно было идти в бар – большие семьи, в основном с покрытыми женщинами и громкими детьми, целыми днями обитали за столиками в тени, попивая чай и ракы

13

, а также играя в нарды или другие настольные игры.

Англичане почти всегда размещались на бассейнах, дружелюбно улыбались и легко шли на контакт первыми, задавая те или иные вопросы об отеле и развлекательной программе. Когда Геля спросила одну пожилую женщину, почему она с внуками никогда не доходит до моря, та с улыбкой ответила:

– У нас страховка на море не распространяется, а купание должно быть безопасным. Если с моими малышами что-то случится, лучше уж это произойдет около бассейна. В Великобритании живут достаточно прагматично, дорогая.

Гелю это удивило – из России, да и других стран СНГ, туристы прилетали в Турцию ради моря, глубоко уверенные в пользе соленой воды и воздуха, и за суровую зиму соскучившиеся по жаркому климату. Поэтому, когда ей не хотелось грузить голову общением на иностранных языках, девушка смело шла на пляж, зная, что встретит там много русских.

Пока блондинка витала в своих мыслях, Тарзан успел поделиться, что спасли его от увольнения именно турецкие