Земля воров - Карина Халле

Этот ответ, похоже, их устраивает, потому что охранники кивают.

— Хорошо, — говорит второй. — Добро пожаловать в Темный город, землю свободы.

Они оба отступают в стороны, чтобы пропустить нас, и изображают знак свободных жителей на лбу.

Я почти не дышу, пока мы идем мимо них и спускаемся по лестнице. Если бы у охранников возникло хоть малейшее подозрение, что Андор — шпион из Эсланда, произошла бы жестокая стычка. Я уверена, что мы с Андором вышли бы победителями, но там, где два охранника, всегда есть еще несколько, прячущихся в укромных местах.

— Было бы неплохо обсудить легенду прежде, чем мы вошли в лавовую трубу, — шепчет мне на ухо Андор, пока мы бок о бок спускаемся по лестнице, в темноте, освещаемой редкими факелами.

Я пожимаю плечами.

— Иногда заранее отрепетированные вещи могут обернуться против тебя. Импровизация часто кажется более правдивой. Ты должен это знать.

Он бросает на меня ироничный взгляд, пламя факела отражается в его глазах, пока мы спускаемся вниз.

— Так где мы сейчас? — говорит он тихим голосом. — Есть еще охранники, о которых Лотару Дуну стоит беспокоиться?

— Мы будем встречать их то тут, то там, как только начнем спуск, но официальные контрольные пункты мы уже прошли.

— Мы еще не начали спуск? — спрашивает он.

Я киваю вперед, где в конце почерневшего тоннеля появляется тусклый свет.

— Вот спуск. Это официальный вход в город.

Я вижу, что он хочет узнать больше, но держит свой красивый рот на замке. Лучше, если он просто увидит это.

Мы продолжаем спускаться по ступенькам, пока белый свет не становится ближе, и на мгновение кажется, что потолок тоннеля устремляется вверх.

И затем город предстает перед нами, мы оба вздрагиваем от света и вида, открывающегося внизу.

Название «Темный город» связано с тем, что большая его часть, особенно нижние кварталы, где живем мы с тетей, погружены в кромешную тьму. Но иногда встречаются колодцы, которые ведут прямо на поверхность, и с помощью зеркал жители смогли проецировать этот свет в самые темные уголки системы пещер.

А затем начинается спуск, который находится прямо под отверстием в поверхности, высотой в сотни футов. Отверстие имеет диаметр около двухсот футов, позволяя миру под землей получать свет и доступ к солнцу и небу. Посередине проходит большая лестница, ведущая к теплицам и сельскохозяйственным участкам первого квартала, где фермеры используют естественный солнечный свет. По обеим сторонам лестницы раскинулась зелень, а по краям, где благодаря искусно расположенным зеркалам сохраняется освещение, начинается настоящий город с магазинами, кафе и коммерческими предприятиями.

— Черт возьми, — бормочет Андор, когда мы останавливаемся на лестнице на полпути вниз. Я пытаюсь скрыть гордую улыбку, не желая, чтобы он видел, как мне нравится его восхищение этим местом. Я знаю, что он недооценивал Темный город — все так поступают.

— Это культурный центр для свободных жителей, — объясняю я, позволяя ему осмотреться. — Используя естественное освещение, мы выращиваем фрукты, овощи и растения, которые не требуют много воды. Сюда же приходят жители, чтобы пообщаться. Невозможно сохранить культуру, если нет места, где можно встретиться и обменяться мыслями и идеями. Похоже на Менхейм, я полагаю, только в меньших масштабах.

К этому моменту несколько человек внизу уже с интересом смотрят на нас, поскольку не так часто кто-то входит или выходит, а рыбаки и рейдеры обычно используют объездную ровную дорогу, которая огибает естественный атриум, облегчая спуск телег на городские уровни.

— Пойдем, — говорю я. — Я не хочу, чтобы люди слишком долго тебя разглядывали. Последнее, что нам нужно, — это чтобы кто-нибудь поинтересовался у моей тети, а она сказала, что у нее нет сына.

— Насколько опасна твоя тетя? — спрашивает он, когда мы продолжаем спускаться по лестнице.

— Дело не в том, что она опасна, — говорю я ему. — Скорее в том, что она бесстрашна. И вспыльчива. Прямо как я. И как ты, полагаю. Ты обнаружишь, что у вас с ней больше общего, чем ты думаешь.

— Это она помогла тебе сбежать от Дочерей безмолвия, — отмечает он. — Это не могло быть легким делом.

В его голосе слышится любопытство. Я смотрю на него, его глаза светятся на фоне черных пятен мази.

— Ты прав.

— Я бы хотел поговорить с ней о том, как она это сделала, — говорит он, пока мы продолжаем спускаться по лестнице.

— Почему?

Он пожимает плечами.

— Возможно, я смогу почерпнуть что-то полезное для себя.

— Все дело в тщательном планировании. Помогло также то, что Эллестра сама жила в монастыре, когда была ребенком. Она знала все тонкости. Но если ты думаешь, что она откроется незнакомцу, ты ошибаешься. Она такая же осторожная, как и я.

Он фыркает в ответ.

— Думаю, я постепенно завоевываю твое расположение.

— Очень медленно, — улыбаясь говорю я.

Наконец мы выходим на главный уровень, Леми бежит впереди нас, обнюхивая каждую витрину, мимо которой мы проходим. Я помню почти всех, даже если не знаю их имен, и, хотя мне они кивают и смотрят с легким интересом, то Андор вызывает у них подозрение. Предположительно, в Темном городе проживает несколько тысяч человек, и это много, но поскольку все здесь ограничено относительно небольшой площадью, мы все знаем друг друга. Любой чужак сразу выделяется.

— Сюда, — говорю я Андору, следуя за Леми по тоннелю, который уходит вправо, мимо лавки свечника и кафе, где подают вкусные, но дорогие десерты, приготовленные из меда пещерных пчел.

— Чтобы добраться до моего квартала, нам нужно спуститься вниз. Ты можешь почувствовать изменение давления воздуха в ушах, — говорю я, сворачивая за угол, и мы оказываемся в полной темноте.

Я останавливаюсь.

— Что не так? — спрашивает Андор.

Беспокойство покалывает затылок.

— Слишком темно. Обычно этот тоннель освещен.

— Я вижу достаточно хорошо, — говорит он.

Я качаю головой.

— Мне это не нравится. Нам следует вернуться и пойти другим путем.

Но когда я поворачиваюсь, его уже нет.

Глава 20

Андор

Я наблюдаю, как Бринла останавливается в темноте, выражая свои опасения по поводу пути. Но прежде чем она успевает повернуться ко мне, к моему горлу приставляют клинок.

Все инстинкты подсказывают мне отклониться назад, подальше от острого лезвия, и опрокинуть нападавшего за спину, но тут мне в спину упирается еще одно лезвие, достаточно острое, чтобы проткнуть кожу.

Затем нападающий перемещается вбок, разворачивает меня, демонстрируя редкую ловкость движений и удерживая оба клинка в том же положении, а затем я оказываюсь прижатым к стене. Теперь лезвие перемещается к моему горлу, прямо под челюсть,