Жестокое завоевание - Лилит Винсент

Я тянусь между нами к тому месту, где мы соприкасаемся, и провожу пальцами вокруг своего обхвата, собирая влагу, а затем поднося ее к ее губам.

— Видишь, как ты мокрый из-за меня? — спрашиваю я, пока она сосет мои пальцы. — Твое тело знает, что меня больше. Твоя хорошенькая пизда хочет всего меня.

Пока она сосет, я глубже вхожу в нее, и она стонет вокруг моих пальцев.

— Видите, как хорошо вы меня принимаете? Такая хорошая девочка.

Румянец окрасил ее щеки, заставив меня улыбнуться. Как она жаждет похвалы. Там на ее плечах лежит вся ответственность, но здесь, со мной, она может отпустить все свои заботы и знать, что доставляет мне удовольствие, просто позволяя мне баловать ее.

Я немного отодвигаюсь и хватаю ее за бедра обеими руками, наблюдая, как осторожно трахаю ее, отступая еще на долю дюйма только тогда, когда чувствую, что она готова к этому.

Каждый раз, когда я смотрю на нее, я ловлю ее взгляд на моем лице в зеркале, но как только я ловлю ее взгляд, она опускает взгляд, как будто я поймал ее с поличным. — Можешь посмотреть на меня, принцесса. Мне нравится, когда ты смотришь на меня.

— Выражение твоего лица. Это слишком много.

— Слишком много как?

— Что ты так на меня смотришь. Бездыханный, свирепый и нежный.

Я отпускаю ее бедра и обхватываю ее обеими руками, обволакивая ее своим телом, сильно сжимая и одновременно толкаясь вверх.

— Знаешь, что еще слишком много? — Я шепчу ей на ухо, глядя ей в глаза.

— Что? — спрашивает она, переплетая свои пальцы с моими, как она делала, когда мы смотрели фейерверк в канун Нового года два года назад.

— Не мой член, видимо. Я полностью внутри тебя.

Ее глаза расширяются. — Ты?

— Ага. Каково это?

— Так хорошо, — стонет она, откидывая голову назад и изгибая позвоночник, чтобы я мог войти глубже.

— Я же говорил, что подхожу, — рычу я и впиваюсь зубами в плоть ее плеча. Хватка ее киски на моем члене безумна. — Тебе нравится толстый член твоего дяди глубоко внутри тебя, принцесса?

Зеня в ужасе задыхается и снова опускает глаза.

Я беру ее за подбородок рукой и заставляю посмотреть вверх. — Если мы собираемся трахаться, ты будешь смотреть на меня, моя милая маленькая племянница. Чей член терзает твою тугую киску?

— Не заставляй меня говорить это, пожалуйста, — стонет она.

Я злобно ухмыляюсь ей, кладу одну руку на ее талию, а другой держу ее за плечо, вжимаясь в нее в ритме, который воспламеняет мою душу. Наконец-то я трахаю свою девушку, как будто она создана для того, чтобы ее трахали. — Если ты хочешь прийти, ты придешь. Тебе понравится кончать на мой член, принцесса. Чей член ругает эту хорошенькую пизду?

— Твой.

— И кто я?

Зеня шепчет так тихо, что я ее не слышу.

Я поднимаю руку и сильно шлепаю ее по заднице, заставляя ее вскрикнуть. — Нет. Кто я?

— Дядя Кристиан, — хнычет она.

— Не забывай об этом. Я не какой-то недостойный мусор, который нюхает твои ноги. Я Кристиан, черт возьми, Беляев, непревзойденный. Мы с тобой созданы друг для друга. Мы принадлежим друг другу, и я никогда не отпущу тебя. — Я обхватываю ее подбородок рукой и заставляю посмотреть на себя в зеркало. — Теперь смотри, пока ты забеременеваеш.

Ее лицо ослабевает от шока. — Что ты… ааа .

Я снова нахожу ее клитор и энергично тру ее. Она услышала меня. Я сказал то, что, черт возьми, сказал.

Глаза Зени закрываются все дольше и дольше, пока мои пальцы чередуют быстрые и медленные движения по ней, а мой член с силой подталкивает ее все ближе и ближе к краю. Я не могу оторвать от нее глаз, раскрасневшийся от удовольствия и полностью потерянный для всего, кроме того, что я с ней делаю.

Судорога пробегает по моей длине, а затем она сжимает меня так сильно, что я вижу звезды. Она приходит с долгим, громким воплем, который может разлететься эхом по всему проклятому дому, но мне все равно. Я ничего не скрываю. Надеюсь, Троян проснется и, блядь, услышит.

Моя женщина.

Моя.

Ничей другой.

Зеня упирается одной рукой в зеркало, чтобы устоять на ногах, пока я вхожу в нее быстрее. Я накрываю его своим и крепко сжимаю ее, пока моя собственная кульминация проносится сквозь меня. Я трахаю ее еще глубже, когда чувствую, как моя сперма поднимается по моему члену и выливается внутрь нее. Там, где это должно быть в конце концов.

Я со стоном опускаю голову между ее лопаток, шепчу ее имя и слушаю, как мое сердце грохочет в ушах. Я продолжаю лениво толкаться, стремясь протолкнуть свою сперму так глубоко, как она может войти в нее.

Осторожно, так осторожно я вытягиваюсь из нее и выпрямляюсь, держась за талию Зени.

— Как это можно сравнить с твоей маленькой пластиковой игрушкой? — спрашиваю я, сардонически подняв бровь.

Зеня слабо смеется, все еще запыхавшись, и проводит рукой по влажным волосам. — Ты так много. Во всех смыслах. — Она переводит свой взгляд на мой, теперь уже более смелый. — Мне нравится.

Черт возьми, да. Моя девушка была создана, чтобы трахаться вот так. Быстро, глубоко и сыро.

Я провожу большим пальцем по ее щели и открываю ее. Моя сперма струится внутри нее, и немного стекает по ее бедру. Я тяжело вздыхаю и запоминаю это зрелище.

Блять наконец .

Зеня Беляев, мокрая похотливая каша, с которой стекает моя сперма.

— О, черт возьми, твоему дяде нравится видеть тебя такой, принцесса, — выдыхаю я, проводя двумя пальцами вверх по ее бедру, чтобы собрать мое семя и втолкнуть его обратно в нее. Я делаю это во второй, а затем в третий раз, следя за тем, чтобы не пропустить ни капли, горячее и тяжелое чувство нарастает во мне, когда я представляю, как она беременеет прямо в эту секунду. К тридцати семи годам я стану отцом, и у нас есть достаточно времени, чтобы завести еще детей, потому что моей милой девочке всего восемнадцать.

Она будет выглядеть чертовски красивой, когда начнет проявляться. Я буду держать ее шишку одной рукой, пока погружаюсь в ее рот, ее киску, ее задницу.

Мой член дергается, и я чувствую, что снова напрягаюсь. Интересно, как скоро я смогу снова попробовать ее обрюхатит. Второй раз мог бы быть очарованием, если бы не сразу.

Зеня пытается выпрямиться, и