Подкати ко мне нежно - Карли Робин

В самолете по пути на Гран-при Японии, пока Блейк крепко спал в соседнем кресле, я составила в заметках на телефоне список всех за и против. На протяжении всего уик-энда я в произвольном порядке добавляла в него новые пункты, когда они приходили мне в голову. За: стабильная зарплата. Против: потенциально токсичная обстановка/мужской клуб наподобие «ПлейМедиа». Я не знала, поможет ли это мне принять решение или нет, но это казалось шагом в правильном направлении.

В субботу я вернулась в отель после квалификационных заездов и буквально утонула в мягком диване, стоящем в нашем с Блейком номере. Прихватив ноутбук с журнального столика, я принялась редактировать главу о гоночной стратегии. Джордж предложил добавить материала о предгоночных ритуалах Блейка, например о его прогулке по трассе. Предполагалось, что я займусь этим в первой половине дня, но меня отвлекла Джози, настоявшая, чтобы я послушала эпизод ее любимого подкаста «Дебилы и дилдо». Такое название не могло меня не заинтересовать, и в итоге я забила на работу и запоем прослушала три эпизода подряд.

Блейк вернулся в номер через несколько часов после меня – причем он уже принял душ и переоделся. Он опять завоевал поул-позицию, поэтому настроение у него было отличным.

– Привет, детка, – с улыбкой поприветствовал меня он.

– Привет, красавчик! Я закончу через минутку.

Которая, естественно, растянулась на десять-пятнадцать минут. Он раскинулся на диване и поцеловал меня в макушку. Я прижалась к нему и принялась печатать с бешеной скоростью. Блейк следил за тем, что я пишу, наблюдая, как история всей его жизни появляется на экране.

– Ты в слове ошиблась, – заметил он несколько минут спустя. – Написала «мы» вместо «они».

Он аккуратно ткнул в нужную строчку. «Твою ж мать. Мой мозг, что, настолько занят другим, что я уже начала делать ошибки в словах из трех букв?»

– Что с тобой происходит, дорогуша? – ласково поинтересовался Блейк. – Ты всю неделю словно в облаках витаешь.

Мой взгляд заметался по комнате, избегая зрительного контакта с ним. Блейк был словно гребаным ниндзя, читающим мысли, а я не хотела выставлять напоказ свои беспорядочные раздумья. Хотя нельзя было отрицать, что в последнее время я вела себя довольно странно.

– Я в порядке, – произнесла я мгновение спустя. Легонько сжав бедро Блейка, я попыталась выдавить из себя обнадеживающую улыбку. – Думаю, Джек озвучил кое-что, что и так было у меня на уме. Но я в порядке. Не волнуйся, хорошо?

– В чем дело? – Блейк, разумеется, тут же нахмурился и разволновался. – Что не так?

– Да ерунда на самом деле.

Блейк уставился на меня пристальным взглядом, который я не привыкла видеть за пределами трассы.

– Если это ерунда, то просто расскажи мне.

Но прежде чем я успела заявить, что он не имеет права ничего у меня требовать подобным образом, серьезное выражение его лица сменилось зверской ухмылкой. Не говоря ни слова, он подхватил меня на руки, перенес на кровать и придавил своим телом. Я попыталась высвободиться, пока он не раздавил все мои внутренние органы, но безуспешно. Я оказалась в ловушке.

– Это худшие обнимашки на свете, Блейк.

– А мне нравится.

– Потому что ты можешь дышать, – выдавила я. – Ты что, извращенец? Я заметила, тебе нравится меня душить.

– Нет, – он уткнулся лицом мне в шею. – Я просто пытаюсь выдавить из тебя твои секретики.

После того как я с минуту безуспешно извивалась, Блейк наконец сполз с меня и устроился рядом, приподнявшись на локте. Рассеянно играясь пальцами с моими локонами, он озабоченно уставился на меня.

– Я не хочу силой вытаскивать это из тебя, Эл, – нежно произнес он. – Я просто хочу, чтобы ты мне доверяла.

Я повернулась на бок, чтобы быть с ним лицом к лицу.

– Блейк, ты единственный, кто знает о моем тайном страхе перед морскими коньками. Разумеется, я тебе доверяю.

Он усмехнулся.

– Ты так ведешь себя не из-за морских коньков, дорогуша. Поговори со мной.

Будь ситуация обратной, я бы с тем же упорством пыталась выяснить, что его гложет. Тяжело вздохнув, я отбросила свои опасения.

– Приятель Джека порекомендовал меня в качестве соведущей нового подкаста, который выпускает его компания.

– Парни из «Литтл Биг Таун»?

– Просто «Биг Таун», но да. – Блейк никак не мог запомнить, что Питер работает в медиахолдинге, а не в американской кантри-группе.

Пока я пересказывала наш разговор, Блейк внимательно слушал. Закончив, я медленно выдохнула, и тиски, сковывавшие мою грудь, немного ослабли.

– А ты рассматриваешь этот вариант? – он задумчиво нахмурил лоб. – Знаю, он лишь предложил твою кандидатуру, но как ты сама относишься к этой идее?

– Возможно. Не знаю, – промямлила я. – Я составила список всех за и против, но не знаю, имеет ли что-либо из этого значение.

– А почему нет? Что тебя сдерживает? – тихим, успокаивающим голосом поинтересовался Блейк. – Эл, твой подкаст был великолепен. Ты должна это понимать.

Казалось, мое тело сгорало изнутри. Невообразимое чувство страха охватило меня и не собиралось отпускать, пока я не выброшу из головы все мысли о случившемся. Я так отчаянно избегала зрительного контакта с Блейком, словно бы в этом и заключалась моя работа, так что Блейк принялся вертеть головой, пытаясь встретиться со мной взглядом. Наконец ему это удалось, и мое сердце замерло. В моей голове столько всего происходило, слова с такой силой рвались наружу, что я потеряла дар речи. Блейк терпеливо ждал, успокаивающе поглаживая меня пальцем по бедру. Станет ли мне когда-либо легче вспоминать случившееся?

– Помнишь, я рассказывала тебе о девушке, которую пытались изнасиловать? – Наконец спросила я спустя несколько минут. – В прошлом году на работе.

– Ага, – Блейк произнес это так тихо, словно боялся, что спугнет меня, если станет говорить громко. Я скрутила рукав его рубашки между пальцами. – Помню.

– Я не рассказала тебе всей истории, – тихо призналась я. Слезы покатились по моим щекам, и Блейк принялся вытирать их подушечкой большого пальца.

Затем на его лице медленно отразилось понимание.

– Это была ты, не так ли?

Я могла лишь кивнуть. Блейк тяжело вздохнул и так сильно стиснул челюсть, что аж затрясся. Я сжалась, пытаясь защититься от его реакции.

– Прости, что не рассказала тебе.

– Что? – искренне удивился Блейк. – Ты просишь у меня прощения?

– Ты рассказал мне о своей тревожности и о своей семье, а я тебе до сих пор не рассказывала об этом. Я не…

– Элла, детка, нет, – перебил он. Его суровое выражение дало трещину, твердость во взгляде