Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки - Антонина Циль

того чтобы подарить родной сестре улыбку после долгой разлуки, Луна еще больше напряглась. Ладно, потом разберемся. Знаю, что родиться в одной семье не равно любовь и дружба. Учитывая характер Эвери, я как-то не удивлена подозрительности Луны. Попытаюсь найти тропинку к ее сердцу, но форсировать события не буду.

Мы сели за стол, переглядываясь и не зная, что говорить. Вошел Ксандр, светски раскланялся. Гостьи ответили ему величественными реверансами. Поддавшись моменту, я велеречиво представила Ксандриэля маме и сестре. На лице Луны мелькнуло какое-то оживление.

Все мы старательно поддерживали беседу, пока Дерси в коридоре совещалась с Габби и Динфэем по поводу легкого перекуса с дороги.

Через несколько минут она появилась с огромным блюдом канапе. Дерси торжественно водрузила поднос на стол и невинно поинтересовалась, просигналив мне взглядом:

— Чай или кофе?

— Моя личная помощница и экономка, дэнья Дерси Чоссет, — объявила я.

Дерси важно кивнула. Еще вчера она была тэньей, девушка из рабочего класса. Но мое положение позволило мне поднять ее статус до дэньи. Нужно только составить документ и подтвердить «волеизъявление».

Мама и сестра озадаченно разглядывали крошечные бутербродики. Дерси не поскупилась на остатки снеди в кладовке. Свежий хлеб, ветчина, овощи, рыба, копченая курица... Каждый мог выбрать себе закуску по вкусу.

— Мы с Луной совсем отстали от моды, — сделала вывод лэньяра Роули, разглядывая сэндвичи на шпажках.

— Мы тоже не особо за ней следим, — беспечно махнула руками я. — Просто небольшое новшество, вкусное, быстрое и удобное.

— Лэнья Роули прекрасно готовит, — ввернул Ксандриэль.

Недоумение на лицах гостей по степени насыщенности приблизилось к шоку.

— Ты научилась готовить? — голос лэньяры Роули дрогнул.

— А что же мне оставалось делать? — с преувеличенной грустью вздохнула я. — Пришлось даже продать драгоценности.

Я мысленно охнула. Вот это я детально прокололась. Украшения Эвери были семейными. Вряд ли ее мама обрадуется таким новостям. Но Амелина только пожала плечами:

— Но не все же. Подумаешь, пара колец. Я и сама продавала драгоценности, подаренные мамой к замужеству. Ты же помнишь? Были времена, когда нам приходилось очень тяжело. К счастью, им на смену приходили спокойные, легкие годы. Я рада, что ты носишь семейный кулон. Кажется, раньше он тебе не нравился.

С чего она решила, что я продала не все? Странно.

— Мама, — со всей серьезностью заметила я, прижав руки к груди, — очень многое изменилось. Мы давно не виделись. Это как... заново узнавать друг друга. Только не говорите, что вы просто приехали погостить. Я все равно никуда вас не отпущу. Фаир-холл достаточно велик, чтобы всем нам жить здесь вместе.

Старшая и младшая Роули переглянулись.

— Честно говоря, — смущенно проговорила Амелина, — нам некуда возвращаться. Ты, наверное, знаешь, Роули-дун стоит заколоченным, у нас нет возможности отапливать дом во время зимы. Мы жили во времянке, но в прошлом году Луна сильно простудилась. Одним словом, — с торопливым отчаянием добавила лэньяра Роули, — мы очень надеемся на твое гостеприимство. Луна не хотела ехать. Она думала, что мы тебя обременим. Но твое письмо...

— Вы даже не представляете, как я рада! — я первой взяла с блюда канапе с копченой рыбой и сладким картофелем, подав пример остальным. — Здесь столько всего удивительного! Мы восстанавливаем ферму...

— А у меня есть лиса, — с обычной своей непосредственностью вставил появившийся на кухне Габби.

С ним в дверь робко заглянула Алисси. Не заметив признаков опасности, лиса села в углу и зевнула. Я заметила, как вспыхнули глаза Луны. О, мы начинаем все больше оживать?

До сих пор мама и сестра не обращали на крутившегося у дверей Габби внимания, видимо, посчитав его слугой. Но Габриэль с улыбкой сел за стол и потянулся к любимым мини-бутербродам.

— А это Габби, — сказала я, набрав полную грудь воздуха, — мой приемный сын.

После легкого перекуса Ксандр вывел дам на прогулку. Габби и Алисси вывели себя сами, не особо интересуясь мнением общества на этот счет.

Наблюдая за Габби, я поняла, что, будучи невинным ребенком, не способным пока видеть всю грязь мира, малыш так и не уловил, каким шоком для дам Роули стало мое признание. По краяней мере, для лэньяры Роули.

Габби скакал по лужайке, смеясь и что-то рассказывая Луне. В сестре Эвери он интуитивно почувствовал близкую ему, хотя бы по возрасту, душу. В какой-то момент Габби умудрился просунуть свою ладошку в руку Луны, и она автоматически ее сжала.

Мне оставалось надеяться, что младшая Роули не так испорчена условностями, как ее мама. Девушка что-то спрашивала у малыша, а он отвечал с важным видом, указывая на свою лису. Они пошли дальше, держась за руки.

На первый этаж неожиданно спустилась молоденькая служанка дам Роули. Оказывается, все это время она раскладывала вещи хозяек по шкафам в гостевых комнатах. Я сразу же попыталась усадить Таниту за стол. Но девушка запротестовала с резвостью, не очень созвучной с ее бледным лицом и темными кругами под глазами.

— Я пришла помочь с обедом. Пришла... помогать. Скажите, чем я могу помочь.

Дерси сразу подбоченилась и раскрыла рот, явно собираясь на радостях зачитать служанке длинный список поручений. Однако я быстро перекрыла фонтан ее надежд:

— Дерси, побойся богов. Ребенок еле на ногах стоит после дороги.

Танита, которой на вид я не дала бы больше пятнадцати, собиралась выразить протест, то ли против причисления ее к детям, то ли опровергая возмутительный навет. Однако протестующе тряхнув головой, девчонка покачнулась и чуть не свалилась на пол.

Но, к моему удивлению, удержалась на ногах и выдала тираду в духе китайского коммунизма: нам хлеба не надо, работу давай. Подайте ей немедля недостиранное, недоглаженное, сырое и неприбранное. Танита зря свою кашу не ест.

Просто стойкий оловянный солдатик.

Даже Дерси прониклась, на всякий случай, отодвинувшись от новенькой подальше. Я же вздохнула и со словами «Да-да, все будет, куда ж оно денется?» бесцеремонно взяла девчонку за плечи и усадила за стол.

Дерси быстро взбила яйца с молоком, залила смесью кусочки сала и хлеба на сковороде и водрузила импровизированный перекус перед Танитой.

Та, видимо, осознав, что никто пока не собирается гнать ее в пристройку к чанам с грязным бельем, схватилась за ложку и в считанные минуты опустошила тарелку. Порозовела и начала клевать носом.

Да, были они бедные-пребедные. И даже служанка у них была бедной.

Конечно, матушка Эвери