Подарок - Джун Ньютон Редфилд

– Стивен, – сказала я ледяным голосом, от которого по телу парня прошел холод, и он покрылся дрожью, – Ты когда-нибудь был актером?

– Конечно. Помню и сейчас то время. Ты к чему?

– Обычно, все актеры говорят, что сложнее всего в их работе играть людей с характером, которым сам не обладаешь. Ты согласен? – в глазах парня я прочитала страх, но я сочла, что это будет ему уроком.

– Это аксиома нашей профессии.

– Рейф, главный герой, на которого хочет быть похожим мистер Конан – благородный, скромный, нежный, милосердный и дружелюбный человек. Но мистер Конан походит на него только своей внешностью.

– Я понял тебя, Ава. Можешь не продолжать. Я уверен у тебя есть причины так думать. Вы свободны, мистер Конан, – парень еле живой медленно передвигал ноги и тихо закрыл дверь за собой.

Ее тут же открыл следующий претендент. Легкий сквозняк растрепал его золотистые волосы. Он убрал их легким движением руки, открыв свои взволнованные карие глаза. Его тонкие губы были открыты, он тихо дышал, пытаясь собраться. Волнуясь, он смутился. Он сглотнул слюну, его сильно выраженный кадык передвинулся и снова вернулся на место.

– Меня зовут Томас Броун-Салазар. Я нахожусь в киноиндустрии с 2003 года, – его голос был мягким и низким. – Я снимался в фильмах жанра экшн трижды, благодаря чему умею выполнять некоторые трюки, так что на каскадера можно будет не тратиться. Нахожусь в прекрасной физической форме, чтобы изображать солдата, – я была очарована им, сказать честно.

Томас был идеален по моим стандартам красоты. Мое лицо было серьезно, но когда он неожиданно взглянул на меня своими чистыми, глубокими глазами, я не смогла сдержать улыбку. Он ответил так же улыбкой, растворившей его строгий образ. Его улыбка была такой же чистой и невинной, как у ребенка. Ее свет затмил мрак предыдущего гостя. Пару секунд он молчал, просто улыбаясь, как идиот.

– Мы присылали фрагмент сценария. Не покажите нам? – нарушил его ступор Стивен.

– Да, конечно.

Томас говорил с необыкновенным чувством. Ему дали несколько отрывков. Когда герой говорил со своей возлюбленной, Томас выражал такую нежность всем своим видом. Его глаза излучали любовь, все движения передавали нежность и ласку, его голос становился таким мягким, будто он был не из нашего мира, а из лучшего, полного только радости. Когда же момент был проявления у героя лидерских качеств, Томас будто становился этим героем. Он точно передавал все эмоции, будто проживал это на самом деле. От его монолога по коже побежали мурашки. Я любила своего героя, а теперь, кажется, в моем сердце появлялся огонек теплой симпатии к Томасу, которого я видела впервые.

Было еще пара парней, а может, и больше, но я уже сделала свой выбор и слушала их в пол уха, погрузившись в мысли о солнечном Томасе. Я считаю, что можно не описывать эти чувства, когда влюбленность затмевает разум и занимает все размышления.

После кастинга все члены нашей группы единогласно выбрали Томаса Броуна-Салазара. Стивен довез нас до нашего отеля. В течение недели, а может и дольше, мы будем проводить здесь кастинги на главные и второстепенные роли, а также массовку. Я искренно надеялась, что на кастинге массовки и второстепенных персонажей я присутствовать не буду.

И все-таки, я не думала, что это так тяжело.

Наступило утро следующего дня кастинга. Сегодня выбирали актрису на роль главной героини. В уме я прекрасно ее представляла. Я видела ее, как Карину Савино. Они с Томасом уже играли вместе, да и Карина была прекрасна так же, как и моя героиня. Надеть ей линзы темно-карих глаз и придать ее волосам карамельный оттенок, и она станет точь-в-точь, как моя героиня.

Я с нетерпением ждала ее появления в зале. Мне была интересна ее реакция, когда она узнает меня. Каково будет ее удивление, когда Карина поймет, что та убогая девчушка, рисовавшая ей портрет на стене, теперь ее босс.

Карина зашла в зал самой последней. Ее вид отличался от того, который я запомнила. Она придала своим иссиня-черным волосам карамельный оттенок, а вместо светлых почти незаметных глаз мы видели карие, темные линзы. Она осуществила мой замысел, хоть его и не озвучивала.

Карина играла так, будто родилась для этой роли. Да, вроде в актерском мастерстве нет ничего сложного на первый взгляд. Но тогда почему кто-то не может изобразить радость, искреннюю печаль, а вся их игра выглядит, как ложь? Некоторые говорят, что для прекраснейшей игры надо учиться врать, а кто-то – что надо поверить в то, что говоришь.

Никто до Карины не передавал жутчайшую боль полной пустотой. Такое прочтение было куда глубже и чувственнее, чем просто крик и слезы. Глазами выразить всю боль героя – вот истинное искусство.

Уже на выходе Карина окинула нас взглядом. Она удивленно посмотрела на меня. Карина выглядела так, будто увидела восставшего из мертвых. Но в данном случае, можно считать это аллегорией. Я была восставшей из неизвестности. Она улыбнулась напоследок и ушла.

Позже мне пришло сообщение. Оно было от Карины: «Почему ты не сказала, что эти книги – твое творение?».

Я ответила ей так, как думала: «А ты разве поверила бы, что я, обычный маляр, тот самый автор «шедевра чувств и сражений», как ты сама выразилась?».

Она ответила мне: «Ты была не обычным маляром. Я видела, что ты можешь больше, чем просто портрет. Я бы поверила».

Но я бы нет, что я ей и написала.

Она же отреагировала на мою реплику так: «Ты, как мне кажется, и в себя-то не веришь».

Я задумалась. А ведь это правда. Я многое могу. Могу решить сходу сложные задачи по физике и математике. Написать сразу идеальную главу, маленький рассказ. Я написала бестселлер, который прошел в массы с невероятной скоростью. И я все еще продолжаю не верить в себя.

Это мой образ жизни.

Не верить в себя.

Всю жизнь я не верила, что смогу добиться того успеха, что мне так вожделен. Я старалась, но боялась, что старания не оправдаются, поэтому всегда готовила себя к худшему. Я всегда была максимально уверена в своем провале. Всегда ненавидела себя и видела свое будущее только как горы неудач.

Когда я влюблялась или мне просто нравился парень, я всегда представляла первым делом, как