Спой мне, девочка - Диана Эванс

безопасности в секторе 1!" — электронный женский голос, который когда-то ласково напоминал ей о днях рождения гостей. Автоматические шторы с грохотом захлопнулись, погружая комнату в полумрак. Стальные щиты со скрежетом опустились на окна (она и не подозревала об их существовании). Она оказалась в ловушке.

Из разобранной рамки фото выпал миниатюрный чип — размером с ноготь мизинца, матово-черный.

Ава подняла его, повертела в пальцах. На обратной стороне — микроскопическая гравировка:

*DS-K1M-2021*

Дата их свадьбы.

Она вставила чип в свой телефон (старый разъем для карт памяти все еще работал). На экране всплыла папка:

"А.Голос. Архив"

Первый файл: 2021-06-14_23:47.mp3

Голос Авы, пьяный и счастливый: "Дэн, я беременна!"

Тишина. Потом — его голос, неестественно четкий: "Ты уверена? Нам нужно срочно сделать анализы в Цюрихе"

Файл обрывается.

Второй файл: 2021-06-20_08:12.mp3

Шум машины. Ее рыдания. Его ледяное: "Выкидыш на таком сроке — обычное дело. Не драматизируй"

Пальцы Авы сами сжали телефон так, что стекло затрещало.

Он записывал.

Все.

Каждый смех. Каждую слезу. Каждую ночную исповедь за пять лет.

Ава была в ярости. Она совсем недавно так любила своему мужа, души в нем не чаяла, хотела прожить с ним до конца ее дней. Но все оказалось ложью с того самого момента, как он начал ей изменять с ее же продюсером. Которую, кстати, он сам ей и нашел.

Ава же была благодарна ему за то, что он нашел такую талантливую девушку, которая стала ей подругой и продюсером одновременно. Но Дэниел думал только о себе…

***

Резкое молчание ударило по ушам после трех минут оглушительной сирены. В наступившей тишине Ава услышала, как где-то в стенах дома щелкают отключаемые системы. Кондиционер вздохнул последней порцией охлажденного воздуха и затих. Где-то за тяжелыми шторами послышался визг резины по гравию — сначала один, затем сразу три автомобиля резко тормозили у парадного входа. Двери захлопали как выстрелы.

Ава не успела сделать и шага, когда услышала удар.

Дверь спальни распахнулась с такой силой, что ручка оставила в гипсокартоне вмятину в форме полумесяца. В проеме стоял Дэниел — без пиджака, с растрепанными волосами, с диким блеском в глазах. За его спиной топтались трое охранников в темной форме, их руки нервно лежали на электрошокерах.

Взгляд Дэниела, обычно такой расчетливый, метнулся по комнате. Перерезанные провода свисали с потолка словно кишки, искря на месте разрыва. Капли расплавленного пластика капали на персидский ковер, оставляя черные метки. Разобранная рамка лежала на туалетном столике. Стекло треснуло точно по линии, где когда-то стояла их счастливая фотография. Телефон в ее руке все еще показывал список файлов — "2021-06-14_23:47.mp3" выделялся красным, как свежая рана.

— Ава… — Дэниел сделал шаг вперед, его итальянские лоферы скрипнули по паркету.

Она подняла голову. Утренний свет, пробивавшийся через щель в стальных щитах, упал на ее лицо — ни слез, ни ярости, только холодное понимание.

Ее пальцы сжали крошечный чип, подняв его так, чтобы свет играл на полированной поверхности.

— Хранить вечно, да? — ее голос звучал почти ласково, если бы не ледяная интонация. — Как твои пластиковые розы?

За окном, будто нарочно, запела малиновка — живая, настоящая, не запись из системы "Природа для релаксации", которую Дэниел установил в спальне.

Охранники переглянулись. Самый молодой (с татуировкой на шее в виде нотного стана) непроизвольно опустил руку от электрошокера.

Дэниел замер в странной позе — одна нога вперед, как будто он не мог решить: нападать или отступить. Его взгляд скользнул по телефону в ее руке, по чипу, затем вновь к ее лицу.

— Ты… не понимаешь контекста, — прошептал он.

Ава медленно улыбнулась. Именно так — медленно, как нож, вынимаемый из ножен.

— О, я поняла все. Абсолютно все.

Дэниел резко выпрямился, его пальцы непроизвольно сжались в кулаки.

— Ты хочешь развод? — его голос внезапно стал неестественно спокойным, как лезвие перед ударом. — Прекрасно. Но давай вспомним детали: все твои песни последних пяти лет принадлежат моей компании. Каждая строчка. Каждая нота.

Он сделал шаг вперед, намеренно растоптав оторванный провод камеры.

— Без меня ты — никто. Бездомная певичка из подвала.

Ава медленно подняла телефон, нажав кнопку записи.

— Продолжай, дорогой. Добавь угрозы физической расправы — мой адвокат обожает такие подарки.

Ее глаза скользнули к самому молодому охраннику — тот едва заметно подмигнул.

— Выведите ее, — Дэниел резко повернулся к охране. — Она больше не имеет права находиться в…

— В моем доме? — Ава перебила его, достав из кармана шорт документ с гербовой печатью. — Согласно подписанному тобой же акту, с 8:00 сегодняшнего утра я единоличная собственница этой виллы. Твои охранники могут вывести тебя.

В этот момент самый молодой охранник по имени Рик (вышито было на униформе) "случайно" задел ее плечо. И его шепот: "Ваше выступление в SIN… это было огниво" дало уверенность Аве.

Дэниел, не замечая этого, в ярости выхватил телефон:

— Я уничтожу тебя! Ты не получишь ни цента! Ни одной песни!

Ава уже читала записку краем глаза: *"Ваши демо-записи 2016 года в безопасном месте. Жду сигнала. R"*

Она улыбнулась и… запела. Ту самую песню из подвала, которую Дэниел никогда не слышал — ее первую, написанную до знакомства с ним.

Дэниел побледнел.

— Это…

— Не твое, — закончила за него Ава. — Как и этот дом. Как и я.

Она нажала кнопку на стене — новую кнопку, установленную в систему безопасности утром.

— Время вышло, Дэн. Охранники проводят тебя.

Глава 7

Ава сидела на полу среди коробок с надписью "Архив Kingsley Music". Пыль висела в воздухе, смешиваясь с дымом от ее сигареты. Рик стоял на пороге, переминаясь с ноги на ногу, его униформа была испачкана землей.

— Я… э… нашел это в подвале главного офиса, — он протянул потрепанный футляр с надписью "А.С. Демо 2016". — Они должны были уничтожить.

Ава щелкнула замком. Внутри лежали: кассета Maxell MX-S90 — перемотанная вручную, с надписью "For L.A." Тетрадь в клеенчатой обложке — страницы пожелтели, но ее почерк (крупный, размашистый) был узнаваем Фотография — она в дешевом баре, с гитарой, которой больше нет.

Она вставила кассету в старый плеер (который, как ни странно, все еще работал). Первые ноты прозвучали хрипло, будто через слой пепла:

"Я не буду твоей хорошей девочкой,

Не стану петь про розы и любовь…"

Голос на записи — ее, но другой — грубый, с придыханием, с настоящей хрипотцой от бессонных ночей.

Рик нервно провел ладонью по шее, оставляя грязный след на вороте